Джеффри Дивер - Брошенные тела
Они остановились и сверились с «компасом», что делали примерно через каждые пятьсот ярдов.
При этом обе вставали на колени, устанавливали бутылочку на плоскую грань и заставляли намагниченный кораблик переместиться в центр этого крошечного океана, где он своим носом указывал им северное направление. Эта самоделка была сейчас поистине спасительной для них. Бринн сама поражалась, с какой легкостью могла бы пойти не в ту сторону, будучи при этом абсолютно уверенной, что они двигаются куда надо.
— Где ты научилась делать такие штуки? — поинтересовалась Мишель, указывая на бутылочку, которую Бринн убирала в карман. — У тебя есть дети? Помогала с домашним заданием по труду?
— Нет, на курсах при полицейском управлении штата. Но у меня действительно есть сын. — Она попыталась представить одержимого скейтбордом Джоуи, терпеливо корпящим над домашним заданием. Сама идея позабавила ее.
— А сколько ему лет? — спросила Мишель с неподдельным любопытством.
— Двенадцать.
— Обожаю детей, — улыбнулась девушка. — Как его зовут?
— Джозеф.
— Библейское имя.
— Да, так и есть, хотя назвали мы его в честь дяди его отца.
— Он хороший мальчик?
— Конечно, хороший. — Но после некоторого колебания добавила: — Хотя ему и случается попадать в неприятные ситуации.
Она рассказала Мишель о вчерашнем происшествии со скейтбордом и о стычках, случавшихся в школе. Молодая женщина слушала с интересом и сочувствием. Бринн спросила:
— А у вас с мужем есть дети?
Мишель взглянула на нее и ответила:
— Еще нет. Мы с ним довольно занятые люди.
— Ты говорила, что по профессии актриса?
Застенчивая улыбка.
— Пока только на второстепенных ролях. Снимаюсь в телевизионной рекламе, играю в самодеятельном театре. Но, знаешь, меня обещали принять в «Секонд сити»[17] на курс импровизации. А еще у меня скоро прослушивание в одной гастролирующей труппе, которая ставит «Ведьму».[18]
Бринн внимательно слушала рассказ молодой женщины о проектах, в которых та собиралась участвовать, и ролях, которые хотела сыграть. Но в ее восприятии все это звучало дилетантски. Мишель металась от одного к другому, словно все еще пыталась понять, в чем ее подлинный талант. Или искала, где ей будет легче. Она совсем не удивилась, когда Мишель сообщила, что пробовала писать пьесы, но теперь ей кажется более перспективным независимое кино. Сейчас она подумывала о переезде в Лос-Анджелес, чтобы познакомиться с нужными людьми из киноиндустрии.
Потом им пришлось какое-то время идти в гору, и они замолкли, чтобы, тяжело дыша, преодолеть еще пятьсот ярдов.
Бринн ожидала, что они вот-вот выйдут на тропу «Джолиет». Та не могла проходить очень уж далеко. Однако, почти непрерывно пробираясь сквозь заросли, она совершенно потеряла представление, насколько быстро они передвигаются. Это как идти по колено в воде — прилагаемые усилия совершенно непропорциональны пройденному расстоянию.
Минут через пятнадцать они снова остановились на небольшой поляне, окруженной кустами шиповника, чтобы еще раз взглянуть на показания «компаса». Вспыхнул огонек зажигалки, и Бринн убедилась, что они на верном пути.
— Все, можешь выключать, — сказала она.
Теперь они каждый раз пережидали немного с закрытыми глазами, чтобы помочь им быстрее привыкнуть к темноте.
Внезапно откуда-то сзади донесся резкий хруст.
И громкий.
Мишель еле слышно охнула.
Женщины настороженно поднялись с колен. Бринн убрала «компас» и взялась за «копье».
Снова послышались хруст и шуршание шагов.
Бринн всматривалась так пристально, что щеку пронизала острая боль. Но ничего не могла разглядеть.
Были это убийцы?
— Что это? Ты слы…
— Тс-с-с, — оборвала ее Бринн.
Кто-то двигался, огибая их по окружности. Остановился. Снова пошел.
Хруст…
Потом движение прекратилось.
Но буквально мгновение спустя уже где-то справа послышался новый хруст и шелест листьев. Они резко повернулись в том направлении. Бринн теперь смутно различала очертания темной фигуры, покачивающейся вперед-назад.
Это были не люди. Бринн видела животное размерами примерно с немецкую овчарку.
Ей показалось, что зверь пристально смотрит на них, напружинив лапы и вздыбив шерсть.
Мишель снова охнула и вцепилась Бринн в руку.
Горный леопард? Но, если верить публикациям, последнего в штате Висконсин подстрелили еще сто лет назад. Тем не менее чуть ли не ежегодно появлялись слухи, что одного из них снова заметили в этих краях. Водились здесь и койоты. Обычно их отличали трусливые повадки, но некоторые особи, впав в бешенство, могли забраться в палатку и напасть на ночующих в ней людей. Рыси тоже не были редкостью в здешних лесах.
Но этот зверь явно крупнее. Бринн решила, что это, скорее всего, волк, популяцию которых в заповедниках штата недавно вновь взяли под защиту. Она не знала, способен ли он напасть на людей, но злобный и пристальный взгляд — почти человеческий — таил угрозу.
Неужели Бринн и Мишель, сами того не ведая, оказались вблизи логова животного? А что, если там еще и щенки, которых нужно защищать? Обезумевшие самки наиболее опасны, говорил ей Кейт — заядлый охотник.
Гнев внезапно охватил Бринн. У них уже достаточно врагов этой ночью. Она еще крепче сжала «копье» и выпрямилась во весь рост. Потом сделала несколько шагов вперед, встав между зверем и Мишель.
— Куда ты? Не оставляй меня одну!
Но Бринн думала: «Не подавай виду, что испугана. Иди вперед».
Животное подняло голову, и в его глазах блеснул отраженный лунный свет.
Бринн продолжала идти, ускорив шаги и слегка наклонившись вперед.
Не отводя еще какое-то время взгляда, хищник попятился и растворился в ночи. Бринн остановилась, потом вернулась к своей спутнице.
— Боже милосердный! — потрясенно вымолвила Мишель.
— Теперь все о'кей.
Но девушка имела в виду не перепугавшее их животное.
— Ты сама-то в порядке? — неуверенно спросила она.
— Я? — удивилась помощник шерифа. — Конечно. А что?
— Ты… Ты издавала такие звуки. Мне показалось, ты задыхаешься или что-то в этом роде.
— Звуки? Какие звуки?
— Ты просто рычала. И это было страшно.
— Рычала? — Бринн помнила только, что тяжело дышала сквозь плотно стиснутые зубы. Она и не подозревала, что все это походило на рык.
Королева джунглей…
Она только усмехнулась, чувствуя себя неловко, и женщины пошли дальше. Теперь на их пути встретилась расщелина, камни и деревья по сторонам которой заросли вьющимися растениями, а дно покрывали ядовитый плюш и кусты барвинка. То там, то здесь попадались болотистые лужи, по окружности которых теснились грибы и цвела плесень. Пробраться через все это стоило немалых усилий. Особенно тяжело дался подъем на противоположную сторону, куда они взобрались, цепляясь за торчащие ветки и опираясь ногами на выступы в песчанике.
Зато наверху они почти сразу вышли на тропу.
Она оказалась не слишком широкой — меньше полутора метров — и основательно заросшей, поскольку в зимние месяцы ею никто не пользовался. Но идти по ней было райским наслаждением после всего, что им пришлось преодолеть на пути от дома Фельдманов.
— Это то, что мы искали? — спросила Мишель.
Ответ на ее вопрос обнаружился всего через тридцать ярдов в виде большого деревянного щита-указателя:
ПЕРКИНСТАУН — 64 мили
ДУЛУТ, штат Миннесота, — 187 миль
ПРОСЬБА СОБЛЮДАТЬ ОСТОРОЖНОСТЬ НА ПРИВАЛАХ ВДОЛЬ ТРОПЫ «ДЖОЛИЕТ».
ТОЛЬКО ВЫ САМИ МОЖЕТЕ ПРЕДОТВРАТИТЬ ЛЕСНЫЕ ПОЖАРЫ!
— Надолго он купился на твой трюк, как думаешь? — спросил Льюис.
Он имел в виду телефонный разговор Харта с Грэмом Бойдом, мужем Бринн.
— Трудно сказать.
Они уже несколько миль продирались сквозь заросли подлеска, проверяя свой курс по навигатору джи-пи-эс, программе «Google Earth» и обычной карте, чтобы двигаться строго на север.
— Вот, значит, зачем ты включил ее телефон?
— Именно так. — Хотя, окончив разговор, он извлек из мобильника Бринн батарейку, чтобы полицейские не могли отследить его. — Я дожидался подходящего момента. Нужно было держать его в неведении как можно дольше. Теперь же он расслабился. Отправится спать и встревожится только часа в три или четыре утра, если проснется в постели один. Но к тому времени обе будут мертвы и похоронены.
— Он тебе поверил?
— Не сомневаюсь.
Они пошли дальше, и Хартом овладели мысли о ее муже, человеке, живущем с такой женщиной, как Бринн… Интересно, какой он? Голос низкий, — видно, что не из простаков, речь правильная, — и он не выпивал, по крайней мере сегодня. Харт задумался, нельзя ли извлечь из слов мужа некую информацию, которая поможет быстрее с ней разделаться?
