Гарольд Роббинс - Пират
— Когда прибудет взвод?
— Не раньше, чем стемнеет. Мы решили, что это будет самое безопасное.
— Тогда почему ты здесь оказался?
Он мрачно посмотрел на нее.
— Кто-то же должен был дать тебе знать, что планы изменились.
Он мог послать любого, не было никакой необходимости являться ему самому. Но она знала, в чем дело. Она оставалась единственной женщиной во взводе, которую он еще не попробовал. Впрочем, она не была в этом уверена. Если до этого дойдет дело, она с ним справится или уступит. Многое здесь делалось очень просто. Исчезли все традиционные для мусульман запреты. Женщинам втолковывали, что когда идет борьба за свободу, их обязанность — давать мужчинам отдохновение и усладу. И в новом свободном обществе никто не посмеет указать на них пальцем. Просто таким способом женщины помогают одержать победу в битве.
Он снял с ремня фляжку и отвинтил крышечку. Закинув голову, он позволил воде увлажнить горло, а затем протянул фляжку ей. Смочив пальцы, она осторожно протерла лицо.
— Аллах, ну и жара, — сказал он.
Она кивнула, возвращая ему фляжку.
— Тебе повезло, — сказал он. — Я уже два часа на солнце. Тебе до темноты осталось немного.
Она снова перекатилась на спину и опустила козырек шлема так, что глаза оказались в тени. По крайней мере, на то время, что ей доведется ждать, она может устроиться поудобнее. Но Лейлу стал беспокоить неотрывный взгляд наемника. Сквозь прикрытые ресницы она видела, как он не отрывал от нее глаз.
— Попробую отдохнуть, — сказала она. — Эта жара выматывает меня.
Он молчал. Она смотрела в небо. Оно было того синего цвета, который говорит о конце лета. Как странно. До сих пор конец лета всегда был связан у нее с завершением каникул и возвращением в школу. В памяти всплыли воспоминания. Был точно такой же день и такое же синее небо, когда мать сказала ей, что отец собирается развестись с ней. Из-за этой американской шлюхи. И потому, что после выкидыша она не может больше рожать и не в состоянии принести ему сына.
Лейла играла на пляже со своей старшей сестрой, когда внезапно появилась Фарида, их служанка. Она была в странном возбуждении.
— Немедленно возвращайтесь домой, — сказала она. — Ваш отец должен уезжать и хочет попрощаться с вами.
— Хорошо, — сказала она. — Мы только переоденем мокрые купальники.
— Нет, — сказала Фарида. — У вас нет времени. Ваш отец очень спешит.
Она повернулась и засеменила обратно к дому. Они едва поспевали за ней.
— А я думала, что папа хотел еще немного побыть здесь, — сказала Амал. — Почему он уезжает?
— Не знаю. Я только служанка. Спрашивать — это не мое дело.
Девочки обменялись взглядами. Фарида отличалась тем, что знала все, что происходит. Если она так говорит, то, значит, не хочет, чтобы они знали.
Она остановилась перед боковым входом в дом.
— Отряхните песок с ног, — скомандовала она. — Отец ждет в большом салоне.
Они быстро обмахнули ноги и побежали сквозь комнаты.
Отец ждал у входной двери. Джаббир грузил в машину его багаж. Повернувшись к ним, Бадр внезапно улыбнулся. Но в глазах его была тень печали. Когда они подбежали к нему, он опустился на колено, чтобы обнять их.
— Я очень рад, что вы успели, — сказал он. — Я уж боялся, что мне придется уехать, не попрощавшись с вами.
— Куда ты уезжаешь, папа? — спросила Лейла.
— У меня важные дела, и мне надо возвращаться в Америку.
— Я думала, что ты останешься, — сказала Амал.
— Я не могу.
— Но ты обещал взять нас на водные лыжи, — сказала Лейла.
— Прости, — голос его дрогнул и глаза внезапно увлажнились. Он притянул их к себе. — Я хочу, чтобы вы были хорошими девочками и слушались маму.
Тут было что-то не то. Они чувствовали, но не понимали, в чем дело.
— Ты возьмешь нас покататься на водных лыжах, когда вернешься? — спросила Лейла.
Отец не ответил. Вместо этого он еще крепче прижал их к себе. Затем резко отстранил дочек и встал. Лейла посмотрела на него и подумала, как он красив. Никто из других отцов не походил на него.
В дверях появился Джаббир.
— Мы опаздываем, хозяин. Придется поторопиться, если хотим успеть на самолет.
Нагнувшись, Бадр расцеловал их, сначала Амал, потом Лейлу.
— Я полагаюсь на вас, девочки, что вы будете помогать матери и слушаться ее.
Они молча кивнули. Он пошел к дверям, и они по пятам сопровождали его. Он уже был на середине лестницы, когда Лейла окликнула его.
— Ты надолго уезжаешь, папа?
Он словно запнулся на секунду, но машина уже ждала его, и дверца захлопнулась. Лейла так и не получила ответа. Они посмотрели, как уезжает машина и затем вернулись в дом.
Фарида ждала их.
— Мама у себя? — спросила Амал.
— Да, — ответила Фарида. — Но она отдыхает. Она себя плохо чувствует и просила, чтобы ее не беспокоили.
— Она спустится к обеду? — спросила Лейла.
— Не думаю. А теперь, девочки, отправляйтесь в ванну и смойте с себя весь песок. Придет ли ваша мать к обеду или нет, но я хочу, чтобы за столом вы были свежими и чистыми.
Только поздно вечером они поняли, что произошло. После обеда приехали родители матери, и когда бабушка увидела их, то залилась слезами. Она прижала их к своему грузному телу.
— Мои маленькие бедные сиротки, — рыдала она. — Что с вами теперь будет?
Дедушка Риад сразу же разгневался.
— Замолчи, женщина! — рявкнул он. — Что ты делаешь? Хочешь напугать детей до смерти?
Амал сразу же стала плакать.
— Папочкин самолет разбился! — стонала она.
— Видишь? — с торжеством спросил дедушка. — Что я тебе говорил!
Отстранив жену, он взял старшую девочку на руки.
— С твоим папой ничего не случилось. У него все в порядке.
— Но бабушка говорит, что мы сироты.
— Вы не сироты, — сказал он. — У вас по-прежнему есть отец и мать. И мы.
Лейла смотрела на бабушку. Тушь с ресниц стекла ей на щеки.
— Тогда почему бабушка плачет?
Старик смутился.
— Она расстроена, потому что ваш папа уехал. Вот почему.
Лейла пожала плечами.
— Это ничего не значит. Папа всегда уезжает. Но все в порядке. Он возвращается.
Дедушка Риад посмотрел на нее. Он не проронил ни слова. В салон вошла Фарида.
— Где ваша хозяйка? — спросил он.
— Она в своей комнате, — ответила Фарида, посмотрев на детей. — Время идти спать.
— Это верно, — быстро сказал дедушка Риад. — Идите в кроватки. Увидимся утром.
— Ты возьмешь нас на пляж? — спросила Лейла.
— Да, — ответил дедушка. — А теперь слушайся Фариду. Иди спать.
Когда они поднимались наверх, Лейла слышала, как дедушка сказал Фариде:
— Передай хозяйке, что мы ждем ее в салоне.
— Хозяйка очень расстроена, — неодобрительно сказала Фарида. — Она не хочет спускаться.
В голосе дедушки появились твердые нотки.
— Спустится. Передай ей, что это очень важно.
Потом, уже лежа в постели, она слышала доносившиеся снизу громкие голоса. Девочки сползли с кроваток и открыли двери. Дрожащий голос матери был полон гнева.
— Я отдала ему всю жизнь, — рыдала она. — И вот что я получила взамен благодарности. Он бросил меня ради этой американской шлюхи с белыми волосами, которая принесла ему отродье!
Дедушка говорил тихо и спокойно, но они отчетливо слышали его.
— У него не было выбора. Так приказал принц.
— Вы защищаете его! — оскорбленно сказала мать. — К вам взывает ваша плоть и кровь, а вы защищаете несправедливость. Вы думаете только о вашем банке и ваших деньгах. И пока у вас будут лежать его вклады, вас не волнует, что происходит со мной!
— А что с тобой происходит, женщина? — рявкнул дедушка. — Ты что-то потеряла? Тебе остались миллионы. Он не забрал у тебя детей, что по закону мог сделать. Он оставил тебе состояние и дома, здесь и в Бейруте и выделил специальное содержание для девочек. Чего больше можешь ты требовать?
— Разве это моя вина, что я не дала ему сына? — заплакала Мариам. — Почему всегда карают женщину? Разве я не носила его детей, не была ему верной женой, хотя мне было известно, как он по всему миру путался с неверными шлюхами? И перед лицом Аллаха — кто из нас вел более достойную жизнь? Конечно, я, а не он.
— Такова воля Аллаха, что у мужчины должен быть сын, — сказал отец. — И так как ты не могла родить ему сына, то это не только его право, но и обязанность — обеспечить себя наследником.
Мариам стала говорить тише, но голос ее был полон убийственной убежденности.
— Может, и в самом деле такова воля Аллаха, но когда-нибудь он за все заплатит. Дочери узнают, как он их предал, и в их глазах он станет пустым местом. Он никогда больше не увидит их.
Затем голоса стихли и снизу больше не доносилось ни звука. Девочки тихо закрыли дверь и вернулись к себе. Все это было очень странно, и они ничего не понимали.
На следующий день, когда они были на пляже, Лейла внезапно взглянула на своего дедушку, который сидел под зонтиком, читая газету:
