Линвуд Баркли - Исчезнуть не простившись
— Мне не хотелось бы об этом думать. Но полагаю, что он мертв. Возможно, убийца позвонил ему, когда он был в нашем доме, вводя нас в курс дела.
— Сколько было времени?
— Примерно пять часов дня, что-то в этом роде.
— Значит, было пять часов плюс-минус пять минут?
— Я бы сказал ровно в пять.
— Потому что мы связались с провайдером его мобильного, попросили проверить все входящие и исходящие звонки. Был звонок ровно в пять из платного автомата в Милфорде. Затем звонки от его жены, на которые он не ответил.
Я понятия не имел, какие выводы можно из этого сделать.
Синтия и Грейс садились на заднее сиденье «кадиллака» директора похоронной конторы.
Уидмор резко наклонилась ко мне и, хотя была на добрых пять дюймов ниже, буквально подавила меня своим присутствием.
— Кому понадобилось убивать вашу тетю и Эбаньола? — спросила она.
— Кто-то желает, чтобы прошлое осталось в прошлом, — ответил я.
Миллисент пригласила нас всех на ленч, но Синтия сказала, что предпочитает прямиком отправиться домой, так что туда я ее и повез. На Грейс явно произвели большое впечатление служба и все утро в целом — ее первые похороны, — но я порадовался, что аппетит у нее сохранился. Только мы вошли в дом, как она заявила, что умирает с голоду и если не получит что-нибудь немедленно, то погибнет. Но тут же спохватилась:
— Ой, простите.
Синтия улыбнулась дочке:
— Как насчет бутерброда с тунцом?
— С сельдереем?
— Если он есть, — сказала Синтия.
Грейс побежала на кухню и открыла холодильник.
— Сельдерей есть, но он подвял.
— Вытаскивай, — распорядилась Синтия, — посмотрим.
Я повесил пиджак от костюма на спинку кухонного стула и ослабил узел галстука. Мне не требовалось так хорошо одеваться, чтобы преподавать в средней школе, поэтому в официальной одежде я чувствовал себя скованно. Я сел, отодвинул все случившееся задень в дальний угол памяти и принялся наблюдать за своими девочками. Синтия разыскала открывалку, а Грейс положила сельдерей на разделочную доску.
Синтия вылила масло из банки с тунцом, положила рыбу в миску и попросила Грейс достать «Волшебную заправку». Дочка взяла банку из холодильника, сняла крышку и поставила на стол. Отломила стебель сельдерея и помахала им в воздухе. Он напоминал кусок резины.
Затем она игриво стукнула сельдереем по руке матери.
Синтия повернулась, протянула руку, отломила резиновый стебель для себя и нанесла ответный удар. Они принялись размахивать этими стеблями, как мечами. Потом расхохотались и упали в объятия друг друга.
И я подумал: «Вот я постоянно гадал, какой матерью была Патриция, хотя ответ всегда стоял у меня перед глазами».
Позднее, когда Грейс поела и отправилась наверх, чтобы переодеться в будничную одежду, Синтия сказала мне:
— Ты сегодня очень мило выглядел.
— Ты тоже, — ответил я.
— Ты меня прости.
— За что?
— Прости. Я тебя не виню. За Тесс. Мне не следовало все это тебе говорить.
— Ничего страшного. Я действительно мог рассказать тебе раньше.
Она посмотрела в пол.
— Могу я тебя кое о чем спросить? — (Она кивнула). — Как ты думаешь, почему твой отец сохранил газетную вырезку с отчетом о сбитой женщине и виновнике, скрывшемся с места преступления?
— О чем ты говоришь? — удивилась она.
— Он сохранил вырезку о таком эпизоде.
Коробки из-под обуви все еще стояли на кухонном столе, и газетная вырезка о рыбалке, а заодно и о женщине из Шарона, которую нашли в канаве, лежала сверху.
— Дай посмотреть, — попросила Синтия, вытирая руки. Я протянул ей вырезку, она взяла ее осторожно, как пергамент. Прочитала.
— Поверить не могу, что никогда не замечала этого раньше. Думала, отец сохранил эту вырезку из-за ловли рыбы на мушку. Может, действительно берег ее из-за этой заметки?
— Возможно, только частично. Не уверен, что идет первым. Увидел ли он статью о несчастном случае и принялся вырезать ее, но потом обратил внимание на заметку про рыбную ловлю и, поскольку это его интересовало, вырезал и ее тоже? Или сначала наткнулся на заметку о ловле рыбы на мушку, затем увидел другую статью и тоже ее вырезал? Или… — Я немного помолчал. — Он хотел вырезать только статью о несчастном случае, но беспокоился, что кто-то может задать по ее поводу вопросы, например, твоя мать, если она попадется ей на глаза, тогда как статья про рыбную ловлю вопросов не вызовет. Он и вырезал ее — для камуфляжа.
Синтия вернула мне вырезку:
— Что за фигню ты несешь?
— Черт, сам не знаю, — признался я.
— Каждый раз, просматривая содержимое этих коробок, я надеюсь увидеть нечто такое, чего не замечала раньше. Я понимаю, это печально. Ты ждешь ответ, которого не существует. И все же, — продолжала она, — я надеюсь найти его. Какую-нибудь маленькую зацепку. Какой-то кусочек пазла, который поможет собрать остальные.
— Я знаю, — сказал я, — знаю.
— Этот несчастный случай, погибшая женщина, как ее звали?
— Конни Гормли. Ей было двадцать семь лет.
— Никогда в жизни не слышала этого имени. Для меня оно ничего не значит. А вдруг это и есть тот самый кусочек?
— Ты так думаешь? — спросил я.
Она медленно покачала головой:
— Нет.
Я тоже так не думал.
Но это не помешало мне подняться наверх вместе с вырезкой, включить компьютер и поискать информацию насчет несчастного случая двадцатишестилетней давности, когда погибла Конни Гормли.
Я ничего не нашел.
Тогда я начал разыскивать людей с фамилией Гормли, живущих в той части Коннектикута, записывал имена и номера телефонов на листе бумаги и остановился, только когда в списке было уже с полдюжины. Я собрался было их обзванивать, когда в дверь заглянула Синтия и спросила:
— Чем ты здесь занимаешься?
Я рассказал.
Не знаю, ждал я возражений или похвал за то, что хватаюсь за любую ниточку, какой бы тоненькой она ни была, но вместо этого Синтия произнесла:
— Пойду немного полежу.
Когда кто-то ответил, я сказал, что это Терренс Арчер из Милфорда и, возможно, я набрал неверный номер, но пытаюсь найти кого-нибудь, знающего о смерти Конни Гормли.
— Простите, никогда о ней не слышал, — ответили по первому номеру.
— Кто? — спросила пожилая женщина, ответившая по второму номеру. — Я никогда не знала Конни Гормли, но у меня есть племянница, Констанция Кормли, она агент по недвижимости в Стратфорде. Она просто великолепна, и если вы ищете дом, она найдет вам самый лучший. Подождите немного, я продиктую вам номер ее телефона. — Я не хотел быть грубым, но, просидев с трубкой пять минут, повесил ее. Третий человек, до которого я дозвонился, сказал:
— Господи, Конни? Это было так давно.
Вот так мне удалось найти Говарда Гормли, ее шестидесятипятилетнего брата.
— Почему это вдруг кого-то заинтересовало, ведь столько лет прошло? — спросил он хриплым и усталым голосом.
— Если честно, мистер Гормли, не знаю даже, что вам сказать, — ответил я. — Семья моей жены попала в беду через несколько месяцев после смерти вашей сестры. Мы тут снова разбирали вещи и нашли статью о Конни.
— Немного странно, не находите? — заметил Говард Гормли.
— Да, согласен. Если вы не откажетесь ответить на несколько вопросов, то, возможно, поможете нам кое-что прояснить, по крайней мере убедиться, что нет никакой связи между трагедиями в наших семьях.
— Возможно.
— Прежде всего вы смогли узнать, кто сбил вашу сестру? У меня нет никакой другой информации. Кому-нибудь предъявили обвинения?
— Нет. Копы так ничего и не нашли, никого за это не посадили за решетку. Наверное, через какое-то время они закрыли дело.
— Мне очень жаль.
— Да, конечно, это едва не убило наших родителей. Горе съедало их. Мать умерла через пару лет, а еще через год скончался отец. Рак в обоих случаях, но если хотите знать мое мнение — их погубила скорбь.
— У полиции были какие-нибудь зацепки? Они смогли выяснить, кто сидел за рулем?
— От какого числа ваша вырезка? — спросил он.
Я прочел ему заметку, лежавшую рядом с компьютером.
— Эта из самых ранних, — сказал он. — Еще до того, как обнаружили, что все это было вроде инсценировки.
— Инсценировки?
— Ну, сначала они решили, что ее сбила машина и скрылась, все ясно и просто. Может, пьяный за рулем, а может, плохой водитель. Но на вскрытии заметили нечто странное.
— Что вы имеете в виду?
— Вы же понимаете, я не специалист. Всю жизнь проработал кровельщиком. Но, как нам объяснили, травмы, нанесенные машиной, случились после того, как Конни умерла.
— Подождите, — попросил я. — Ваша сестра была уже мертва, когда попала под машину?
