Майкл Коннелли - «Линкольн» для адвоката
– Признайся: ты ведь ничего не знал о Корлиссе? Абсолютно ничего, пока меня черт не дернул протрепаться.
– Я знал, что Минтон что-то скрывает. Я предполагал, что тюремный сту…
– Чушь. Ты напоил меня, чтобы выведать сведения.
– Ух, по-моему, когда мы встретились, ты уже была пьяна.
На какой-то момент вилка со свисающей макарониной застыла в ее руке над блюдом, затем она повернула ее зубчиками в мою сторону.
– Протест принят. Так как с нашей дочерью?
Я и не ожидал, что она вспомнит, и пожал плечами:
– Думаю, ты справедливо высказала мне на прошлой неделе. Нам с ней нужно больше общаться. Отец должен играть более значительную роль в жизни ребенка.
– Ну и?..
– Ну и я хочу играть эту более значительную роль. Мне нравится видеть, как она меняется, развивается. В ту субботу, когда я повел ее в кино, я сидел чуть поодаль, так что мог наблюдать со стороны, как она смотрит на экран, и смотреть как бы ее глазами, понимаешь?
– Да-да, у меня то же самое, я понимаю.
– Так что не знаю… Я думал – может, нам составить какой-то график? Чтобы мы регулярно встречались. Она могла бы иногда оставаться у меня ночевать – ну то есть если захочет.
– Ты уверен в том, что сейчас говоришь? Это что-то новенькое.
– Да, потому что я раньше как следует ее не знал. Ну, когда она была маленькой, я не умел по-настоящему с ней общаться и толком не понимал, что с ней делать. Чувствовал себя неловким, не представлял, как себя вести. А теперь все не так. Мне нравится с ней разговаривать, просто находиться рядом. Я учусь у нее больше, чем она у меня, – это абсолютно точно.
Неожиданно я почувствовал на моей ноге руку Мэгги.
– Здорово, – сказала она. – Я очень рада от тебя такое слышать. Но надо двигаться не торопясь, постепенно, не спешить. Ты не слишком-то часто общался с ней последние четыре года, и я не хочу, чтобы она прониклась надеждами, а потом ты исчез с горизонта.
– Я понимаю. Мы можем взять такой темп, какой тебя устроит. Просто имей в виду: теперь я намерен больше присутствовать в ее жизни. Обещаю.
Мэгги улыбнулась мне с желанием верить. Сам себе я пообещал то же самое.
– Что ж, замечательно. Я действительно рада. Тогда прямо возьмем календарь, наметим числа и посмотрим, как пойдет.
Она убрала руку с моего колена, и мы продолжили ужин молча, пока почти все не доели. И тут Мэгги еще раз меня удивила.
– Кажется, я не смогу сегодня вести машину, – сказала она вдруг.
– Мне пришло в голову то же самое.
– Нет, по-моему, ты абсолютно в форме. Ты выпил всего полпинты в па…
– Нет, я имел в виду, что подумал то же самое о тебе. Но ты не беспокойся, я отвезу тебя домой.
– Спасибо.
Потом она опять протянула руку под столом и положила мне на запястье.
– А утром отвезешь обратно до машины?
Мэгги нежно мне улыбалась. Я смотрел на нее, стараясь постичь эту женщину, которая четыре года назад выставила меня вон. Женщину, которую мне почему-то так и не удалось вычеркнуть из своей жизни. Разрыв с ней толкнул меня очертя голову удариться в новую связь. И я знал с самого начала – долго она не продлится.
– Конечно, – ответил я. – Непременно.
Глава 17
Пробудившись, я обнаружил свою восьмилетнюю дочь спящей между мной и моей бывшей женой. Из готического, как в кафедральном соборе, окна высоко в стене лился утренний свет. Когда я раньше жил здесь, оно всегда действовало мне на нервы, потому что впускало спозаранок слишком много света. Глядя на световой узор на наклонном потолке, я мысленно прокрутил случившееся вчера и вспомнил, что в итоге выпил в ресторане почти всю бутылку вина, оставив один бокал. Я отвез Мэгги домой, проводил в квартиру, где увидел, что наша дочь уже спит – в собственной постели.
Потом, отпустив приходящую няню, Мэгги откупорила еще одну бутылку вина. Когда и с ней было покончено, она взяла меня за руку и повела в спальню, которую мы делили четыре года, а потом, следующие четыре года, – уже нет. Сейчас меня беспокоило, что после выпитого я совершенно не помнил, стало ли мое возвращение в спальню триумфом или, наоборот, фиаско. Также не мог восстановить в памяти, какие слова я говорил и какие обещания, возможно, давал.
– Это нечестно по отношению к ней.
Я повернул голову и увидел, что Мэгги тоже проснулась и смотрит на ангельское личико нашей спящей дочери.
– Что нечестно?
– То, что она увидит тебя здесь. Она может проникнуться ненужными надеждами или понять все неправильно.
– Как она сюда попала?
– Я ее перенесла. У нее опять был кошмар.
– Как часто ей снятся кошмары?
– Обычно всегда, когда она спит одна. В своей комнате.
– Получается, она все время спит здесь?
Что-то в моем тоне ей не понравилось.
– Только не начинай. Ты и понятия не имеешь, каково это растить ребенка в одиночку.
– Я знаю. Я ничего и не сказал. Так как мне лучше сделать – уйти до того, как она встанет? Я мог бы одеться и сделать вид, что только сейчас зашел – забрать тебя и довезти до твоей машины.
– Не уверена. Лучше оденься. Постарайся ее не разбудить.
Я выскользнул из постели, забрал свою одежду и направился по коридору в ванную. Меня смутило, насколько ее отношение ко мне изменилось за ночь. Всему причиной алкоголь, решил я. Или, вероятно, что-то сделанное или сказанное мной после того, как мы добрались до квартиры. Я быстро оделся, вернулся в спальню и осторожно заглянул внутрь.
Хейли все еще спала. С руками, раскинутыми в стороны по подушкам, она походила на ангела с крыльями. Мэгги натягивала футболку поверх тренировочных штанов, которые я помнил у нее еще со времен нашего брака. Я приблизился к ней.
– Я пока пойду, – шепнул я.
– То есть как это? – раздраженно отозвалась она. – Я думала, ты отвезешь меня до машины.
– Но я понял, ты не хочешь, чтобы девочка, проснувшись, меня увидела. Так что давай я перехвачу где-нибудь кофе и через часок мы все вместе поедем за машиной, а потом я подброшу Хейли до школы. Могу даже забрать ее позднее, если хочешь. У меня сегодня нет плановых слушаний.
– Даже так? Ты собираешься возить ее в школу и из школы?
– Она моя дочь. Ты разве ничего не помнишь из того, что говорилось вчера вечером?
Она подвигала нижней челюстью, и опыт подсказывал, что сейчас вступит в бой тяжелая артиллерия. Чего-то я недопонимал. По какой-то причине Мэгги вдруг переключила скорость.
– Да, конечно, но я подумала, ты это просто так.
– То есть?
– Я думала, ты стараешься выведать насчет своего дела. Ну иди затащить меня в постель. Не знаю…
Я рассмеялся и покачал головой. Все вчерашние фантазии насчет нас с ней быстро растаяли.
– Не я тащил кого-то по лестнице в спальню, – хмыкнул я.
– О, значит, все-таки из-за судебного дела. Ты хотел разнюхать, что мне известно.
Я долго не отвечал, глядя на нее.
– Мне тебя не переиграть, верно?
– Да, когда ты неискренен, когда ведешь себя как судебный адвокат.
В состязаниях по словесному метанию ножей из нас двоих она всегда оказывалась лучшей. По правде сказать, меня устраивало, что в нынешнем моем деле изначально из-за конфликта интересов мне не пришлось схватиться с ней в суде. По прошествии лет некоторые люди – преимущественно адвокаты, пострадавшие от Мэгги в зале суда, – стали утверждать: дескать, затем я на ней и женился, чтобы не сталкиваться с ней в профессиональной сфере.
– Ладно, слушай, – сказал я. – Я вернусь через час. Если хочешь прокатиться до своей машины – которую ты не могла вчера вести, потому что перебрала, – то будь готова к этому времени и собери Хейли.
– Не надо. Мы возьмем такси.
– Я довезу вас.
– Нет, мы возьмем такси. И говори потише.
Я бросил взгляд на дочь, все еще спящую, несмотря на словесную перепалку родителей.
– А как насчет нее? Ты хочешь, чтобы я повел ее куда-нибудь завтра или в воскресенье?
– Не знаю. Позвони мне завтра.
– Прекрасно. До свидания.
Мы расстались в спальне. От ее многоквартирного дома я прошагал вниз по Диккенс-стрит полтора квартала, прежде чем нашел свой «линкольн», неуклюже припаркованный у обочины. На ветровом стекле красовался штрафной талон за парковку у пожарного гидранта. Я сел в машину и бросил бумажку на заднее сиденье. Займусь ею при первой возможности. Не стану, как Льюис Руле, дожидаться судебных ордеров. В этом округе полно копов, которые с большой радостью арестуют меня по такому предписанию.
Ссоры всегда вызывают у меня голод, и сейчас я просто зверски хотел есть. Я выехал обратно к бульвару Вентура и направился в сторону Студио-Сити. Было довольно рано, особенно учитывая вчерашние празднования Дня святого Патрика. Я добрался до ресторанчика «Дюпар» возле Лорен-каньон прежде, чем тот наполнился людьми, и занял столик в глубине зала, заказав несколько блинчиков и кофе. Стараясь выкинуть из головы Мэгги, я открыл портфель и вытащил блокнот и досье с делом Руле.
