Гарольд Роббинс - Пират
— Если папа в самом деле хотел сына, — сказала она, — почему он не попросил меня? Я была бы рада быть мальчиком.
Дедушка Риад уронил газету.
— Это не так просто, как ты думаешь, дитя мое.
— Это правда, что говорила мама? — спросила она. — Мы в самом деле никогда не увидим его?
Он долго молчал, прежде чем ответить.
— Ваша мать была очень взволнована. Со временем она успокоится.
Но этого не случилось. И по мере того, как шло время, девочки постепенно начали принимать отношение их матери к отцу. И так как он сам не предпринимал никаких попыток преодолеть разрыв между ними, они постепенно пришли к уверенности, что мать была права.
* * *Солнце начало опускаться, жара спадала, и густо-синее небо стремительно темнело. Лейла повернулась на бок и спросила у сирийца:
— Сколько еще нам здесь сидеть?
— Примерно с полчаса, — улыбаясь, сказал он. — Времени хватит.
Он пододвинулся к ней.
Она резко отодвинулась от него.
— Нет.
Он посмотрел на нее.
— В чем дело? Ты что, лесбиянка?
— Нет, — тихо сказала она.
— Тогда не будь такой старомодной. Чего ради дают девушкам эти таблетки?
Она внимательно смотрела на него. В голосе ее звучало презрение. Все мужчины одинаковы.
— Чтобы мне было спокойно, а не тебе удобно, — сказала она.
Он изобразил то, что, по его мнению, было улыбкой победителя.
— Иди сюда, — сказал он, снова протягивая к ней руку. — Может я и научу тебя, сколько радости они дают.
Но она двигалась быстрее, и теперь ему в живот смотрел ствол автомата.
— Сомневаюсь, — тихо сказала она. — Ты еще можешь научить меня, как пользоваться этим оружием, но как трахаться, я знаю и без тебя.
Оторвавшись от лицезрения автомата, он перевел взгляд на ее лицо. В горле у него заклокотал смех.
— Ни на секунду не сомневаюсь в этом, — быстро сказал он. — Я беспокоился только о том, что тебе, может быть, не хватает практики.
Глава 7
Извиваясь, Лейла ползла по твердой каменистой земле. Добравшись до проволочного заграждения, она остановилась, переводя дыхание, а затем, переждав мгновение, легла на бок и посмотрела в небо, озаренное смутным ликом луны. Крупная египтянка Соад и Аида из Ливана ползли за ней по пятам.
— Где Хамид? — спросила она.
— Какого черта мне знать? — пробурчала египтянка. — Я думала, что он где-то впереди нас.
— Джамила разбила себе колено, когда перелезала через камни, — сказала Аида. — Я видела, как он ей бинтовал.
— Это было час тому назад, — саркастически заметила Соад. — Теперь, наверно, он обхаживает ей другое место.
— Что нам делать? — спросила Лейла. — Нужны ножницы для резки проволоки, чтобы пробраться внутрь.
— Кажется, они есть у Фариды, — сказала Аида.
— Передай дальше, — сказала Лейла.
Приказ был быстро передан по цепочке женщин, лежавших за ними. Через минуту ножницы, передававшиеся из рук в руки, попали к Лейле.
— Ты раньше пользовалась ими? — спросила Соад.
— Нет, — сказала Лейла. — А ты?
Соад покачала головой.
— Должно быть, это не очень трудно. Я видела, как Хамид работал с ними.
Взяв ножницы, она осторожно подползла под проволочное заграждение, перевернулась на спину и медленно подняла ножницы над головой. В лунном свете блеснул отполированный металл лезвий. Это длилось не больше доли секунды, но сразу же заговорил пулемет, и над их головами засвистели пули.
— Проклятье, — в отчаянии вырвалось у Лейлы, старавшейся вжаться в землю. Она не смела даже повернуть голову и посмотреть, что делается за ней.
— Где вы? — крикнула она.
— Мы здесь, — сказала Соад. — Лежим и не двигаемся.
— Нужно уходить, — сказала Лейла. — Они нас засекли.
— Ты и иди. А я не двинусь с места, пока не прекратится стрельба.
— Если поползем, то спасемся, огонь идет в трех футах над головами.
— Это же арабы, — с тем же сарказмом сказала Соад. — А я не знаю ни одного, кто бы мог попасть точно в цель. Я остаюсь.
— А я иду. Ты можешь оставаться тут хоть всю ночь, если хочешь.
Осторожно перекатившись на живот, Лейла, извиваясь, поползла вдоль заграждений. Через минуту она услышала за собой какие-то скрежещущие звуки. Она обернулась. Остальные ползли за ней.
Примерно через полчаса они остановились. Пулемет по-прежнему вел огонь, но пуль над головами уже не было слышно. Они вышли из зоны огня.
На этот раз они подготовились куда лучше. Вымазали грязью лезвия ножниц, чтобы они не блестели. Перевернувшись на спину, Лейла снова подползла к проволоке. Резать ее оказалось труднее, чем она думала. Скрежет отдавался в тишине ночи, но, похоже, никто его не слышал. Через пять минут она уже расправилась с первым рядом. Скользнув в проход, она принялась за второй ряд. Осталось еще два.
Несмотря на прохладу, она обливалась потом. Второй ряд проволоки был вдвое гуще, и работа под ним заняла около двадцати минут. Очередной, третий ряд, был заплетен еще гуще, и он занял у нее минут сорок.
Лежа на спине, она с трудом переводила дыхание, а ее плечи и руки ныли от боли. Передохнув, она посмотрела на Соад, что ползла за ней.
— Мы двинемся дальше, пока не достигнем белой отметки. Она примерно в двухстах метрах. И после этого сможем объявить о себе.
— О'кей, — ответила Соад.
— Не забывай пониже держать голову, — сказала Лейла.
Снова перекатившись на живот, она поползла вперед. Ей казалось, что двести метров по-пластунски равны тысяче миль. Наконец она стала ясно различать белую отметку. И в то же время она услышала голоса — мужские голоса.
Лейла вытянула руку ладонью вниз, давая знать женщинам, чтобы они не издавали ни звука. Позор, если их обнаружат именно сейчас. Они вжались в землю. Голоса раздавались слева от нее. В лунном свете она видела трех солдат. Один из них курил, остальные сидели у пулемета. Спичка описала огненную дугу, упав почти рядом с лицом Лейлы.
— Эти шлюхи по-прежнему где-то здесь, — сказал солдат с сигаретой.
Другой встал, размахивая руками, чтобы согреться.
— Хамид небось где-то греет дюжину замерзших мышек.
Куривший засмеялся.
— Парочку он может уступить мне. Я покажу, как их нужно греть.
— Хамид ничего тебе не даст, — сказал сидящий. — Он ведет себя, как паша в гареме.
Зазвучал зуммер. Солдат с сигаретой взял уоки-токи. Лейла не слышала, что он говорит в передатчик, но разобрала его слова, обращенные к остальным двум.
— Это был первый пост. Они засекли их, но потом потеряли. Там думают, что они могли двинуться в этом направлении.
— Они порят чепуху, — сказал другой. — При этом свете я вижу за полмили. Здесь ничего нет.
— Держи ушки на макушке. Только не хватает, чтобы пара баб накрутила нам хвосты.
Лейла мрачно усмехнулась. Именно это они и собирались сделать. Обернувшись назад, она похлопала Соад по плечу.
— Слышала?
Соад и все остальные за ней кивнули. Они все слышали.
Лейла развела обе руки в стороны. Все было понятно. Широким кругом они беззвучно охватили сидящих, обойдя пулеметное гнездо с тыла, и, затаив дыхание, медленно продвигались вперед.
Прошло не менее часа, пока Лейла дала сигнал.
С дикими воплями женщины вскочили и кинулись вперед. Ругаясь, солдаты повернулись в ту сторону и увидели стволы направленных на них автоматов.
— Вы наши пленники, — объявила Лейла.
Капрал неожиданно улыбнулся.
— Думаю, что так оно и есть, — согласился он.
Лейла узнала в нем курившего. Она не могла сдержать торжества в голосе.
— Может быть, теперь ты изменишь свое мнение о женщинах как о солдатах.
Капрал кивнул.
— Может быть.
— Что нам теперь делать? — спросила Соад.
— Не знаю, — сказала Лейла. — Наверно, мы должны связаться по рации и сказать, что взяли их в плен. — Она повернулась к капралу. — Дай мне твой уоки-токи.
По-прежнему улыбаясь, он протянул ей аппарат.
— Могу ли я кое-что предложить?
— Если хочешь, — деловито ответила Лейла.
— Мы ваши пленники, не так ли?
Лейла кивнула.
— Почему бы вам нас предварительно не изнасиловать. Мы обещаем, что не будем жаловаться.
Женщины захихикали. Лейла разгневалась. Арабы — худшие представители свинского мужского шовинизма. Она нажала кнопку уоки-токи. Но прежде чем прозвучал ответ, к ним приблизились Хамид и Джамила, вид у них был столь непринужденный, словно они провели время в парк.
— Какого черта! — заорала она на Хамида. — Где вы были?
— Как раз за вами.
— Почему ты не помогал нам?
Он пожал плечами.
— Чего ради? Вы все делали совершенно правильно.
Она посмотрела на Джамилу. На лице этой пухлой палестинки плавало расслабленное выражение, и Лейла знала, в чем дело. Она повернулась к Хамиду.
— Как вы пробрались через заграждения?
— Очень легко, — с широкой улыбкой сказал он. — Мы прорыли под ними небольшой ровик и перепихнулись внутрь.
