Антон Леонтьев - Танцующая с дьяволом
Секретная комната была поставлена с ног на голову. Все вещи, которые она заботливо хранила на своих местах, были раскиданы, кровать Тимыча перевернута, книжные полки сорваны со стен.
Лариса ощутила, что на глаза наворачиваются слезы. Что ж, она ожидала чего-то подобного. Она взяла в руки раздавленный – не случайно, она в этом уверена, а абсолютно намеренно – будильник, тот самый, со смешной рожицей на циферблате. Который она когда-то купила для Тимыча…
Когда-то в прошлой жизни.
Для Тимыча, который теперь превратился в убийцу.
Те, кто побывал у нее в квартире, и не скрывали, что проникли туда. В их планы входило предупредить ее – и показать, что они в любой момент могут оказаться рядом и нанести удар.
Некоторое время Лариса провела в секретной комнате, перебирая вещи сына. Она прощалась с ним. С тем, прежним Тимычем, который навсегда ушел от нее.
Тут Антон прав. Надо похоронить своих мертвецов. И прежний Тимыч, тот, семилетний, сгинул безвозвратно. Даже если она найдет Тимыча, это будет молодой человек, совершенно ей чужой и непонятный…
И Лариса занялась «похоронами». Она принесла с кухни рулон пластиковых мешков и стала методично складывать в них все то, что находилось в секретной комнате. Все то, что напоминало ей о Тимыче. Все то, что она берегла как зеницу ока без малого десять лет.
Завязав последний мешок, она обвела взглядом абсолютно пустую комнату. В ней больше ничего не осталось. Даже мебель Лариса разломала на куски и запихала в мешки. Она тяжело дышала, чувствовала себя измотанной, однако знала, что поступила правильно.
Или все же нет?
Оставив мешки, забитые воспоминаниями, стоять в секретной комнате, Лариса вышла из нее, прикрыла стальную дверь, поставила книжную полку на место и отправилась отмокать в ванную.
Позднее, завернувшись в халат, она спустилась на кухню – продукты в холодильнике, конечно, давно испортились. Поэтому она сделала себе кофе и разыскала засохшие шоколадные пряники.
Сидя за пустой барной стойкой, Лариса листала «Контакты» в смартфоне.
Внезапно телефон ожил, она увидела на дисплее, что звонит шеф, глава холдинга, в котором она работала, Лев Юрьевич.
– Лариса, дорогая, ты уже дома? – услышала она его голос. – Значит, мы лопухнулись. Потому что, по моим сведениям, тебя должны были выпустить только завтра! И я бы, конечно, прислал от холдинга авто.
Лариса была рада слышать шефа. На протяжении всех недель, которые она находилась в СИЗО, он посылал ей весточки, одну за другой. Что ж, мог ведь сразу уволить…
– Слава богу, что все позади! – продолжал он. – А у нас, как сама понимаешь, дел невпроворот. Потому что сделки с Пекином оказались еще более прибыльными, чем мы считали. Готовим новые.
Ларисе было приятно это узнать. Она понимала, что должна вернуться к прежней жизни. Хотя бы потому, что ей требовались деньги.
В том числе чтобы продолжить собственное расследование. И усыпить бдительность тех, кто за ней пристально следит – в этом она не сомневалась.
– Мне подъехать в офис? – спросила Лариса, и шеф после короткой паузы ответил:
– Ну конечно! Только мы ведь две недели назад переехали. Теперь находимся в здании, которое раньше принадлежало…
Он замялся, видимо, вспомнив, кому принадлежало это здание раньше.
– Значит, я завтра приеду! – сказала Лариса, и шеф возразил:
– Но завтра же пятница… Давай уж в понедельник, отдохни на выходных, приди в себя. Тебе о чем-то другом наверняка надо позаботиться…
Надо. Но это она сделает позднее.
– Я приеду завтра. Вы пропуск на мое имя закажите. Я ведь… Я ведь все еще работаю в холдинге?
Шеф заверил ее, что, конечно же, работает. Однако что-то в его тоне было фальшивым. Лариса вздохнула и принялась разгрызать очередной окаменевший пряник.
На следующий день, ровно в половине девятого, она прошла через центральный вход высотки, принадлежащей теперь холдингу шефа.
Она ведь когда-то была здесь, в тот самый день, когда в секретной комнате обнаружились вещи несчастных детей. И среди прочего – робот Электоник Тимыча.
Тогда здесь все было иначе, пустое, необжитое. Теперь же все разительно переменилось. Лариса заметила незнакомого молодого человека на ресепшен.
Тот вежливо поприветствовал ее, попросил подождать – и через минуту из боковой двери к ней вышел Солдатов.
Он изменился, носил теперь дорогой костюм с еще более дорогими часами на запястье. Однако Лариса по-прежнему испытывала к нему недоверие.
Кажется, и сам Солдатов не был рад ее видеть, однако умело это скрывал.
– С возвращением! – произнес он не без скрытого сарказма. – Разрешу себе не задавать вам вопрос, как прошли предыдущие недели. Похудели, и вам это идет. Хорошо выглядите!
Лариса ответила:
– Вы тоже, новый костюм, новые часы вам к лицу. Вы ведь теперь начальник службы безопасности холдинга?
Солдатов, жестом приглашая ее пройти к одному из лифтов, кивнул.
– Да. Прежний оказался никуда не годным. И работал, как я выяснил, на наших конкурентов.
– На братьев Никулиных? – спросила Лариса, и Солдатов указал на распахнувшуюся дверь лифта. Когда они оказались в кабине и он нажал на кнопку, последовал ответ:
– Да, на них. Они же пытались сорвать нам сделки с китайцами! Не вышло.
Как же давно это было… Лариса вспомнила смазливого Валерика и решительно выбросила его из головы. Вот о ком о ком, а об этом типе она думать точно не хотела.
Лифт взмыл вверх, и они оказались на этаже, где располагался кабинет шефа. Секретарша, все та же, что и раньше, встретила ее со слишком уж широкой улыбкой и преувеличенными комплиментами.
Лариса отметила, что, слава богу, шеф выбрал для себя не тот кабинет, в котором раньше резидировал Люблянский. И в котором имелась секретная комната.
Она прошла в святая святых – и увидела поднимающегося из-за огромного стола шефа. Он не изменился, все та же лысина, та же легкая небритость, те же очки в замысловатой оправе.
– Лариса, дорогая моя! Разреши мне тебя обнять! Ну, рад тебя видеть! Отлично выглядишь!
Интересно, если одни говорят, что она выглядит не очень-то, а другие выражают дикий восторг, как будто она провела последние месяцы не в СИЗО, а у теплых морей, кому верить?
Лариса заметила, что Солдатов и не думает уходить из кабинета шефа. Она подошла к окну, посмотрела из него на соседние небоскребы. Обвела взором обстановку кабинета. Все, как всегда, стильно и функционально – как и сам шеф.
– Мы без тебя как без рук! – произнес он. – Кстати, хочешь увидеть свой кабинет? Он тут, рядом!
Он провел ее в соседнее помещение. Лариса открыла дверь – и вдруг увидела массу цветных воздушных шаров, с потолка посыпалось конфетти. И в глаза бросился транспарант с надписью: «Добро пожаловать домой, Лариса Игоревна!»
Тут уже собрались сотрудники ее отдела, которые презентовали ей огромный торт и сунули в руку бокал с пенящимся шампанским.
– Безалкогольное! – пояснил шеф, сам беря бокал. – Уважаемая Лариса Игоревна, дорогая Лариса! Мы все рады приветствовать вас в нашем родном коллективе! Мы все знали, что это смешное дело закончится пшиком и вы вернетесь к нам, в наш холдинг! Так выпьем же за это!
Лариса была благодарна, но не тронута. Странно, но все уж слишком походило на театральную декорацию – точнее, на прощальный презент.
Ибо, на месте шефа, она бы избавилась от такой сотрудницы, пусть и являвшейся раньше его правой рукой. Потому что шлейф истории с Люблянским будет тянуться за ней до конца жизни, а для многих клиентов это как красная тряпка для быка.
Потребуй шеф от нее честного мнения в этом вопросе, она бы посоветовала выплатить подобной сотруднице солидную компенсацию – и договориться с ней о взаимовыгодном завершении сотрудничества.
Но шеф, похоже, не собирается от нее избавляться, и Лариса вдруг поняла, что несправедлива к коллегам. Они ведь в самом деле рады видеть ее в своих рядах, а она стоит с бокалом шампанского с грустной миной и не принимает участия во всеобщем празднестве, устроенном, между прочим, в ее честь.
Переняв инициативу, Лариса произнесла короткую благодарственную речь и тотчас получила первый кусок торта. Тот оказался божественным – Лариса и вспомнить не могла, когда ела что-нибудь подобное.
Уж точно не в СИЗО, в котором провела и Новый год, и свой день рождения, приходившийся на Крещение.
Она постепенно втянулась в разговор с сотрудниками, которые искренне были рады видеть ее. Зря она подумала, что все это похоже на театральную декорацию. Ларисе даже стало стыдно за свои мысли.
Наконец шеф посмотрел на часы, что означало – потехе, конечно, час, но и делу время. Даже в пятницу.
Кто-то пытался всучить Ларисе еще один кусок торта, но она отказалась. Похоже, праздник завершился, начинались трудовые будни.
