Дэн Уэллс - Необитаемый город
— Откуда ты знаешь, что я собираюсь домой?
— Майкл, я обитаю в твоей голове. Если ты о чем-то думаешь, то я это знаю.
— Тогда зачем задаешь вопросы? Просто читай мысли.
— Заставляю тебя думать. Пытаюсь помочь, и это, пожалуй, все, что я могу. Решить проблему легче, когда есть с кем поговорить. И вот я здесь, с тобой, — говори.
— Я хочу избавиться от моих галлюцинаций, а не подкармливать их.
— Ты хочешь выжить, — гнет свое Люси. — Иллюзии покажутся мелочью, если тебя арестуют за убийство. Доберись до дому, возьми лекарство, а там уж мы обсудим, что существует, а что — нет.
Молчу, оглядываю улицу, потом сползаю по стене на землю. Она сухая и холодная, хотя воздух вокруг нас все еще горяч.
— Не могу сообразить, как добраться до дому. Дай подумать.
— Ты слишком долго убегал, — говорит она. — И перенервничал. Посиди немного спокойно. А я постерегу.
Закрываю глаза, откидываю голову и вытягиваю шею. Слава богу, что Люси здесь — она постережет…
Распахиваю глаза и снова оглядываю улицу:
— Люси, но ведь на самом деле тебя нет, как же ты будешь сторожить?
Некоторое время она молчит, потом встряхивает головой:
— Не знаю. Подсказки на уровне подсознания? Буду привлекать твое внимание к явлениям и звукам, которые ты воспринимаешь периферийными чувствами, не реагируя на них сразу же как на опасные?
Я хмурюсь:
— А это возможно?
— Сказала же — не знаю.
— Тогда лучше я буду начеку. А ты думай.
— Меня же в реальности не существует.
— Все мои мысли — это твои мысли. Ты можешь думать обо всем, о чем и я. Возможно, у тебя это получается лучше — ты ведь создана моим воображением как идеальная женщина.
Она улыбается:
— Майкл, это очень мило с твоей стороны. — Люси встает. — Нужно найти способ добраться до дому…
— Сначала мы должны понять, где находимся.
— И где же?
Озираюсь по сторонам и пожимаю плечами:
— Не знаю.
Машины и люди нескончаемым потоком движутся мимо гаража. Люди иногда поглядывают на нас, но никто не останавливается и пальцем не показывает. Обычный вечер в городе, всего лишь какой-то псих разговаривает сам с собой. Глазеть тут не на что.
— Думаю, что мы не в центре, но больше никаких предположений.
— Определенно не в центре, — соглашается Люси. — Я живу в центре. И если выезжаю оттуда, то лишь для того, чтобы повидаться с тобой. — Она хватает меня за плечо. Почувствовать это прикосновение физически я не могу, но оно присутствует в сознании, и это гораздо сильнее, чем логические доводы рассудка. — Я проходила по этой улице, когда шла к тебе! Мне знаком район!
— Ты не можешь его знать, если не знаю я.
— Именно об этом я и говорю. Ты был здесь прежде. По крайней мере, достаточно долго, чтобы сообразить: это одна из главных магистралей, ведущих в центр города. Твое подсознание знает, куда ведет эта улица, а потому знаю и я.
— Отлично. Так куда нам идти?
Люси подходит к въезду в гараж и нетерпеливо машет мне — зовет.
— Понимаешь, без тебя я ведь и оглянуться-то не могу.
Присоединяюсь к ней, напряженно всматриваюсь в улицу. Люси улыбается и похлопывает меня по плечу. Пальцы у нее мягкие и холодные.
— Сюда. — Она выходит на тротуар и направляется в ту сторону, откуда мы пришли.
— Это же в сторону того места… — Замолкаю: не хочу на полной людей улице говорить «того места, где я пристрелил одного парня». Говорю совсем тихо: — Сама знаешь.
— Мы пройдем всего два квартала, — сообщает она, — а потом снова свернем.
— Ты уверена?
— Разумеется, а это значит, что и ты уверен. Идем.
Поправляю комбинезон. Легче не становится, но все же вливаюсь в толпу и иду. Люси легко обгоняет меня, без усилий лавируя в густой толпе пешеходов, и я спешу, стараясь не отстать от нее. Проходим несколько кварталов, и толпа редеет. Рестораны и бутики уступают место ломбардам, ювелирным мастерским, магазинам спиртного. Если пешеходов становится меньше, то количество машин заметно увеличивается, и скоро мы оказываемся на крупной магистрали. Трусцой перебегаю от одной тени к другой, бросаю быстрые взгляды на здания, автомобили, фонарные столбы, которые гудят рассерженными электронами. Мы подходим к крупному перекрестку, огни светофора мерцают, как глаза без век, и Люси бегом направляется к углу:
— Перейдем здесь и дальше прямо.
Держусь в тени сумрачного здания.
— Майкл, давай, идем.
Мотаю головой:
— Светофор следит.
— Что? — Она вздыхает. — Ничто за тобой не следит, опомнись. Кончай ты с этим.
— Люси, над светофорами висят камеры. Они ведут съемку и зафиксируют меня.
— Полиция не станет искать тебя на камерах, которые снимают движение машин.
— Я не о полиции. Люси, а о… — Мы здесь единственные пешеходы, но говорить вслух все равно страшно.
— А о ком? — Она наклоняет голову и подходит ближе, чтобы слышать.
— О безликих! — Хватаю ее за руку и тащу за собой в тень. — Это от них мы бежим.
— Я думала, мы бежим от полиции!
В голове будто толстый слой ваты.
— От тех и от других. Люси, послушай, не знаю, почему мне раньше это в голову не пришло, но светофоры для них еще один способ увидеть меня. Не знаю, сколько светофоров мы уже прошли, но…
— Тебе не приходило в голову, потому что это бред. — Она выделяет последнее слово, придавая ему особую значимость. — Действие твоего лекарства заканчивается, поэтому-то я здесь и появилась, ты ведь это понимаешь? Тебе становится хуже, возвращаются прежние симптомы, но поверь: это не имеет отношения к реальности.
Люси пытается тащить меня на улицу, но я противлюсь этому.
— Нет. Безликие существуют. Я видел одного в больнице, когда лекарство действовало в полную силу, и он был вполне реален.
— Ты решил, что и Джимми реален, и смотри, что с ним случилось.
— Знаю! — кричу я, но тут же замолкаю и пытаюсь успокоиться. Фары проезжающих машин похожи на ищущие глаза, они заставляют отступить в тень. — Слушай, ты должна мне верить. Ты же знаешь то же, что и я. Выходит, и это знать должна!
— Ты галлюцинируешь, — медленно проговаривает она. — Пытаешься постичь реальность через галлюцинации. Понимаешь, что это полное безумие? Как ты можешь верить себе? Джимми — это доказательство того, что…
— Джимми ничего не доказывает. — Это звучит слишком резко. — Люси, я знаю, что ты иллюзия. Идеальная подружка, созданная больным воображением. Но ведь это не означает, что вообще все подружки — игра воображения? Одна вымышленная подружка не отменяет всю армию подружек — они существуют. Они повсюду. — Сцепляю пальцы в замок и пытаюсь восстановить дыхание. — То же самое и безликие. Если Джимми был игрой воображения, это не значит, что и все остальное тоже игра. Мне казалось, он один из них, и я ошибался, но это не значит, что они не существуют вовсе.
Люси трет лоб:
— Я — твое подсознание, которое говорит тебе, что безликих не существует…
— Ты — мои подсознательные страхи, которые говорят, что я ошибаюсь. Точно так же окружающий мир всю жизнь учил меня думать, что я не прав. Люси, на сей раз я прав. Верь мне!
— Но…
— Если ты любишь меня, то должна поверить. — Я сжимаю руки Люси.
Она смотрит на меня и тоже сжимает мои руки — ее пальцы уверенные, успокаивающие. В глазах отражаются крохотные искорки света. Она кивает:
— Я верю.
— Спасибо.
— А если ты любишь меня, то перейдешь на другую сторону.
— Что?
Она вытаскивает меня из тени, ее хватка сильнее, чем можно было предполагать.
— Ты должен перейти улицу. Мы кварталах в шести от пекарни Мюллера — я там встречала тебя несколько раз, мы ходили на ланч. Помнишь? А оттуда до твоего дома всего миля или две. Но сначала нужно пересечь улицу.
Страх заставляет сопротивляться — это иррациональный страх перед камерами на светофорах. Боюсь и самих светофоров. Каждой фары, каждой машины, каждого безликого водителя; сознание превращает улицу в бушующий поток стальных хищников, которые с воем проносятся мимо на убийственной скорости. Все они ищут меня, все готовы свернуть и раздавить всмятку. Словно град метеоритов, машина за машиной, машина за машиной сваливаются в огромную груду, под которой лежу я. Спотыкаюсь, теряю равновесие, и Люси подхватывает, поддерживает твердой и одновременно нежной рукой.
— Майкл, посмотри на меня.
— Я не могу идти туда…
— Посмотри на меня, — повторяет она. — Посмотри на меня. Загляни в глаза.
Медленно поднимаю голову, вижу абрис ее щеки, темную волну волос, слабый блеск глаз. Я заглядываю в глаза, в которые смотрел столько раз прежде. В глаза, которые полюбил с первого взгляда. И начинаю плакать.
— Люси, ты всего лишь сон.
— Ты любишь меня?
— Да, — рыдаю в ответ.
