Джин Корелиц - Ты должна была знать
Грейс сидела на кровати неподвижно. Внизу, на Парк-авеню, завыла сирена. Грейс завернулась в наброшенное на плечи одеяло. Ноутбук она больше не открывала. Подумывала о том, чтобы поискать информацию о конференции в Кливленде, но не смогла себя заставить. Кроме того, наверняка все уладится само собой. Грейс просто раздувает из мухи слона. У клиентов тоже такое случалось. Много раз она видела, как женщины почем зря изводятся из-за пустяков. Правда, в некоторых случаях это были не пустяки. Возможно, ее случай относится к первой категории.
Почти с облегчением Грейс вспомнила, что у них с Джонатаном уже была похожая ситуация, и тогда все благополучно обошлось. А ведь Грейс беспокоилась точно так же! Это было, когда они только поженились. Грейс целых два дня понятия не имела, где Джонатан. Тогда он был врачом-ординатором и, как и все ординаторы, дежурил в больнице по тридцать шесть часов подряд. После этих смен Джонатан приползал домой совершенно измотанный, соображал туго и к общению был не расположен. Кроме того, мобильных телефонов тогда еще не было. Впрочем, в том, что человек не находится постоянно на связи, есть и свои плюсы, подумала Грейс. Конечно, она бы ни за что не выпустила Генри из дома без мобильника (а если бы могла, то и GPS-локатор ему навязала). Зато пятнадцать лет назад Грейс так не тревожилась, когда Джонатан пропал на пару дней. Она, конечно, звонила в больницу и даже просила передать мужу, чтобы вышел на связь, но результата не дождалась. Поженились они совсем недавно, и оба работали сутками, поэтому Грейс не сразу сообразила, что даже не представляет, где ее муж. Казалось, она помнит его график и знает, когда он должен ввалиться в дверь неуютной квартиры на Шестьдесят пятой улице и упасть на стоявшую в нише двуспальную кровать. Но когда Джонатан не пришел в нужное время, одну половину дня Грейс провела, пытаясь сообразить, где он может быть, а вторую звонила в больницу. Может, Джонатан кого-нибудь подменяет? А может, муж слишком устал, чтобы ехать домой, и лег спать на кушетку в одной из специальных комнат, которые появились во всех больницах после трагического случая с Либби Зайон? Тогда в смерти восемнадцатилетней пациентки обвинили двух хронически не высыпающихся ординаторов – справедливо или нет, другой вопрос. Как ни странно, благодаря отсутствию мобильных телефонов тогда Грейс гораздо легче было убедить себя, что с Джонатаном все в порядке. Тревога представляла собой настойчивое тянущее ощущение, отвлекавшее от привычных повседневных мыслей. О чем Грейс думала до рождения ребенка? О событиях дня? О том, что приготовить на ужин? Тогда, конечно, было неприятно, однако сейчас Грейс чувствовала себя гораздо хуже. Казалось, внутри воет сирена, сигнализирующая о том, что произошло нечто очень, очень плохое, но что, Грейс пока не знала. Даже название дать затруднялась.
Сколько времени пропадал Джонатан в тот раз? День, ночь, потом еще день и большую часть третьего. Потом наконец явился домой, причем вид у мужа был прямо-таки до неприличия бодрый. Грейс была безумно рада его видеть. Сразу спросила, где был. Взял на себя чужое дежурство? Джонатан ответил «да». Переночевал в больнице? Да, подтвердил он. Разве ему не передавали, что она звонила? Оказалось, что нет. У них в больнице это обычное дело, все уже давно привыкли. Нехорошо, конечно, но в онкологической больнице другого ожидать не приходится. Правда, несколько часов назад Джонатану попадалась на глаза бумажка с номером Грейс, но он рассудил, что все равно скоро будет дома, вот и не стал будить.
Хорошо, но почему Джонатан сам не позвонил ей и не предупредил, что задержится на целых несколько дней? Можно же было сказать. Неужели не понимал, что Грейс волнуется? Волнуется? Почему? Джонатан искренне недоумевал. Он же врач, а не больной. Вот плачущим родителям, наблюдающим, как их ребенка накачивают сильнодействующими препаратами, и впрямь есть из-за чего волноваться.
Конечно, Грейс сразу смутилась. Стало неудобно, что она до такой степени себя накрутила. Да, хорошо, Джонатан не набирает ее номер каждые две секунды, и что с того? У него без этого забот хватает. Сколько больных детей нуждаются в помощи! Джонатан постоянно занят чем-то важным. За это она его и выбрала.
И вообще, чего именно боялась Грейс? Если бы и впрямь произошло что-то плохое, если бы у Джонатана был сердечный приступ, инсульт или опухоль мозга, кто-нибудь из коллег, даже задерганные женщины, принимавшие звонки, непременно попытался бы связаться с Грейс. А они ее просто игнорировали, потому что понимали – с Джонатаном все в порядке, зато его жена ведет себя как полная идиотка. Но, к сожалению, сейчас ситуация другая.
Тогда Грейс разнервничалась на пустом месте, а теперь, наоборот, не заметила того, на что следовало бы обратить внимание. Если бы к ней с похожей жалобой обратилась клиентка, Грейс бы так и сказала.
Ей никогда не приходило в голову, что Джонатан может уйти от нее. Никогда. Даже во время трехдневных переживаний, которые сама себе устроила, Грейс не рассматривала такой возможности. И сейчас не рассматривает. Эта мысль ни разу не посещала ее с того вечера, когда они встретились в подвале общежития. Почувствовав узнавание, влечение и облегчение одновременно, Грейс поняла – вот он, тот самый.
Когда-то давно одна клиентка рассказывала, что, познакомившись с будущим мужем, сразу подумала: «Ну слава богу, больше не надо бегать на свидания». Грейс в свое время тоже ощутила нечто подобное. Все, закончились дни, когда она находилась в поиске. Правда, этот практичный внутренний голос целиком заглушило мгновенно нахлынувшее влечение. Грейс, конечно, пыталась представить, каким будет мужчина, в которого она влюбится. Как и все, фантазировала о семейной жизни, детях, совместной старости. Однако, стоило увидеть Джонатана, и Грейс сразу поняла – другой мужчина ей не нужен. Осталось только понять, можно ли рассчитывать на взаимность.
Вот он, тот, с кем Грейс хочет вместе состариться. Джонатан Гэбриел Сакс, двадцать четыре года, худой, но крепкий, на щеках ямочки, волосы вечно растрепанные. Умный, энергичный, трогательный. Посмотришь и не поверишь, что он из такой семьи!
Так и прошла ночь, в компании с легким физическим дискомфортом и сильными душевными страданиями. Время от времени Грейс забывалась не приносившим облегчения сном. Стоило проснуться, и снова начинали одолевать мучительные мысли. В семь утра Грейс заставила себя встать и стала собирать Генри в школу. Пожарила ему тост, сделала себе кофе – как и в любое нормальное утро. Дожидаясь, когда Генри соберет портфель, Грейс почему-то чувствовала нетерпение, хотя уже заранее боялась того момента, когда он скроется в дверях школы, и на нее снова накинутся тревожные мысли.
Как только они с Генри свернули с Лексингтон-авеню, сразу стало заметно, что атмосфера сегодня в школе будет напряженная. Достаточно было того, что поблизости стоял фургон с эмблемой канала «Нью-Йорк 1». Рядом с машиной Грейс заметила нескольких человек, в которых безошибочно узнавались репортеры. И конечно, перед входом собралась целая толпа родителей – вернее, матерей. Кто отправит ребенка в школу с няней и добровольно согласится пропустить такое событие? Большинство мам были в одежде для йоги или спортивных костюмах. На кожаных поводках они держали собак. И на тротуаре, и во дворе эти женщины собирались в тесные группы по несколько человек и оживленно обсуждали ситуацию. Женщин было так много, что Грейс невольно подумала: вот где настоящая беда, а с ней на самом деле ничего плохого не произошло. Убитая мать, осиротевшие дети, переживания для других учеников, нежелательное внимание к школе в целом. Грейс почти приободрилась. Недоразумение с Джонатаном непременно разрешится само собой, а вот Малагу Альвес уже не вернуть, а ее сыну и дочери ничем не поможешь.
Ободряюще сжав плечо Генри, Грейс попрощалась с сыном, потом позволила затянуть себя в группу под предводительством Салли Моррисон-Голден.
– Господи! – воскликнула Салли, как только Грейс присоединилась к ним. – Ужасная история!
Она держала в руках огромный пластиковый стакан из «Старбакс», то качая головой, то дуя на кофе.
– Кто-нибудь видел мужа? – спросила женщина, которую Грейс не знала.
– Я. Правда, всего один раз, – ответила Линси – та самая, которая коллекционировала сумки «Биркин».
Сегодня эта женщина выглядела еще моложе и свежее, чем в тот день, когда выставила Грейс за дверь и отправила к консьержу вызывать такси.
– Сначала и не подумаешь, что он отец нашего ученика, – продолжила делиться впечатлениями Линси. – Думала, в школе работает. Ну, вы понимаете. Даже, кажется, поставила в известность, что в женском туалете бумажные полотенца закончились.
Удивительно, но факт – Линси рассказывала об этом эпизоде без малейшего смущения. Несмотря на то что скрывшийся в неизвестном направлении мистер Альвес, скорее всего, и убил жену, Грейс даже оскорбилась за этого незнакомого ей мужчину.
