Тина Ларсен - И не надо слез!
Сьюзен взбежала по ступенькам и, резко остановившись в холле, потрясла девочку за плечи:
– Где мама?
– В ванной наверху.
Сьюзен взлетела на второй этаж. Дверь в ванную комнату – элегантную симфонию из снежно-белого мрамора, золотистой латуни и зеленого папоротника – была распахнута настежь.
– Господи помилуй! – простонала Сьюзен.
В огромной овальной ванне-джакузи, врезанной в мраморный пол, плавало обнаженное тело Хелен лицом вниз с вытянутыми вперед руками, в которых был зажат переносной телевизор – супермодная модель, самая легкая и самая тонкая. У правой ноги Хелен на дне ванны виднелся кусок мыла в форме сердца. На бортике ванны лежал открытый глянцевый журнал с телевизионной программой и конец выпавшего из розетки телевизионного кабеля, подключавшего телевизор к электросети.
На другом краю ванны, на том месте, где мистрис Карлсон должна была сидеть, стояли бутылка из-под шампанского и наполовину пустой бокал. Около бутылки валялись скомканная сигаретная пачка, рядом – только что открытая новая пачка и зажигалка, а чуть поодаль находилась полная окурков пепельница. Видимо, у Хелен вошло в привычку долго принимать водные процедуры и расслабляться с помощью шампанского, сигарет и телевидения.
У Сьюзен свело желудок.
– Бедняжка! – прошептала она, еле шевеля омертвевшими губами.
Анжела беспокойно посмотрела на девушку:
– Она… она умерла?
– Невозможно выжить после такого сильного удара электрическим током.
– И мы ничего не можем сделать?
– Ничего, дорогая, – ответила Сьюзен срывающимся голосом. – Надо вынуть ее из воды.
– Побыстрее, пожалуйста, – поторопила Анжела.
Девочка сама была бледна как смерть. На нежном ангельском личике застыли огромные голубые глаза, на высоком чистом лбу выступили капельки пота.
Сьюзен бросила взгляд на выдернутый кабель.
– А что у вас с напряжением в электросети?
– Общее питание я отключила. Это было первое, что я сделала. Я думала, что этим спасу маму!
– Ты все сделала правильно.
Сьюзен разулась, подоткнула юбку, наступила на ведущую к ванне ступеньку и остановилась: правильно ли она делает? Может быть, лучше предоставить это полиции?
Как только на улице раздался воющий звук сирены скорой помощи, Сьюзен прекратила свои попытки. Вскоре в холле раздались громкие голоса и звуки тяжелых шагов.
– Мы здесь, – прокричала Анжела.
Несколько мужчин поднялись на второй этаж.
Дик Баттеркап – участковый полицейский поселка – стремительно ворвался в ванную. Следом за ним вбежали доктор Лоренс и два санитара с носилками.
– Оставьте, мисс. Это наша работа!
– Это вы, сержант? – удивилась Сьюзен. – А кто вам сообщил?
– Ваша матушка. Она позвонила в пункт экстренного вызова полиции, и я решил прибыть лично.
Дик Баттеркап мгновенно оценил ситуацию профессиональным взглядом.
– Вам лучше выйти, мисс Квэндиш, – попросил он. – И уведите, пожалуйста, Энджи.
Санитары принялись вытаскивать из воды тело Хелен.
– Есть хотя бы доля надежды, доктор Лоренс? – спросила Сьюзен, опуская юбку и надевая туфли.
Доктор отрицательно покачал седой головой:
– У телевизионного кабеля очень высокое напряжение, а в воде убивает и гораздо меньшее число вольт. Господи, что за бредовое легкомыслие?
– Мама, мамочка, проснись! – рыдала Анжела.
Сьюзен, нежно обняв девочку, увела ее из ванной:
– Ты должна держаться молодцом!
– Я не хочу молодцом! Я хочу к мамочке! Что они с ней сделают?
У Сьюзен сжималось сердце: несчастная девочка еще долго будет страдать, не смиряясь со своей потерей. А пока дочка Хелен пребывает в глубоком шоке.
Скоро в комнату вошел пожилой доктор Лоренс.
– Летальный исход, – проговорил он, стараясь скрыть свой ужас.
Он помогал Хелен появиться на свет, а спустя годы принимал роды у нее самой. А теперь он должен был констатировать ее смерть. Как это несправедливо, когда из жизни уходят полные сил молодые люди, в то время как больные старики, мечтающие о смерти как об освобождении от страданий и умоляющие Бога забрать их к себе, остаются на грешной земле.
«Я слишком долго практикую», – подумал Билл Лоренс, а вслух сказал:
– Смерть наступила мгновенно из-за удара электрическим током.
– Она же не была пьяна? – испуганно спросила Сьюзен. – Я смогла бы ее спасти, если бы сразу вытащила?
Доктор отрицательно покачал головой:
– Нет. Никакая сила в мире не могла бы ее спасти. Она умерла мгновенно.
Анжела закрыла лицо руками. Сьюзен сочувственно погладила ее по пшеничным волосам.
Вошел сержант Баттеркап, тяжело, как старик, плюхнулся в кресло и достал блокнот для протоколов:
– Мне очень жаль вас тревожить, но я обязан задать ряд вопросов. Как это произошло? Кто находился дома, когда Хелен погибла?
Анжела отняла руки от заплаканного лица и пролепетала:
– Я была дома.
Взрослые переглянулись.
– В каком именно помещении ты была? Расскажи нам все по порядку.
– Точно вспомнить я не могу, – начала девочка прерывающимся голосом. – Все произошло так быстро, и я ужасно испугалась. Я пришла из школы пораньше потому, что сразу несколько учителей заболели. Я очень радовалась, что вся вторая половина дня будет свободной. Когда я вернулась, мама лежала в ванне. Она часто так делает, если у нее нет других дел. Она смотрела по телевизору вестерн и пила шампанское. Она пьет его каждый день для снятия напряжения, так она говорит, а кроме того, это полезно для кровяного давления. Я думаю, она была немного навеселе.
– А почему ты так решила? – тут же спросил доктор Лоренс.
Конечно же, он заметил пустую бутылку из-под шампанского и сделал соответствующие выводы. Это была старая как мир история: слишком много свободного времени, слишком много денег и слишком много скуки. Человеку нужно заниматься делом. Безделье приводит к гибели.
Девочка передернула плечами:
– Мама была очень веселая и выпила за мое здоровье. Она сказала так: «Я пью за твое здоровье, мое сокровище, и за здоровье всех, кто живет в этой проклятой дыре!» А потом она начала громко смеяться.
На лице девочки появилось смущенное выражение:
– Я думаю, что мама чувствовала себя не слишком счастливой.
Это было мягко сказано. Хелен ненавидела Нью-Эдем и не делала из этого тайны. Она считала своих земляков мещанами и придурками.
Сержант Баттеркап откашлялся:
– А что случилось дальше, дитя мое?
– Мама спросила, может быть, ей вылезти из ванны и приготовить мне сэндвич, так как у Салли сегодня выходной. Но я поела в школе и была не голодна. Тогда мама сказала, что еще полежит в ванне и посмотрит мыльную оперу. И еще попросила принести новую бутылку шампанского из холодильника. Я не успела выйти, как мама встала и пошла к телевизору, чтобы переключить канал – она забыла пульт управления в спальне. Потом она вдруг поскользнулась на чем-то…
– На кусочке мыла, – догадалась Сьюзен. – Он там все еще лежит.
Полицейский кивнул:
– Вполне возможно. А что случилось дальше?
Анжела громко всхлипнула: ей было непереносимо тяжело вспоминать все подробности этой ужасной сцены:
– Мама покачнулась и упала. Она попыталась ухватиться за телевизор, но, как назло, из него выскочил кабель и упал прямо в воду, и мама сразу посинела. Я хотела выдернуть штепсель из розетки, но вспомнила, чему нас учили в школе, когда мы проходили электричество, и побежала вниз к электрическому щитку, чтобы обесточить весь дом. Потом я вернулась и выдернула штепсель из розетки. Но мамочка все равно не шевелилась.
– Ты поступила очень умно, – похвалил девочку доктор Лоренс. – Теперь на электрощитках разные автоматы для разных помещений и один универсальный.
– Анжела умнее многих четырнадцатилетних сверстников, – заявила Сьюзен. – И, как видите, не потеряла голову в такой сложной ситуации.
Дик Баттеркап тоже выразил горячее одобрение смекалке девочки:
– Вот бы мои дерзкие девчонки были такими же сообразительными, как ты, Энджи. А что ты сделала потом?
– Мамина кожа выглядела вполне нормально, – серьезным тоном продолжала приободренная похвалами девочка. – Я подумала, может быть, все не так уж плохо, и решила позвать на помощь мисс Сьюзен. Вот и все.
Во время рассказа Анжела сохраняла спокойствие, а теперь снова начала плакать. Сьюзен нежно обнимала ее и гладила по шелковистым волосам, пока доктор искал в своем саквояже успокоительное.
Сержант тяжело вздохнул. Ему было крайне некомфортно допрашивать маленькую девочку:
