Шон Блэк - Строгая изоляция
Впрочем, никто из них не выказывал особого желания подвигаться. Перед взлетом каждому из них ввели приличную дозу галоперидола, мощного антипсихотического препарата. Таблетка может скользнуть под язык, ее можно выплюнуть, поэтому препарат вводили внутривенно, чтобы обеспечить качественный результат.
Марита Юзик очнулась в полной темноте, язык распух, мысли путались. На секунду ей показалось, что она ослепла. Потом она вспомнила про капюшон. Она чувствовала ткань на лице. Марита с облегчением улыбнулась.
В левом боку сильно жгло. Она попыталась потрогать бок рукой, но руки не двигались. Уплотнения вокруг запястий и лодыжек подсказали, что она привязана.
Она не ослепла, это капюшон. И не парализована, просто связана. И, о чудо, она может слышать. Последние несколько недель, когда ее перевозили с одного места в другое, ей закрывали уши затычками, так что она различала не столько звуки, сколько вибрацию. Похоже, она в самолете. И кроме шума двигателей, слышит разговор охранников. Она узнала акцент по фильмам. Американцы. Говорят двое.
— Мужик, как хорошо оказаться дома.
— Сколько у тебя продлится стоянка?
— Может, неделю. Смотря, как пойдут дела. А у тебя?
— Примерно столько же. Скажу тебе по правде, я буду рад избавиться от них. Эти парни меня пугают.
— Расслабься. В них закачали столько лекарств, что слону хватит.
— А зачем их везут сюда?
— Не в курсе. Слышал что-то про суд.
— Хорошо. Надеюсь, их поджарят.
— Я бы просто всадил в них по пуле, чтобы сэкономить электричество.
«Гольфстрим» подрулил к концу посадочной полосы и повернул направо, к отдельно стоящему ангару в пятистах ярдах отсюда. Двери ангара были уже открыты, внутри виднелись не меньше дюжины мужчин и шесть внедорожников. Как и экипаж, все мужчины были в масках.
Самолет медленно заехал в ангар, огромные железные двери закрылись. Через несколько секунд на борту самолета открылся люк, и из него показался трап. Один из мужчин поднялся по нему и исчез в глубине самолета.
Только один из «пассажиров» был развязан. Женщина. Один из охранников достал пистолет и передал его напарнику. Он помог женщине слезть с каталки. Она попыталась удержаться на ногах и устояла скорее благодаря поддержке мужчины. Они спустились по грохочущему трапу, обнявшись, как любовники, выползающие из бара.
Женщина добралась до бетона и осела на колени.
— Она в порядке?
— Будьте осторожны, она может притворяться.
— Чувак, у тебя слишком развитое воображение.
— Ты читал досье этой сучки? Она прикончила больше народу, чем Бен Ладен.
Глава 45
— Да дерьмо все это. Не крал я мальчишку.
— Тогда, Коди, что ты там делал?
Фриск сидел за столом в комнате для допросов перед Коди Паркером и его назначенным судом адвокатом, латиноамериканкой лет тридцати, на третьем этаже Федерал Плаза.
— Я же сказал вам. Мне позвонили.
— Очень удобно. Кто?
— Не знаю. Сказали, знают, кто убил Грея Стоукса, и если я тоже хочу узнать, то должен там с ними встретиться.
— И что, они не назвались? Ты не узнал голос?
— Нет. Слушайте, если я украл этого мальчишку, тогда где деньги? Или вы уже запихали их в мой пикап?
— Так почему бы тебе не рассказать нам, где они?
— Кто-то меня подставил.
Фриск откинулся на спинку стула, скрестил руки на груди и зевнул:
— Ну, давай дальше. Я готов рассмотреть все альтернативные версии.
— Это та корпорация. Они следили за мной, чтобы рассчитаться.
Фриск рассмеялся. Непрофессионально, но он не смог удержаться.
— Они организовали похищение сына одного из своих сотрудников для того, чтобы отомстить тебе лично? Ладно, это, определенно, интересная версия. Но в ней отсутствует мотив. Почему именно тебе?
— Что значит, «почему именно тебе»? Я выступал против них. И почему это вы не пытаетесь поймать того, кто убил мою маму?
— Потому что у нас нет никаких доказательств того, что она умерла неестественной смертью. Однако это подводит нас к другому событию. Эксгумации тела Элеонор ван Стратен. Ты говорил об этом, когда сказал «выступал против них»?
Коди уставился в потолок:
— Не знаю, о чем вы.
— За исключением того, что мы обнаружили на твоих ботинках землю, которая в точности совпадает с землей из могилы Элеонор ван Стратен.
Коди сжал челюсти и мельком взглянул на своего адвоката.
— ОК, я это сделал.
— Наконец-то, — заметил Фриск. — Кто еще был с тобой?
— Я был один.
— Достать тело, даже сухонькой старушки, работа для двоих. Минимум.
— Я же сказал вам, что был один.
— А как же твой друг, который взорвал машину, чтобы избавиться от экспертизы?
— Это же бред какой-то — я хочу спрятать все следы и при этом сижу в машине напротив мальчишки?
— Ну, ты же должен признать, что был там. Никто ведь не телепортировал тебя туда или еще что.
— Я был там. И сказал почему. Если не верите мне, проверьте записи телефонных разговоров дома.
— Мы уже проверили.
— И что?
— Тебе действительно звонили.
— Значит, я говорю правду.
— Записи ничего не говорят о содержании разговора. И если уж зашла речь о правде, то сколько раз тебя спрашивали о миссис ван Стратен?
— Ну… точно не помню.
— Трижды. И все три раза ты отрицал свою причастность. Так что позволь мне проявить некоторое недоверие, когда речь заходит о честности.
Коди воздел руки к небу:
— И что теперь будет?
— Тебе предъявят обвинение. Потом ты предстанешь перед судом. У тебя будет достаточно времени подумать, хочешь ты или нет признать себя виновным.
— Вы это на меня не повесите. И ни на кого из движения.
— Думаешь? — Фриск встал и подошел к ящику в углу комнаты. Он снял крышку и достал прозрачный пластиковый пакет для улик. Внутри был фотоальбом с красным корешком и простой серой обложкой. Фриск положил пакет на стол.
— Давай любуйся.
Коди осторожно открыл пакет и засунул в него руку, будто ожидая, что оттуда кто-то выпрыгнет и укусит его.
— Это мое. И что?
— О, мы знаем, что это твое. Там все страницы покрыты твоими отпечатками.
— Тогда зачем спрашивать?
— Эта штука была вместе с Джошем Халмом, когда мы его нашли. Кто-то обронил его на месте передачи. И на всем альбоме твои отпечатки, вперемешку с отпечатками Джоша Халма.
— У меня украли кучу всякого барахла, — категорично заявил Коди.
— Ты сообщал о краже?
— Нет, — ответил Коди, помотав головой.
— Джош Халм рассказал нам, что этот альбом находился в комнате, в которой его держали после похищения.
Фриск протянул руку и раскрыл альбом на случайной странице. Глаза были большими, карими и хорошо знакомыми Фриску и Коди. Как и обнаженная плоть на макушке собачьей головы.
Дверь раскрылась, в комнату вошел сотрудник в форме. Он наклонился к Фриску и понизил голос:
— Там Райан Лок, хочет поговорить с вами.
Фриск встал. Он взял альбом и поднес его вплотную к лицу Коди:
— Довольно мерзко так издеваться над ребенком, мистер Паркер. Вы так не считаете?
Глава 46
— Вы хотите, чтобы я все бросил и повел расследование в другую сторону? Основываясь на словах несовершеннолетней проститутки из стрип-клуба? В который, кстати, вы ворвались, угрожая огнестрельным оружием. Лок, если вы будете действовать в такой манере и дальше, нам ничего не потребуется расследовать, только составлять протоколы для порядка.
— Но вы присмотрите за ней?
Лок знал, что Фриск — крепкий орешек. Черт, он даже не был уверен, что Кэрри ему поверила. Но сейчас он сидит в кабинете Фриска и просит этого человека об одолжении.
— Чего ради? — спросил Фриск.
— Я прошу вас только о непредвзятом отношении.
— И конечно, тут нет ничего общего с тем, что Бранд сменил вас на посту главы безопасности «Медитек»?
— Я еще выздоравливаю.
— Большинство людей выздоравливают дома, в кровати, с красивой миской куриного бульона в руках.
— Я не говорил, что у меня это хорошо получается, — улыбнулся Лок.
Фриск выдвинул нижний ящик стола и достал пластиковый «тапперовский» контейнер.
— Жена приготовила мне ланч. Пытается заставить меня есть зелень, — он снял крышку и продемонстрировал содержимое Локу. — Серьезно, вы стали бы есть такое дерьмо?
Лок отставил контейнер в сторону.
— Вы пытаетесь посадить Бранда в лужу с момента вашей первой встречи, — продолжил Фриск.
— Он занят тем же самым.
— Добровольно дать показания против одного из собственных парней? Обычно от военных такого не ждешь.
— Только не там, где я служил. И не от тех, кто переступил черту.
— Правда, я и забыл, что вы служили с англичанами. Поэтому вы с Брандом не можете работать вместе?
