Уоррен Мерфи - У последней черты
Это был мужчина. Весь в черном. Невооруженный, если не считать какого-то длинного шеста. Он находился внутри Кремлевских стен и карабкался на колокольню Ивана Великого – самое высокое здание в Москве, поскольку закон запрещает возводить в столице сооружения выше нее. Он поднимался безо всяких усилий, как обезьяна, пока не взобрался на большой купол, увенчанный крестом как исторической реликвией.
Там, наверху, человек в черном воткнул свой шест в самую маковку купола и качнул его. И сейчас же над Кремлем развернулся американский флаг гордо и дерзко. Стеранко догадался, что это был флаг, похищенный со здания американского посольства.
На протяжении целых пяти минут Иосиф Стеранко наблюдал за происходящим.
– Он ждет, – пробормотал он сам себе. – Он чего-то хочет.
Стеранко подошел к телефону и набрал номер дежурного службы безопасности Кремля.
– Передайте человеку, который находится на колокольне Ивана Великого, что с ним хочет говорить маршал Иосиф Стеранко, – отчеканил он.
Через десять минут двое офицеров КГБ препроводили Римо Уильямса в просторные апартаменты маршала. Маршал обратил внимание, что офицеры не только не достали пистолеты, но и руки у них болтаются как плети.
– Ваше оружие! – проревел он. – Где оно?
– Этот забрал, – сказал один, мотнув головой в сторону Римо.
– А когда мы попробовали возразить, он нам покалечил руки, – добавил второй.
– Через час пройдет, – небрежно бросил Римо.
– Оставьте нас! – приказал Стеранко.
Чекисты вышли.
Иосиф Стеранко пристально смотрел на стоящего перед ним человека. Его измазанное черной краской лицо было непроницаемо.
– Наши законы предусматривают за шпионаж против матушки-России смертную казнь, – сообщил маршал.
– Если бы я был шпион, то вряд ли стал бы писать свое имя на каждой стене, – заметил Римо.
– Тогда кто вы?
– Я прибыл, чтобы освободить своего друга. Его забрали ваши люди.
Маршал Иосиф Стеранко опустился на диван допотопной конструкции, который при всем при том был совершенно новый. Он твердо посмотрел на Римо и сказал:
– Говорите.
Глава 17
Маршал Иосиф Стеранко отлично понимал, что, собственноручно провожая американца по имени Римо в Большой Кремлевский дворец, совершает государственную измену. Но он понимал и то, что если он этого не сделает, то этот безумец, сражающийся как тигр, не только убьет его, но и на глазах у всего мира сровняет Москву с землей, пока не добьется своего.
Маршал Иосиф Стеранко, который сражался в Ленинграде, побывал под огнем нацистов и финнов, отвечал сейчас за безопасность Москвы и всей своей родины. И он был готов на все, лишь бы только исполнить свой долг – даже если для этого надо было тайно провести в Кремль американского агента, возможно, затевающего устранение всего Политбюро.
Вожди приходят и уходят, а Москва должна стоять вечно. Стеранко провел Римо до главной лестницы Большого Кремлевского дворца. Римо был одет в серую шинель и папаху, одолженную у маршала.
Никто из встретившихся им охранников не задал ни единого вопроса. Все были уверены, что старик маршал спешит на доклад по поводу слухов о нападении на столицу.
– Охранники говорят, Генсек находится в конференц-зале на третьем этаже с каким-то азиатом. По описанию похож на того, кто вам нужен, – сказал маршал Стеранко, вводя Римо в мраморный коридор. – Ищите там. Я дальше не пойду.
– Вы в этом уверены? – спросил Римо, стаскивая с себя шинель.
– Абсолютно.
В благодарность Римо не стал убивать старика, а лишь легким толчком погрузил его в сон.
Римо стал подниматься по сырой лестнице. Его чутье не уловило ни систем электронного слежения, ни ловушек. Интересно, подумал он, в чем причина – в каменные стены Кремля невозможно вмонтировать электронику, или русские настолько уверены в своей безопасности, что не считают нужным ее ставить?
Римо вступил на третий этаж и очутился в темном коридоре с обшитыми деревом стенами. По обе стороны чередой тянулись комнаты. Коридор был странно пуст. Все двери были похожи одна на другую, а прочесть таблички на них Римо не мог. Обстановка напоминала ему годы учебы в старших классах школы в Ньюарке. Гнетущее впечатление!
Римо пошел по коридору, пробуя подряд все двери. Первые два кабинета оказались пусты, зато в третьем по счету он столкнулся с шестью охранниками, выходящими из помещения, похожего на комнату отдыха. Во всяком случае, оттуда доносился запах крепкого кофе.
– Прошу прощения, – пробормотал Римо. – Я ищу туалет.
Охранники разом повернулись, словно на шарнирах, подсоединенных к одному маховику. Тот, что стоял ближе всех, при виде странного наряда Римо не раздумывая сделал два выстрела.
Но в ту тысячную долю секунды, которая понадобилась ему, чтобы спустить курок, Римо успел схватиться за пистолет и развернуть его русскому в живот, так что тот выстрелил в себя, а заодно и в товарища, оказавшегося сзади.
Два тела, как одно, рухнули на паркет.
Но Римо еще раньше пришел в движение. Комната была небольшая, особенно не развернешься, поэтому он бросился на третьего охранника, рубанув его рукой по шее. Голова дернулась на сломанной шее. Офицер умер мгновенно, но Римо не спешил с ним расставаться. Он сгреб тело и, закрываясь им, отступил в коридор.
– Не стрелять! – рявкнул начальник караула, не отдавая себе отчета в происшедшем, так быстро все случилось. – Попадете в Илью!
Охранники повиновались.
– Выходите, где бы вы ни были, – пропел из коридора Римо. Его задачей было избежать стрельбы. Если Чиун на этом этаже, он не должен получить шальную пулю.
– Он не вооружен, – тихо произнес командир. – Вы, двое, марш за ним и пристрелите на месте.
Два офицера рванулись к двери. Начальник караула не отставал.
Внезапно в дверях показалась голова, и охранники не раздумывая выстрелили. Голова метнулась назад за какую-то долю секунды до выстрелов.
– Кто это был?
– Похоже на Илью. Илья, в чем дело?
Голова показалась опять. Да, это был Илья. Только его широко открытые глаза не мигали, как у куклы.
– Все в порядке, – проговорила голова странным голосом. – Выходите, сыграем!
– Да он мертв! – догадался один. – Этот безумец орудует им как манекеном!
От жуткой сцены оба застыли. Один позеленел.
– Идиоты! – прокричал начальник охраны. – Чего вы испугались? – И влепил две пули в мертвое лицо Ильи. – Ну, вот. А теперь хватайте этого хулигана!
Римо швырнул труп поперек дороги, а сам стал ждать в стороне.
Первым из двери показалось дуло «ТТ». Рука Римо метнулась навстречу, ствол переломился надвое, и его часть со звоном упала на пол. Охранник с глупым выражением лица смотрел на свое изуродованное оружие. Потом он поднял глаза на Римо: тот стоял, выставив вперед палец, как делают дети, когда играют в войну.
– А у меня все в порядке, – небрежно произнес Римо.
Охранник все же выстрелил. Пуля выскочила из зияющей казенной части, но в отсутствие дула не набрала ударной силы и закувыркалась в воздухе.
Римо поймал ее.
– Пригодится! – сказал он и бросил пулю.
Она ударила охранника в лоб с такой силой, что тот повалился с ног.
Римо перепрыгнул через тело, пинком отбросил его в коридор и ринулся на последнего охранника – начальника караула.
«ТТ» произвел несколько выстрелов. От первых трех Римо увернулся, потом вильнул в другую сторону, давая и еще одной пуле просвистеть мимо.
– Остался один выстрел, приятель, – сказал Римо. – Считать надо!
Начальник караула так и сделал. Он приставил пистолет к виску и, прежде чем Римо сумел его остановить, снес себе половину черепа.
– Кажется, русские стали другими, – удивился Римо.
* * *Полковник Виктор Дитко был доволен. Пока все идет отлично.
Начиная с перелета Пхеньян-Москва и по дороге из аэропорта Шереметьево в Кремль Мастер Синанджу не произнес ни слова. В полете он все время смотрел в окно, за которым находилось крыло самолета, с таким выражением лица, будто он сомневался в прочности конструкции.
Полковник Дитко лично ввел Мастера Синанджу в богато декорированную дверь Владимирского зала Большого Кремлевского дворца. Этот восьмигранный зал с низкими сводами был излюбленным местом Генерального секретаря для определенного рода встреч.
Генсек поднялся из-за необъятного рабочего стола и расплылся в лучезарной улыбке.
– Добро пожаловать в нашу страну, – обратился он к Мастеру Синанджу. – Вы, полагаю, владеете английским?
– А также русским, – сухо произнес по-русски Мастер Синанджу. – Жаль, что вы – нет.
Улыбка сползла с лица Генерального секретаря.
– Я буду беседовать с Мастером Синанджу наедине, – сказал он, повернувшись к полковнику Дитко.
– А как с моим назначением в «девятку»? – робко напомнил полковник, опасаясь, что его дело затеряется в бесконечной бюрократической машине Политбюро.
