Кайл Миллс - Обжигающий фактор
Глава 29
Перед глазами покачивались красные символы, но девушка не сразу осознала, что они значат.
8:32
Куинн скинула покрывало и, вытащив запутавшиеся в юбке ноги, перекатилась на спину. Почему она спит прямо в одежде? И почему так темно? Лишь через несколько секунд она заметила пробившийся меж занавесок тонкий лучик света. Еще несколько секунд — и Куинн узнала номер в отеле.
Эрик Твен.
На девушку разом нахлынули события последних дней. Последнее, что она помнила, — как они с Эриком менялись местами в Белтвее. Девушка закрыла глаза и сосредоточилась, но это не помогло. Все, что произошло дальше, терялось во мраке неизвестности.
Она села и огляделась по сторонам. Почему-то кружилась голова. Постель рядом была пуста, только на покрывале лежали до боли знакомые папки. На телевизоре стояли два бумажных пакета, в какие кладут продукты, а луч света от окна поблескивал на вывалившихся из переполненной мусорной корзинки банках из-под колы.
Куинн свесила ноги с кровати и встала. В висках глухо стучало. Где Эрик? Это он ее сюда притащил?
Пройдя сквозь полумрак, она раздвинула длинные, до пола, шторы, за которыми оказалась стеклянная дверь, выходившая на балкончик, откуда открывался вид на Вашингтон, округ Колумбия.
Там в пластиковом кресле сидел Эрик, без рубашки, в одних только джинсах. Не став сразу распахивать дверь, девушка наблюдала, как он закинул босые ступни на перила и продолжал просматривать лежащее у него на коленях досье. Во время их первой встречи она не заметила вторую татуировку — ту, что располагалась на правой лопатке и сейчас проглядывала возле спадавшего на спину длинного хвоста. Черная решетка образовывала какой-то сложный узор, такой непонятный, что Куинн аж заморгала. Впрочем, в узоре ощущалось что-то смутно знакомое… Возможно — что-то из уроков по физике.
Когда дверь отворилась, Эрик повернул голову и молча следил, как девушка усаживается рядом с ним.
— Кофе? — предложил он, протягивая руку к кофейнику, включенному в розетку рядом с его креслом.
— А травяного чая нет?
— He-а. Был апельсиновый сок, но я все выпил. Хочешь пончик? — Он протянул ей замасленный пакет. — Я тут купил эту твою гадость с шоколадной глазурью и кремовой начинкой.
Она поморщилась и покачала головой.
— Как мы сюда попали?
— Обычным образом. Машина, лифт, коридор.
Куинн уже собиралась спросить о подробностях, но тут Эрик кинул папку на стол и исчез в комнате. Вернулся он с очередным бумажным пакетом в руках.
— У нас есть аж четыре сорта сухих завтраков и мальто-обед.
— Мальто-обед? А это что такое?
— Понятия не имею. На вид — что-то жирное. Я решил, тебе понравится. Большинство моих знакомых программистов придерживаются примерно той же диеты, что и гигантские азиатские тараканы. Вот, держи… — Порывшись в пакете, он вытащил оттуда банан. — Специально для тебя берег.
Она нерешительно приняла подношение. Куинн не привыкла просыпаться в отелях, причем с практически незнакомыми мужчинами. Особенно с теми, кого еще сорок восемь часов назад считала убийцами-психопатами.
— А ты из тех, кто встает вместе с солнцем, да? — поинтересовалась она, не очень успешно пытаясь скрыть смущение за непринужденной беседой.
— Да не то чтобы… Ты знаешь, что сейчас понедельник?
— Что?
— Ну да. Ты вроде как проспала все воскресенье.
— Понедельник! Что же ты меня не разбудил?
— Я пытался. Ты запустила в меня подушкой.
Положив банан на стол, Куинн потерла виски, пытаясь унять боль и заставить мозг работать в нормальном темпе.
— Ты как? — спросил Эрик.
— Расчудесно. И чем ты все это время занимался?
— Перечитывал досье. О да, и еще по телевизору был марафон фильмов с Клинтом Иствудом. Я часть поймал.
— Что-нибудь выяснил? Что ты сейчас обо всем этом думаешь?
— Что то ли бледный всадник, то ли бродяга высокогорных равнин был призраком. А может, оба.
Она смерила его разъяренным взглядом.
— А что еще?
— Да вроде ничего.
Оба помолчали. Эрик смотрел на город, а Куинн пыталась проанализировать события минувшей недели, разобраться, что она знает доподлинно, что можно отнести к вполне правдоподобным догадкам, а что — лишь пустые фантазии.
— Это не обязательно должен быть Луи, — произнесла она наконец. — В создании CODIS участвовала масса народа.
Эрик никак не отреагировал, хотя Куинн знала, что он все слышал. Они ведь сидели в каких-то трех футах друг от друга.
— Все равно, по-моему, мы идем по верному следу, — продолжала она. — Луи был самым очевидным подозреваемым, но…
— Больше мы в дома фэбээровских агентов не вламываемся, Куинн. Не знаю, заметила ли ты, но это у нас плохо выходит.
Она уже открыла рот, чтобы начать оправдываться, однако закрыла его, так ничего и не сказав. Он прав. Кроме того, она ведь даже и не знала толком, кто эти «остальные», — ведь во время создания CODIS сама она еще училась в колледже. Зато, если обращать внимание на хорошие стороны, Эрик сказал «мы». Куинн посмотрела ему в лицо, мечтая, чтобы включилась ее обычная способность безошибочно читать в мужских сердцах. Увы, не включилась, оставалось испробовать более прямые методы.
— Значит ли это, что ты мне веришь?
Он молчал.
— Нет уж, отвечай!
Эрик чуть откинул голову, пытаясь сформулировать ответ. Если верить пособиям по языку тела, признак не особо утешительный.
— Я вижу то, что ты мне показала, и это все кажется вполне настоящим.
— Это не ответ.
— Считаю ли я, что какой-то спятивший агент ФБР и в самом деле режет женщин, пока целая армия сообщников, удерживаемая им при помощи шантажа, покрывает его злодеяния? Не знаю, Куинн. Как-то слишком натянуто получается.
Девушка смотрела на бетонный пол под ногами.
— Все в порядке. Я понимаю.
— Эй, не впадай в депрессию. Я ведь стараюсь смотреть на вещи непредвзято, правда? Как я уже тебе говорил, я очень многим обязан Лайзе. И если у меня есть шанс найти того негодяя, который ее убил, я это сделаю.
Почему-то, непонятно почему, от этих слов на душе у нее стало чуть легче. Девушка по-прежнему практически ничего не знала об Эрике Твене, но по крайней мере она была не одна. Беда к беде тянется, вспомнила Куинн, снова беря со стола банан и начиная его чистить.
— Так каков наш следующий шаг? — спросил между тем Эрик.
Вся правда состояла в том, что она понятия не имела. Куинн была так уверена, что все улики указывают на Луи, что о запасном плане действий даже не думала.
— Не знаю.
Эрик подобрал свалившуюся на пол папку и снова положил ее себе на колени. Куинн узнала досье, касающееся его и Лайзы Иган.
— А как насчет Ренквиста? — спросил он.
— А что Ренквист?
— Пока он приставал ко мне, параллельно явно действовало еще и ФБР. Ренквист изобразил дело таким образом, будто все изыскания — лишь его заслуга, но присутствие фэбээровцев в ходе розыска еще как чувствуется.
— И что?
— А то, что вот если бы ты была убийцей — и агентом ФБР, — то разве не попыталась бы отслеживать это дело?
Девушка с минуту поразмыслила над его словами. А ведь в них и впрямь была своя логика.
— Ты… ты думаешь, что мог встречаться с ним?
— С убийцей-то? Сомневаюсь. Он сам скорее всего не высовывался, но наверняка задавал вопросы, тебе не кажется?
— А ты помнишь фамилии тех агентов?
Эрик покачал головой.
— У меня не слишком хорошая память на имена и лица. Плохо, что они не сообщали мне номера своих удостоверений. Но полагаю, у Ренквиста должны остаться какие-то сведения о них в записях по делу. И может, кто-нибудь из агентов, помогавших ему в расследовании, припомнит коллегу из Бюро, который проявлял к этому делу повышенный интерес. — Он пожал плечами. — Не самый, конечно, удачный план в мире, да ведь такие вещи не по моей части. Если у тебя есть идея получше — а под «получше» я подразумеваю ту идею, которая не толкнет нас снова на скользкую дорожку правонарушителей, — я всецело открыт для предложений.
Глава 30
Комнатка была уютно-небольшой — не более десяти квадратных футов — и такой же стерильно-белой, как лаборатория. На стенах — ничего. Ни ковра, ни полок. Только невысокий узкий стол с выстроенными в ряд пятью компьютерами да кресло.
Изначально здесь планировали разместить кладовку при офисе, но некоторое время назад Эдвард Марин переделал ее для личных целей. Никто, кроме него самого, не имел сюда доступа, и ни один посторонний не переступил порога этого помещения с тех пор, как рабочие докончили вытребованные Марином поправки и усовершенствования. Даже Ричард Прайс, чей монотонный голос как раз сейчас лился из одного из присоединенных к компьютерам динамиков, ни разу не бывал здесь. Крошечный цифровой замок на двери решительно и бесповоротно отверг бы его код полного доступа, хотя сам Прайс, разумеется, об этом и не подозревал.
