Лумис Грег - Синайский секрет
— Все в порядке, дорогуша. Человек берет уроки латыни по телефону…
Она резко прибавила шагу и удалилась с рискованной для коляски скоростью.
— Что? — осведомился Фрэнсис. — Unis dementia…
— …Dementes efficit multos[34], — закончил фразу Лэнг. — Безумие заразительно. Но я звоню не только для того, чтобы поболтать. У меня есть несколько вопросов о Библии.
— У вас, отступников, всегда есть вопросы о Библии. Потому-то вы не имеете веры, — сухо ответил Фрэнсис.
Несмотря на суровый тон, это была всего лишь старая и добродушная шутка.
— Ковчег… — сказал Лэнг. — Расскажите мне о Ковчеге.
— Ноевом ковчеге?
— Нет, о Ковчеге Завета.
Механический голос с сильным акцентом кокни перебил его и потребовал добавить монет.
— Ковчег Завета… — задумчиво повторил Фрэнсис, после того, как Лэнг всыпал несколько монет в ненасытный автомат. — И почему же вы вдруг им заинтересовались?
— Это я вам расскажу, когда вернусь домой. Скажите, кто-нибудь знает, где он находится?
Фрэнсис фыркнул.
— Скорее, известно, где его нет, что бы ни утверждал Индиана Джонс. А если верить этой сказке, он должен быть в Африке. Кое-кто верит, что Соломон передал его сыну царицы Савской Менелику, а тот доставил его в свою страну, которая теперь называется Эфиопией. Одна секта эфиопских иудеев утверждает, что он хранится у них.
— Но вы в это не верите.
— Минутку… — В трубке послышался шорох. Лэнг воочию представил себе, как его друг придвигает на середину стола какой-то из толстенных библейских справочников. — Нет. Сам Соломон говорит, что построил храм, куда и поместил ковчег. Третья Книга Царств, восемь — двадцать один. В Ветхом Завете Ковчег неоднократно упоминается и после Соломона, особенно в связи с тем, как его укрывали от Навуходоносора во время нашествия вавилонян. А потом упоминания о нем попросту исчезают. Так что теперь о его местонахождении остается только гадать. Впрочем, есть мнение, что тамплиеры нашли его в подземельях иерусалимского храма и доставили в Европу… А-а, вот кое-что об этом.
Лэнг переложил трубку к другому уху. Он-то по собственному опыту хорошо знал, что древняя организация религиозных рыцарей владела, самое меньшее, одной драгоценной реликвией, напрямую связанной с Библией.
— И?..
— Шартрский собор принадлежит к числу нескольких готических соборов во Франции, строительство которых началось в один и тот же непродолжительный по историческим меркам период — шестьдесят лет. Парижский Нотр-Дам, Шартр, Реймс, Амьен. Все они связаны с тамплиерами.
— Значит, Ковчег может находиться в одном из этих соборов?
— Все не так просто. Все они были связаны с тамплиерами. Откуда еще, как не с Востока, могло прийти умение строить такие великолепные здания? Летящие контрфорсы, легкие крестовые своды, вздымающиеся на сотни футов над землей… Мир — по крайней мере, западный — прежде не видел ничего подобного. В то время никто попросту не знал, как возводить постройки такого рода.
— Я что-то не пойму, к чему вы клоните. — Лэнг уже немного устал стоять возле телефона-автомата в одной позе.
— Да, похоже, я немного отвлекся. Celeritas[35]…
— Да, Фрэнсис, не отклоняйтесь, пожалуйста. Видите ли, я стою на людной улице…
— Но почему?.. О, понимаю. В общем, все эти готические соборы так или иначе связаны с тамплиерами: знание, строительные приемы и еще много чего. То есть — и это важнее всего — никто тогда не имел представления о том, как строить здания, как бы отрицающие самим своим существованием силу притяжения. Такие знания должны были откуда-то прийти. Особенно существенным этот фактор становится в свете того, что в Шартрском соборе находится последнее по времени из известных на сегодняшний день упоминаний о Ковчеге.
Лэнг сразу забыл о неудобстве.
— И это?..
— На северной колонне есть небольшой каменный барельеф с изображением переносимого Ковчега. А внизу — латинская надпись «Hie amittitur arena fedris».
Лэнг, сам того не заметив, потер ладонью подбородок.
— Что-то не соображу, как это перевести. Посылает или отпускает… Вероятно, не просто латынь, а изуродованная на средневековый манер.
— Совершенно верно, а вдобавок еще накопившаяся за много веков грязь, естественное выветривание… да еще и французские революционеры, по-видимому, руку приложили, скололи часть надписи. Лично я перевожу это так: «Вот Ковчег, который отправляют…». Или отдают.
— Куда отправляют?
— А вот это, мой друг, и есть главный вопрос. Может быть, в Шотландию, куда, по одной из версий, могла сбежать часть тамплиеров. Или в Лангедок, где некоторое время существовала их цитадель.
Лэнг покрутил головой, как будто у него затекла шея. На самом же деле он смотрел, нет ли поблизости кого-нибудь, кто проявлял бы к нему повышенный интерес. Он-то хорошо знал Лангедок и то, каким образом те места были связаны со средневековым орденом рыцарей-монахов тамплиеров. Слишком хорошо.
— Ладно, оставим пока Ковчег. Вам не доводилось слышать что-нибудь о порошке, имеющем к нему какое-то отношение? Очень необычный белый порошок, который, расплавляясь, превращается в странное, чуть ли не светящееся стекло?
В трубке несколько секунд молчали.
— Любопытно, что вы спросили об этом сразу же после разговора о готических соборах. Если вам попадется кусочек одного из первоначальных витражей, уцелевший до наших дней — в основном они погибли во время бесчисленных войн или просто повыпадали и потерялись, — вы увидите то, что называлось «готическим стеклом»: особое переливающееся стекло, в котором каждый цвет, кажется, пылает. Его делали на протяжении века-полутора после начала постройки соборов, и больше оно никогда не встречалось. Технология, судя по всему, тоже была утрачена. И тут возникает вопрос: а не то ли это стекло, которое упоминается в Откровении Иоанна Богослова?
— Стекло упоминается в Откровении?
— Сейчас… Да! Вот: «Улица города — чистое золото, как прозрачное стекло». Откровение, двадцать один — двадцать один. Язык откровений порой очень трудно понять.
Золото, как прозрачное стекло. Автор заключительной библейской книги понял то, что не удалось понять доктору Уэрбелу из Технологического института. И Лэнгу тоже. Эти столь разные вещи, стекло и золото, в старину были взаимосвязаны. Но каким образом?
Голос Фрэнсиса вернул его мысли к разговору.
— А Ковчег упоминается в Откровении?
— Насколько я знаю, нет. Я же говорил, что после эпохи вавилонского завоевания о нем в Писании нет ни слова. А почему вы вдруг всем этим заинтересовались? У меня, честно сказать, даже на минуту не возникает мысли, что такой закоренелый язычник, как вы, решили изучить Библию, чтобы прийти к истине.
— Я вам расскажу, когда вернусь домой, — пообещал Лэнг и повесил трубку.
Нетрудно было представить, как должен был расстроиться его друг — растравили любопытство, но так и не сказали, в чем дело. Но разве христиан не учат прощать?
Глава 28
Отель «Стаффорд»
Сент-Джеймс
Лондон
Через час
«Маячка» на двери не было.
Может быть, в номере побывала уборщица, но не исключено, что и незваный гость. Так что Лэнг отступил от двери и, сунув руку за спину, потрогал рукоять «ЗИГ-Зауэра», словно желал убедиться, что пистолет не решил расстаться с ним, не попрощавшись.
Это была одна из тех ситуаций, для которых просто не существовало безопасного решения. Если бы в комнате кто-то находился, то звук поворачивающегося в замке ключа предупредил бы устроивших засаду о появлении жертвы. В кинобоевике герой вышиб бы дверь ногой, но в жизни пришлось бы долго и утомительно объясняться с руководством гостиницы, тем более если бы в номере никого не оказалось. Кроме того, реальные двери, как правило, были гораздо прочнее, чем киношные фанерные декорации.
Лэнг вынул из кармана сотовый телефон и, прочитав на бирке ключа телефонный номер, позвонил и заказал себе ранний ленч. Как он и рассчитывал, персонал высококлассной британской гостиницы не стал интересоваться, почему постоялец звонит по внешней линии, а не по внутреннему телефону отеля. После этого Рейлли отошел в конец короткого коридора и стал ждать, наблюдая за дверью в свой номер.
Минут через пятнадцать из противоположного конца коридора появился одетый в ливрею официант. Он ловко нес поднос на одной руке.
Лэнг дал возможность официанту постучать и громко сообщить, что он принес заказ. Когда тот постучал снова, Лэнг подошел к нему и вложил ключ в замок. Второй рукой он взялся за спрятанное под пиджаком оружие. Шанс на то, что находившиеся в комнате (если там кто-то был) не поймут, что Лэнг вернулся, теперь имелся.
