Патриция Хайсмит - Сочинитель убийств
Сиднею показалось, что это произошло уже гораздо раньше.
– А не раньше?
– Нет… Миссис Лилибэнкс пригласила меня на кофе вчера после обеда.
Молчание.
– Вы закопали тело своей жены, мистер Бартлеби? – инспектор задал это вопрос с таким спокойным видом, будто предлагал сигарету.
«А что мне было с ней делать, с мертвой, вы же знаете», – подумал Сидней.
– Нет.
Руки его машинально играли с биноклем, крутя его на столе. Заметив это, Сидней отодвинул бинокль подальше.
– Вы хотите взять его? К сожалению, я не могу вам этого позволить: бинокль стал теперь вещественным доказательстве (Инспектор поднялся.) Вы совершенно вправе считать, что все ы умозаключения есть не что иное как цепочка самых абсурдной идей.
– Я не скажу ничего подобного, мне по вкусу всякие теории.
– Я должен оставаться тут до приезда доктора. Не буду вас больше задерживать, мистер Бартлеби.
Сидней встал и сказал:
– Спасибо.
Инспектор ушел в гостиную.
Сидней же направился к двери. На пороге он обернулся, чтобы в последний раз взглянуть на миссис Лилибэнкс.
– По вашему виду можно заключить, что вы считаете, будто и миссис Лилибэнкс умерла тоже с моей помощью.
– Почему вы так говорите? – нахмурившись, спросил инспектор.
– А почему вы думаете, что я убил свою жену?
– Я не говорил, что так думаю, я только спросил вас. Сидней видел, что инспектор пытается угадать его мысли он, видимо, ждал, что Сидней сам себя выдает какой-нибудь мелочью, но Сидней ничем не мог помочь ему, разве только сделать вид, но притворяться в этот момент у него не было ни малейшего желания.
– До свидания, инспектор.
– До свидания, мистер Бартлеби.
Сидней вышел.
В нескольких метрах от своего дома, ему почудилось, что звонит телефон, и он побежал. Он не ошибся, звонил Алекс.
– Я тебя уже набирал сегодня и подумал, а уж не засадили ли тебя в тюрьму?
– Да? А почему?
– Из-за истории с ковром. Об этом уже сообщили в вечернем выпуске. Сказали, что полиция наконец нашла ковер, который искала с утра. Ради бога, Сидней, скажи, что ты еще задумал? Ты что, разыгрываешь для них очередной сценарий про Лэша? Посвяти меня, сценарий, кажется, обещает быть удачным.
– Это не сценарий, старик, это правда.
– Я знаю. Ты закопал ковер, но пустой.
– Я закопал ковер.
– О, им наверное не за что зацепиться, вот они и расписали эту историю…
– Возможно, они преувеличили, но гораздо меньше, чем сами думали, – зловещим голосом проговорил Сидней.
– Они передали, что ковер был на глубине четырех футов. Ты что, Сид, сходишь с ума? Ты случайно не вообразил себе, что в ковре была Алисия? Ха-ха-ха-ха-ха!
– Алисия глубже, под ковром. Они недостаточно глубоко к пали, вот и все, – ответил Сидней, сопровождая свои слова зловещим смехом. – Подожди до завтра, в первом выпуске они дадут сенсационное сообщение.
– У меня есть дикое предчувствие, что ты не шутишь. Они сказали, что получили эти сведения от какой-то соседки, которая видела тебя в бинокль. Это случайно не миссис Лилибэнкс?
– Она самая. Она видела меня одновременно с одной маленькой птичкой. Ну ладно, Алекс. Зачем ты мне звонишь? Не из-за этой же дурацкой истории?
– Ты какой-то нервный, Сидней. У тебя там действительно какие-то неприятности? Обязательно скажи мне. Хитти тоже очень переживает.
– Да, конечно у меня неприятности. Алекс… – он понизил голос и шепотом продолжал: – Алисия была в ковре, и миссис Лилибэнкс показалось, что она ее видела, видела ее торчащие ноги. А может, голову или руку.
– Гм.
Сидней вспомнил, что миссис Лилибэнкс умерла, и у него пропало желание шутить.
– Сид?
– Я здесь.
– Значит, ты вынес ее, завернув в ковер?
– Но я зарыл ее в другом месте, и они никогда не найдут ее. Внимание, Алекс, здесь конец серии.
Но Алекс думал не о серии.
– Где вы зарыли ее, Бартлеби?
– Зачем мне указывать им место. Я привел их туда, где был ковер.
– Только вы немного ошиблись, Бартлеби. Мы можем записать это как ваши показания, Бартлеби? Вы на самом деле зарыли ее в другом месте?
– Да, я вытащил ее из ковра и зарыл в другом месте, – Сиднею было смертельно скучно, машинальным жестом он ослабил узел галстука. – Я должен прекратить этот разговор. Он и так уже стоил тебе две полкроны.
– Скажи, что ты на самом деле рассказал полиции?
– Алекс, я устал…
– Хорошо, Сид, я звоню сообщить тебе, что всю неделю буду дома и закончу сценарий. Хитти с детьми уехала в Клэктон. Так что, если захочешь мне позвонить, я дома.
– Понял, Алекс, спасибо. Я буду помнить.
– Надеюсь, что хоть на это ты еще способен, – сказал Алекс со смешком. – Привет, Сид.
Сидней подумал, что со стороны Алекса весьма любезно потратить одну неделю из своего двухнедельного отпуска в Лондоне единственно ради работы над Лэшем.
Он надел старые брюки, намереваясь тоже поработать, но вместо этого бросился на кровать в спальне. Миссис Лилибэнкс умерла, и Сидней в самом деле был в отчаянии от того, что явился причиной ее смерти. Он подумал, что, в конечном счете, ее погубила неправильная позиция, которую она заняла в этом деле: она исходила из того, что Алисию убил он и, значит, пришел к ней, чтобы убить и ее тоже. Но позиция миссис Лилибэнкс всецело зависела от его собственной, позиции… Все с самого начала было совершенно нереально, но тем не менее имело такие страшные и совершенно реальные последствия. У миссис Снизам тоже была своя позиция: подозрительность. Да, ею полностью владели ее фальшивые предрассудки, да, она была идолопоклонницей, ко поскольку ее позиция заключалась в стремлении поддержать порядок, законность и единство семьи, общество поощряло такую позицию. Религии тоже, несомненно, относились к разряду позиций, и это все очень упрощает. Можно все называть позициями, а не убеждениями, истиной и верой. Миром правят позиции, которые, впрочем, с таким же успехом можно назвать и иллюзиями.
Поднявшись, он достал из ящика стола коричневую тетрадь и записал в нее свои размышления, потом спустился на первый этаж и положил тетрадку во внутренний карман куртки, рядом с бумажником.
XXI
На следующий день, в понедельник, «Тайме» посвятил истории с ковром короткую заметку. Большая ее часть была повторением обстоятельств исчезновения Алисии. «Ее муж – Сидней Бартлеби, двадцати девяти лет, американец, писатель», сухо заканчивалась она, и у Сиднея сложилось впечатление, что «Таймс» тоже считает, что писатель Бартлеби распространяет литературные опыты и на свою личную жизнь.
Ничего, подумал Сидней, ковер, может, и пуст, но миллионы людей мысленно уже завернули в него труп, потому что именно этого они и хотят. Возможно, так будет и с читателями «Дейли экспресс», зачастую это те же самые люди, которые читают и «Таймс».
Он отправился на машине в кондитерскую в Ронси Нолле, где торговали и газетами, чтобы купить «Дейли экспресс». Владелец, саффолкский акцент которого был сильнее, чем у любого из клиентов, при встрече с Сиднеем не проронил ни звука ограничившись тем, что, не разжимая зубов, дал ему сдачу шестипенсовой монеты. Миссис Хаукинз, конечно же, успела все растрезвонить о смерти миссис Лилибэнкс.
Вернувшись домой, Сидней устроился на диване и прочитал статью в «Дейли экспресс».
«… История с ковром стала известна благодаря соседке Бaртлеби, миссис Грас Лилибэнкс, 73 лет, которая решила сообщит полицию о том, что увидела в бинокль, когда 3-го июля утр встала понаблюдать за птицами… Довольно неосторожно со стороны мужа, у которого исчезла жена, закапывать что бы то было, будь это даже изъеденный молью ковер… Большой брат мог следить за ним!»
Сидней уселся за стол и принялся за работу над сценарием о Паддингтонской банде. Алекс писал, что Пламмер уже получил их третий сценарий и заявки на четвертую и пятую истории. Сидней надеялся, что Пламмер примет решение раньше, чем Алекс закончит очередную заявку, и, если «Лэш» будет куплен, нужно будет заготовить как можно больше новых идей. С другой стороны, американский агент Сиднея уже неделю назад получил «Стратегов», и рукопись, возможно, находится уже у «Саймона и Шустера».
Сидней надеялся получить оттуда ответ со дня на день, он просил своего агента сразу сообщить ему, принята ли рукопись. Закончив свой сценарий, Сидней начал делить его на сцены. Даже будь сейчас рядом Алекс, и у него не получилось бы лучше. В три часа дня он закончил черновик и вставил в машинку чистый лист:
Действие первое.
(Далее шел список действующих лиц и описание декораций.)
СЦЕНА ПЕРВАЯ: Грязный паддингтонский квартал.
Несколько обыденных сценок: женщина кричит что-то в окно маленькому мальчику, который идет по тротуару, затем она обменивается сплетнями с соседкой, которая тоже высунулась в окно. Какой-то старик пытается затащить к себе проститутку, но та отказывается подниматься по лестнице. Наконец крупный план на Грин-О, шестнадцати лет, члена «Паддингтонского террора», он тоже стоит у окна и делает кому-то знаки, предупреждая об опасности…
