Джон Гришем - Вердикт
Ни звука, ни шороха в зале — все адвокаты, сжимая ручки и напрочь забыв о своих священных “мягких адвокатских лапках”, напряженно ожидали величайшего разоблачения. После четырехгодичной процедуры, предшествовавшей суду, они наперед знали все, что скажет любой свидетель. Перспектива услышать заявление, которое не заготовлено заранее, их завораживала.
Ну конечно же, сейчас она разоблачит гнусное деяние, совершенное противной стороной. Стелла жалобно смотрела на судью. Кто-то учуял запах перегара и с отвращением фыркнул.
— Вы летали в Майами на выходные?
— Да, сэр, — заторможено произнесла Стелла.
— С мужем?
— Да, Кэл ушел из суда перед обедом, у него были дела.
— С какой целью?
— Походить по магазинам.
— Не случилось ли чего-нибудь неожиданного во время вашего пребывания в Майами?
Стелла глубоко вздохнула и обвела взглядом алчущих сенсации адвокатов, сидящих за двумя длинными столами. Потом повернулась к судье Харкину и призналась:
— Да, сэр.
— Пожалуйста, расскажите нам, что произошло?
Глаза Стеллы наполнились слезами, она была близка к обмороку.
Судья Харкин выждал минуту, потом сказал:
— Все в порядке, миссис Хьюлик. Вы не совершили ничего противозаконного. Просто расскажите нам, что случилось.
Она то стискивала зубы, то кусала губы.
— В пятницу вечером мы поселились в отеле, — наконец выдавила она. — Спустя два, может быть, три часа после того, как мы устроились, раздался звонок, это была какая-то женщина, которая сообщила, что нас преследуют какие-то люди из табачных компаний. Она сказала, что они прилетели следом за нами из Билокси, знают номера рейсов, которыми мы летели, и вообще все. Она сказала, что они будут следить за нами все выходные и, вероятно даже, станут прослушивать наш телефон.
Pop и его команда облегченно вздохнули. Некоторые адвокаты обвинения метнули грозные взгляды на противоположный стол, за которым застыли Кейбл и его компания.
— Вы заметили кого-нибудь, кто следовал бы за вами?
— Знаете, честно говоря, я даже из комнаты не вышла. Меня это так расстроило. Мой муж Кэл решился несколько раз выйти, и он видел одного парня, похожего на кубинца, с фотоаппаратом на пляже, а потом его же — в воскресенье, когда мы расплачивались перед отъездом у стойки администратора. — Стелле показалось, что это самый подходящий момент продемонстрировать, как она потрясена — даже говорить дальше не может. Сделав над собой небольшое усилие, она заревела в три ручья.
— Что-нибудь еще, миссис Хьюлик?
— Нет, — ответила она, всхлипывая. — Это просто ужасно. Я не могу дальше... — Боль не дала ей договорить.
Его честь посмотрел на адвокатов.
— Я намерен исключить миссис Хьюлик из жюри и заменить ее дублером номер один.
Почти ни у кого не возникло желания заступиться за Стеллу, трудно было спорить с тем, что женщина, пребывающая в подобном истерическом состоянии, едва ли может адекватно исполнять обязанности присяжного. Впереди маячил секвестр, и никакой возможности сохранить миссис Хьюлик в качестве члена жюри не оставалось.
— Вы можете вернуться в комнату присяжных, взять свои вещи и покинуть здание суда. Благодарю вас за то, что исполнили свой долг, мне очень жаль, что так случилось.
— Мне тоже жаль, — с трудом прошептала она, потом поднялась со свидетельского места и вышла.
Как только за ней закрылась дверь, защита взорвалась. У Стеллы был высокий рейтинг в процессе отбора, и, наблюдая за ней в течение двух недель, эксперты обеих команд пришли почти к единодушному мнению, что она не симпатизирует обвинению. Она курила вот уже двадцать четыре года и ни разу не пыталась бросить.
Ее смешение было ударом, опасным для обеих сторон, но особенно для защиты.
— Приведите присяжного номер два, Николаса Истера, — велел судья Уиллису, который уже открыл дверь. Пока Уиллис ходил за Истером, Глория Лейн с помощницей вкатили в зал монитор и поставили его в центре. Адвокаты начали покусывать ручки, опять же в первую очередь — адвокаты защиты.
Дурвуд Кейбл притворился, что просматривает какие-то бумаги, но в голове у него вертелся лишь один вопрос: что натворил Фитч? До суда Фитч руководил всем: составлением команды защиты, отбором экспертов для дачи показаний в суде, поиском консультантов по составлению жюри, всей работой по наблюдению за будущими присяжными. Он осуществлял щепетильные связи с клиентом, “Пинексом”, и словно ястреб следил за адвокатами обвинения. Но все, что делал Фитч после того, как начался суд, оставалось тайной. Кейбл ничего не хотел знать. Он вышел на широкую дорогу и вел по ней дело, а Фитч пусть сидит в своей норе и делает все, чтобы его выиграть.
Николас сел на свидетельское место и положил ногу на ногу. Если он нервничал или боялся, это не было заметно. Судья спросил его о таинственном преследователе, и Истер точно указал места и время встреч с ним. Потом со всеми подробностями рассказал, что случилось в прошлую среду, когда он взглянул в зал и увидел там, в третьем ряду, того самого человека.
Далее он описал, какие средства слежения установлены в его квартире, и, взяв у судьи Харкина пленку с записью, вставил ее в видеомагнитофон. Адвокаты обеих сторон расселись перед экраном. Николас прокрутил всю пленку — все девять с половиной минут, — а когда запись окончилась, снова сел на свидетельское место и подтвердил, что человек на пленке — тот же самый человек, который следил за ним и который сидел здесь, в зале, в прошлую среду.
Фитч не мог видеть проклятый монитор, потому что огромная лапа Макэду или какого-то другого придурка сдвинула кейс под столом, но слышал каждое слово Истера и, закрыв глаза, мог представить себе в мельчайших подробностях все, что происходило в зале суда. Он почувствовал, как в основании затылка назревает тяжелая головная боль, и проглотил аспирин, запив его минеральной водой. Ему хотелось задать Истеру простой вопрос: если вы так заботитесь о своей безопасности, что установили скрытую камеру, почему вы не оборудовали входную дверь элементарной сигнализацией? Но задать его он мог лишь себе самому.
Его честь сказал:
— Я тоже подтверждаю, что человек на видеопленке присутствовал в зале суда в прошлую среду.
Но человек с видеопленки был уже далеко. Дойла благополучно встречали в Чикаго в тот самый момент, когда он входил в квартиру Истера на экране судейского монитора и спокойно фотографировал ее, уверенный, что поймать его невозможно.
— Вы можете вернуться в комнату присяжных, мистер Истер.
* * *Спустя час адвокаты сделали первую слабую и плохо подготовленную попытку выступить против изоляции жюри. Обвинения в незаконных действиях, словно теннисные мячи, летали туда-сюда по залу, но защита чаще оказывалась под огнем. Обеим сторонам было известно то, чего они не могли доказать, а следовательно, и высказать, поэтому обвинения носили расплывчатый характер.
Присяжным Николас в подробностях, весьма красочно обрисовал и все, что случилось в суде, и все, что было записано на видеопленке. В спешке судья Харкин забыл предупредить Николаса, что запрещает ему обсуждать это с коллегами. Его оплошностью Николас немедленно воспользовался, он не мог допустить, чтобы история стала известна присяжным из других источников. Он позволил себе также объяснить товарищам, почему их так поспешно покинула Стелла и почему она ушла в слезах.
В метаниях по кабинету Фитч тер шею и виски, дергал себя за бородку, требовал немыслимых ответов от Конрада, Свенсона и Пэнга и, возможно, такой бурной деятельностью предотвратил пару микроинсультов. Кроме этих троих, в его распоряжении были также юный Холли, Джо Бой, местный частный детектив с неправдоподобно бесшумной походкой, Данте, чернокожий коп в отставке из округа Колумбия, и Дьюбаз, еще один местный парень со слишком длинным послужным списком. Еще четыре человека работали с Конрадом. Еще дюжину он мог призвать в Билокси в течение трех часов. Это не считая консультантов и адвокатов. У Фитча было полно людей, им платили кучу денег, но он-то точно знал, черт возьми, что никого не посылал в Майами на выходные следить за тем, как Стелла с Кэлом шастают по магазинам.
— Кубинец?! С фотоаппаратом?! — Повторяя это, Фитч запустил в стену телефонным справочником.
— А что, если это девица? — спросил Пэнг, медленно поднимая голову, которую вовремя опустил секунду назад, чтобы в нее не угодил справочник.
— Какая девица?
— Марли. Хьюлик сказала, что им звонила девушка. — Спокойствие Пэнга резко контрастировало с бешенством его босса. Фитч замер на полуслове. Потом сел в кресло, выпил еще таблетку аспирина и еще минеральной воды и наконец произнес:
— Думаю, ты прав.
Пэнг действительно был прав. Кубинец был грошовым “секретным агентом”, имя которого Марли выудила из телефонной книги. Она заплатила ему две сотни, чтобы он побродил вокруг с подозрительным видом — нетрудная работенка — и чтобы попался на глаза Хьюликам, когда те будут выезжать из отеля.
