Питер Спигельман - Рыжая кошка
— Только не говорите, что Джейми снова попал в переделку. Господи, это была одна из моих успешных историй… Между прочим, немногочисленных.
— Я не знаю, попал Джейми в переделку или нет. Его имя попалось мне в деле, вот я и пытаюсь найти его или по крайней мере узнать о нем побольше.
Дэрроу закашлялся, фыркнул, и кто-то заговорил с ним по-испански.
— У меня тут, мистер Марч, шестеро клиентов, так что время не совсем подходящее.
— Когда вы освободитесь?
Он засмеялся:
— Может, через месяц, а может, и через год.
Я тоже хмыкнул — из вежливости. В конце концов Дэрроу заглянул в ежедневник и обнаружил лакуну.
— У меня во второй половине дня встреча в городе. Можем перед ней перехватить по чашечке кофе.
— Отлично, — отозвался я, и мы согласовали время и место.
Я съел еще один тост и включил новости. Истории о буре уже начали затихать, задвинутые ценами на нефть, назначениями в правительстве и арестом лидера боевиков за эксгибиционизм перед проституткой. Уильямсбергская Русалка не упоминалась ни по телевизору, ни в газетах. Дэвиду все еще везло.
Я позвонил Майку Метцу, чтобы рассказать о встрече с Викерсом. Он, по обыкновению, молчал, прислушиваясь к шороху мозговых шестеренок.
— Кажется, ты таки задел нерв, — наконец сказал Майк.
— Что ж, неудивительно. Если клиент Викерса действительно один из «актеров» Холли, он мог увидеть фотографию в газетах и узнать татуировку, а следовательно, оказался в одной дырявой лодке с моим братом.
— Значит, нам надо быть очень осторожными с Томми.
— Нам? Ты идешь со мной?
— Полагаю, человеку осторожному помощь никогда не помешает. Вдобавок я не прочь снова увидеть этого ублюдка.
— Есть новости о вскрытии?
— Нет пока. Наверно, буря все процессы тормозит. И это нам на руку. Ты уже говорил с братом?
— Нет.
— Поговоришь?
— Поговорю, — отозвался я без особого энтузиазма.
Вместо звонка Дэвиду я отправился на пробежку.
Я встретился с Полом Дэрроу в закусочной на Тридцать второй Западной улице недалеко от Манхэттенского отделения по надзору за условно-досрочно освобожденными. Перерыв на ленч заканчивался, толпа схлынула, по запотевшим окнам ползли капли. В воздухе стоял тяжелый запах пережаренного кофе, оттеняемый запахом неизвестного чистящего средства. Кабины были виниловые, серые, отгороженные шнуром.
Дэрроу оказался афроамериканцем лет пятидесяти — лысым, похожим на бочонок, с увядающим лицом, седыми усами и настороженными слезящимися глазами. Я узнал его по насморку. На нем были свободная куртка из ворсистого серого твида, пожелтевшая, некогда белая рубашка и лоснящийся галстук в полоску. Пальто и шляпа лежали рядом в кабинке, сам же Дэрроу сутулился над чашкой чаю, вдыхая пар. Я сел напротив.
Он поднял голову и оглядел меня.
— Мистер Марч? — Я кивнул. — Я вас не ждал. — Я пожал плечами, подозвал официантку и заказал имбирный эль. Дэрроу прихлебывал чай. — Пару лет назад вы занимались Дейнсом. — Интонация была утвердительная. — На вашем счету и другая история, та, что произошла на севере штата. — Имелось в виду: я наводил справки.
Я кивнул.
— Что вы можете сказать о Джейми Койле?
Дэрроу пожал плечами:
— Что сказать? Это крупный упрямый парень. По всем признакам он должен был вернуться в тюрьму максимум через два года, однако ухитрился, изменить свою… хм… карму. Если, конечно, из вашего звонка не следует обратное.
Я пожал плечами:
— Не уверен, что из моего звонка вообще что-то следует. Я разыскиваю подружку Джейми, вот и хотел поговорить с ним. Но похоже, Джейми и сам как сквозь землю провалился.
Дэрроу кивнул.
— Вы имеете в виду скандальную художницу?
— Вы ее знаете?
— Джейми рассказывал о ней. Много рассказывал. Все было очень серьезно.
— Насколько серьезно?
— Эта девушка изменила его жизнь, совершила полный переворот в его голове.
Я поднял бровь.
— Хотите сказать, что его спасла любовь доброй женщины?
Дэрроу улыбнулся, чихнул, высморкался и покачал головой.
— Я повторяю слова Джейми. По-моему, просто девушка оказалась симпатичная, толковая, воспитанная и при деньгах, и ей не светило родить четверых ребятишек и возить их по выходным на автобусе в тюрягу повидать папочку. Она хотела большего. Не знаю, много ли Джейми встречал таких девушек и встречал ли вообще. Она живет в другом мире. Джейми, похоже, решил, что и ему там найдется местечко. Надеюсь, он прав — ради него надеюсь. Однако жизнь свою он сам перевернул, еще в Коксаки.
— Длительным «хорошим поведением»?
— Именно. Поначалу у Джейми были неприятности: тюрьма не спортивный лагерь, он белый, и все такое. Однако он никого серьезно не покалечил и не покалечился сам, ходил на тренинги по управлению эмоциями, на всякие консультации и тому подобное, много учился. К моменту освобождения Джейми успел два курса колледжа осилить. Сказал, что хочет получить диплом.
— Умный парень?
— Умнее, чем кажется, и особенно умен, когда держит себя в руках. Джейми не боится работы: он честолюбив. По-своему.
— У него проблемы с самообладанием?
— Были когда-то, но, похоже, он победил их.
— Что вам известно о его показаниях в суде?
— Джейми судили за нападение второй степени.
— Легко отделался, учитывая, что он сотворил с потерпевшим.
— Я читал, этот тип был настоящим мерзавцем.
— А Койл, значит, пострадал за идею?
Дэрроу снова высморкался.
— Не могу сказать, почему Джейми сделал то, что сделал. Но в досье сказано, что он предоставил информацию, благодаря которой эту дрянь смогли убрать, и потому-то с ним и заключили эту сделку.
Я кивнул. А теперь вопрос на 64 ООО долларов.
— Не знаете, где найти Джейми?
— Вы спрашивали у него на работе?
— Что это за работа?
— Техобслуживание комплекса кондоминиумов в Тэрритауне. Его дядя — тамошний управляющий, и у Джейми там квартира в подвальном этаже.
— Я не знал. Мне говорили, будто Джейми работает где-то в городе… в клубе.
Дэрроу замер, взгляд внезапно стал жестким.
— В каком клубе?
Я покачал головой:
— Не знаю названия.
Дэрроу стукнул кулаком по столу, так что кружки подпрыгнули.
— Чертов Джейми! — рявкнул он. — Все жаловался, что нужны еще деньги на учебу, но я не думал, что ему хватит глупости врать.
— Такое с ним часто бывает?
От раздражения тяжелое лицо Дэрроу сморщилось.
— На моей памяти — впервые. У нас столько подопечных… мы просто не можем всех проверить — не хватит часов в сутках. И что нам делать? Не расставаться с ними ни на минуту?
Я выпил газировки и кивнул.
— Вы сказали, что Джейми честолюбив. Насколько честолюбив?
— У него всегда имеется план — не один, так другой. Я хочу сказать, Джейми постоянно к чему-нибудь да стремится. Заработать денег и закончить учебу. Заработать денег и открыть ресторан. Заработать денег и купить землю.
— Ключевое слово — «деньги».
Дэрроу пожал плечами:
— Парень живет в реальном мире.
Я расплатился, и мы с Дэрроу вышли вместе. Спускались сумерки, ветер впивался в лицо. Дэрроу вздрогнул и чихнул.
Окольных путей не было, так что я спросил напрямик:
— Джейми — опасный человек?
Дэрроу повернулся ко мне.
— Опасный для кого?
— Вообще.
— Вы прекрасно знаете, что это глупый вопрос. Вы, я, вон тот старик за кассой… да кто угодно. Нажмите нужную кнопку, напугайте человека, разозлите, прижмите к стенке — и он станет опасным.
— Выходит, Джейми просто такой же, как все?
— Иначе я бы не рекомендовал освободить его, — ответил Дэрроу. Он вытащил носовой платок, вытер нос и снова посмотрел на меня. — С другой стороны, я понятия не имел, что он подрабатывает на стороне.
Глава 24
Майк Метц ждал меня в холле дома Томми Викерса. Он стоял, прислонившись к колонне, и нажимал кнопки на своем блэкберри; лицо его еще было румяным от холода — и очень сосредоточенным. Мы отметились у охранника (обыска не последовало) и без сопровождения поднялись на двадцать седьмой этаж. Пока лифт полз наверх, я рассказал о встрече с Дэрроу. Майк потер подбородок.
— Какой-то он противоречивый, этот Койл, — заметил Майк. — Вроде преодолел проблему вспыльчивости, а тебя ударил. Вроде образцовый условно-освобожденный, а куратору своему лжет. И по-видимому, у него с Холли все было очень серьезно. Достаточно серьезно, чтобы обозлиться или прибегнуть к насилию.
Я смотрел, как мелькают цифры, и думал о словах Круга — о том, как счастлива была Холли, — и словах Лиа: «Послушайте, он хороший парень».
— Каждый человек противоречив, — произнес я. — Я еще не знаю, что думать о Койле.
Майк вскинул бровь. Лифт остановился, двери открылись. Мы вышли в пустой коридор.
