Ли Чайлд - Новая личность Джеймса Пенни
— Чем могу вам помочь, сэр? — спросил он.
Пенни покачал головой, отступил от стола влево и направился к двери. Он неторопливо вышел из участка под яркое утреннее солнце, а выйдя, сразу же побежал что было мочи. И пробежал ярдов сто, прежде чем зной заставил его, запыхавшегося, перейти на шаг. А затем он инстинктивно свернул с асфальта и укрылся в густой березовой роще. Он продирался через заросли, пока не понял, что с дороги увидеть его уже нельзя. Тогда он плюхнулся на землю, привалившись к тонкому, жесткому стволу, и вытянул ноги в стороны. Грудь его ходила ходуном, руки сжимали голову, словно пытаясь не дать ей взорваться.
Поджог и нанесение ущерба. Ему никак не удавалось совместить эти слова с тем, что он сделал. Ну, спалил он свой собственный дом. Жгут же люди мусор. Какой тут поджог? Да и вообще, он все может объяснить. Он был сильно расстроен. Пенни выпрямился, задышал ровнее. Но ненадолго. Потому что вспомнил об адвокатах. Опыт у него имелся. Он уже оплачивал во время развода счета адвоката. И знал, что они собой представляют, адвокаты. Проблему, вот что. Даже если никакого поджога не было, ему придется заплатить адвокату приличные деньги, чтобы тот хотя бы начал доказывать это. И все обернется рекой долларов, которая будет утекать от него долгие годы. Долларов, которых у него нет и никогда больше не будет. Он сидел на твердой сухой земле, понемногу осознавая: все, что у него сейчас есть, находится на нем. Пара туфель, пара носков, трусы, джинсы, хлопковая рубашка, кожаная куртка. И бумажник. Он отнял руку от головы, нащупал в кармане бумажник. Шестинедельная зарплата минус вчерашние расходы.
Он встал. Ноги немного устали от непривычного бега. Сердце колотилось. Он привалился к стволу березы, сделал глубокий вдох. Потом возвратился сквозь заросли на дорогу и пошел на север. Он шагал, засунув руки в карманы, около получаса, прошел примерно милю и три четверти, мышечное напряжение спало, дыхание выровнялось. Да и в голове прояснилось. И он начал понимать, какой силой обладает повешенный на тебя ярлык. Человеком он был реалистичным и всегда говорил себе правду. Да, он поджигатель — просто потому, что его так назвали. И нечего злиться. Нужно принимать здравые решения, одно за другим. Возможность прояснить это недоразумение у него отсутствует. Значит, главное — не даваться им в руки. Это и стало его первым решением. Исходным пунктом. Основой стратегии. Из которой будут проистекать другие решения. Тактические.
Найти его можно тремя способами. По имени, по лицу и по машине. Он снова свернул с дороги, углубился ярдов на двадцать в лес. Вырыл ногой ямку в земле, вытащил из бумажника все, на чем значилось его имя. Сложил это в ямку, забросал землей и палой листвой, разровнял и то и другое. Потом достал из кармана ключи от «файерберда» и забросил их за деревья. И даже не посмотрел, где они упали.
Машины больше нет. В таких обстоятельствах оно и к лучшему. Однако машина оставила след. Ее могли видеть в Мохаве, у банка. Могли видеть на заправках, где он пополнял бак горючим. А со вчерашнего вечера ее номер значится в регистрационной книге мотеля. Вместе с его именем. След, пунктиром ведущий через Калифорнию на север.
Он помнил, чему его учили во Вьетнаме. Помнил все трюки. Если ты хотел уйти из стрелкового окопчика на восток, то уходил сначала на запад. Проделывал пару сотен ярдов, где-то наступая на сучок, где-то задевая плечом куст, пока не убеждал «Чарли», что ты двигаешься на запад тихо, как можешь, но недостаточно тихо. Потом ты разворачивался и возвращался, на этот раз действительно тихо, по-настоящему тихо, доходил до своего окопа и двигался дальше. Он проделывал это десятки раз. Первоначальный его план состоял в том, чтобы уехать подальше на север, может быть в Орегон. Он потратил на исполнение этого плана несколько часов. Именно поэтому красный «файерберд» и оставил скромный, но все-таки след, ведущий на север. Значит, теперь нужно повернуть на юг и исчезнуть. Он вышел из леса на пыльную обочину дороги и пошел назад, туда, откуда пришел.
Вот лицо он изменить не мог. А оно красовалось на всех розыскных плакатах. Он помнил, как это лицо смотрело на него в полицейском участке с доски объявлений. Аккуратный косой пробор, впалые серые щеки. Он с силой взъерошил волосы, водя руками взад и вперед, пока волосы не встали торчком. Прощай аккуратный пробор. Потом провел ладонью по суточной щетине. И решил отрастить бороду. Собственно говоря, тут и выбирать не приходилось. Бритвы у него не было, а тратиться на ее покупку он не собирался. Он шел, направляясь на юг, справа от него возвышалась гора Эксельсиор. И дошел до развилки, от которой уходила на запад — к Сан-Франциско, перевалу Тайога и нависающей над ним горе Дейна — другая дорога. Здесь он постоял, подумал. Продвигаясь на юг, он снова попадет в пустыню Мохаве. А это близко к его дому. Слишком близко. Опасно близко. И он придумал новый ход: отправиться автостопом на запад, а уж там решить, что делать дальше.
Под вечер он вылез из открытого джипа пожилого хиппи на южной окраине Сакраменто. Постоял на тротуаре, помахивая на прощание рукой удалявшейся машине. Потом огляделся во внезапно наступившей тишине по сторонам, прикидывая, куда идти дальше. Он увидел справа и слева от себя целый лес вывесок, ярких, неоновых, рекламирующих мотели с кондиционерами, бассейнами и кабельным телевидением, ресторанчики быстрого питания, закусочные всех возможных видов, супермаркеты, магазины автомобильных запчастей. Похоже на место, в котором человеку ничего не стоит затеряться. Мотелей хоть пруд пруди, вон они, стоят рядком, все конкурируют друг с другом, все предлагают «самые низкие в городе цены». Надо будет залечь ненадолго в одном из них и обдумать дальнейшие ходы. Но сначала поесть. Он проголодался. Выбрав ресторанчик, относящийся к сети, которой он раньше не пользовался, Пенни присел у окна и принялся лениво разглядывать ехавшие мимо машины. А когда подошла официантка, заказал чизбургер и две бутылки колы. В горле у него совсем пересохло от дорожной пыли.
Шериф городка Лэйни открыл атлас. Он думал, и думал напряженно. В Калифорнии Пенни оставаться не собирается. Сейчас он в пути. И скорее всего направляется в глухие места Орегона или штата Вашингтон. Или Айдахо, или Монтаны. Но не на север. Пенни — ветеран войны. И заметать следы умеет. Сначала он устремится на запад. Попытается миновать Сакраменто. Город не маленький — слева, не так уж и далеко, океан, справа горы. Больших дорог из него выходит ровным счетом шесть. Стало быть, достаточно будет шести дорожных постов, может быть, милях в десяти от границы города, чтобы не связываться с жителями пригородов, которые ездят в город на работу и возвращаются назад. Шериф кивнул сам себе и снял с телефона трубку.
Вот уже час, как Пенни шел на север. При наступлении сумерек полил дождь. Сильный, способный мигом промочить человека до нитки. Северная Калифорния, рядом горы, — совсем не тот климат, к какому привык Пенни. Он шагал понурый, усталый, павший духом, одинокий. И мокрый. И очень заметный. В Калифорнии никто на своих двоих не передвигается. Оглянувшись через плечо на поток машин, он увидел, что за ним неторопливо ползет тусклый оливковый седан, «шевроле». Вот он остановился, длинная рука водителя протянулась к пассажирской дверце, открыла ее. Щелчок, внутри машины вспыхнул, залив мокрую дорогу светом, плафон.
— Подвезти? — спросил водитель.
Пенни нагнулся, заглянул внутрь машины. Водитель ее был очень высокий мужчина лет тридцати, мускулистый, со сложением штангиста. Короткие светлые волосы, глубокие морщины на открытом лице. И форма. Армейская. Взглянув на знаки отличия, Пенни понял: перед ним капитан военной полиции. Он скользнул взглядом по оливковой краске машины и увидел на ее боку нанесенный по трафарету белый серийный номер.
— Да не знаю, — ответил он.
— Хоть от дождя укроетесь, — сказал водитель. — Зачем же ветерану мокнуть.
Пенни боком скользнул в машину. Закрыл дверцу.
— Как вы узнали, что я ветеран? — спросил он.
— По походке, — ответил водитель. — По возрасту, по облику. Человек ваших лет, с вашей внешностью и походкой явно не отсиживался всю войну в университете, уж это-то сразу видно.
Пенни кивнул.
— Нет, не отсиживался, — сказал он. — Я войну в джунглях провел.
— Ну так давайте я вас подвезу, — сказал водитель. — Окажу услугу как солдат солдату. Будем считать это ветеранской льготой.
— Хорошо, — согласился Пенни.
— Куда направляетесь? — спросил водитель.
— Не знаю, — ответил Пенни. — На север, наверное.
— Ладно, пусть будет север, — сказал водитель. — Я Джек Ричер. Рад познакомиться с вами.
Пенни промолчал.
— Имя-то у вас есть? — спросил назвавшийся Ричером человек.
Пенни поколебался.
