Иэн Бэнкс - Канал грез
— Никто не объявлял там войну, — ответила ему Хисако. — Это локальный конфликт; бандиты в горах. Полицейская операция.
— А как же тогда американская морская пехота… в этом, как его… ну, то, что было в прошлом году…
— В Лимоне.
Господин Мория, казалось, вконец растерялся.
— Я думал, это была Коса… Костал…
— Коста-Рика, — подсказала Хисако. Она произносила «р» на гайдзинский манер[6], немного даже утрируя этот звук.
— И это, по-твоему, была полицейская операция?
— Нет, спасательная экспедиция, — слегка улыбнулась Хисако.
Механик у кондиционера почесал затылок. Он втянул воздух сквозь сжатые зубы и взглянул на господина Морию, но тот не обратил на него никакого внимания.
— Нет, Хисако! Тут уж по всему видно, что это война, все говорят об этом как о войне, так что…
— Американцы обеспечат безопасность канала.
— Как в Римоне, да?
— Мория-сан, — сказала Хисако, взглянув на него. — Я бы сама с радостью полетела на самолете, но не могу. Либо я отправляюсь на корабле, либо вообще остаюсь дома. На корабле можно добраться до Калифорнии, оттуда поездом до Нью-Йорка, и снова на корабль, можно иначе — через Суэцкий канал, на который мне тоже хочется посмотреть, но это лучше на обратном пути.
Господин Мория вздохнул и тяжело опустился на свое место за письменным столом.
— Послушай, может, сделаешь как я? — предложил он. — В ночь перед вылетом напьешься в стельку, чем угодно — пивом, саке, виски, очень хорошо в этом смысле молодое австралийское вино, по своему опыту знаю — действует безотказно! — тогда наутро у тебя будет такое похмелье, что смерть покажется желанным избавлением.
— Нет.
— Простите, что? — спросил господин Мория молодого механика.
— Можно мне воспользоваться вашим телефоном, сэр? Я хочу заказать детали для замены.
— Да, да, конечно, — махнул рукой в сторону телефона господин Мория.
— Хисако! — снова начал господин Мория, облокотившись на стол круглыми, массивными локтями. Механик говорил по телефону со своим офисом. — Может, все-таки попробуешь? Прими что-нибудь успокоительное…
— Уже пробовала, Мория-сан. На прошлой неделе я ездила в Нариту с подругой, у которой брат работает старшим пилотом в «Джапэн эр-лайнз», но как только оказалась в самолете при закрытых дверях, я поняла, что не вынесу. — Она покачала головой. — Нет, только на корабле.
Она очень старалась говорить убедительно.
Господин Мория безнадежно откинулся на спинку стула и легонько хлопнул себя по лбу.
— Сдаюсь, — вздохнул он.
— Это всего лишь несколько недель, — сказала она. — А потом буду ездить по Европе: Лондон, Париж, Берлин, Рим, Мадрид, Стокгольм, как договорились.
— И Прага, и Эдинбург… — Хотя его слова прозвучали печально, в них уже слышались нотки надежды.
— Я не потрачу время впустую. Буду репетировать.
— И Флоренция, и Венеция…
— Кстати, мне все равно нужна передышка после всех этих концертов и занятий.
— Я уж не говорю про Барселону, но думаю, в Берне тоже захотят устроить концерт. — Господин Мория наблюдал за механиком, который все еще разговаривал по телефону. — И Афины, и Амстердам…
— Я приеду отдохнувшей. Морской воздух пойдет мне на пользу.
— Решать тебе, — сказал господин Мория, взглянув на часы, — я всего лишь твой агент. И просто хочу, чтобы ты на все сто использовала свой талант. Ты не обязана слушаться моих советов.
— Я всегда слушаюсь. Но лететь не могу. И это займет всего несколько недель.
Господин Мория снова помрачнел. Молодой механик положил трубку и сказал, что запасные части скоро подвезут. Он собрал свои инструменты, а потом начал заворачивать в белую тряпку сломанные детали.
После этого разговора прошло уже больше двух месяцев, половину назначенных концертов пришлось с тех пор отменить или перенести на другие даты. Перечень так и не увиденных сказочных городов, в которых она мечтала побывать, все увеличивался, быстро пополняясь новыми и новыми названиями, и превращался в такой же список потерь этой необъявленной войны, как перечни убитых, которые росли с каждым днем.
— La (Вон она), - сказал Филипп. — «Фантасиа».
Хисако посмотрела в ту же сторону и за носовой частью танкера Филиппа, «Ле Серкль», к которому направлялся катамаран, увидела небольшой белый силуэт «Фантасии дель мер», удаляющейся от заякоренных посреди озера судов к Гатунскому порту.
— Значит, это она и была, — сказала Хисако. — Вероятно, сначала заходила в Фрихолес. — Она взглянула на Филиппа. — Может, привезли почту.
— И даже настоящего пива, — улыбнулся Филипп.
— На ладость тебе! — засмеялась она, нарочно изобразив сильный японский акцент.
Он тоже засмеялся, и она, как всегда в таких случаях, почувствовала себя вдвое моложе.
Ее обдавал теплый влажный ветер, и она снова повернулась вперед, все еще стараясь высушить волосы.
На дальнем берегу широкого озера, за стоящими на рейде судами, виднелась гряда холмов, грозно вздымавшаяся гигантской волной на фоне серо-стального неба.
— Кальвадос! Мартини! Свежие бананы! И две туши мяса! И «метакса» семь звездочек! - крикнул кок Филиппу и Хисако, как только катамаран пришвартовался к небольшому понтону у борта «Ле Серкля» и они начали подниматься по трапу с аквалангами за плечами. «Фантасиа дель мер» впервые за две недели доставила на судно продовольствие.
— Есть оливки! — кричал Леккас, размахивая руками. — Мука для питты! Паприка! Фета! Вечером я приготовлю вам мезу! Сегодня у нас будет греческое меню! Уйма чеснока! — Он наклонился и снял с Хисако баллоны, когда та добралась до палубы. — Вы рады, мисс Онода?
— Да, — согласилась она. — А почта есть?
— Нет, — ответил Леккас.
— Какие новости, Джордж? — спросил Филипп.
— По радио ничего нового, сэр. Вместе с продуктами привезли два номера «Колон ньюс». По восьмому каналу… все то же, что всегда.
Филипп взглянул на часы.
— Ладно, не важно! Через несколько минут будут передавать новости. — Он похлопал кока по плечу. — Так, значит, сегодня у нас греческая кухня?
Втроем они двинулись вдоль по палубе. Хисако хотела взять свой акваланг, но Леккас уже подхватил его, кивнув Филиппу.
— А еще у меня припасена бутылочка узо и немного рецины. Наконец-то будет хороший ужин.
Они убрали снаряжение в кладовку на верхней палубе. Леккас отправился на камбуз, в то время как Филипп и Хисако поднялись к служебным каютам, расположенным на корме за 25 мостиком. Каюта Филиппа была уменьшенной копией капитанской, расположенной напротив: скромная обстановка, двуспальная кровать, три иллюминатора, туалет и душ. Как только они вошли, Филипп включил телевизор. Хисако решила принять душ. Сквозь шум воды до нее доносились звуки какого-то телевизионного шоу.
Когда она вышла, Филипп лежал на кровати раздетый, подстелив полотенце, и смотрел новости по восьмому каналу. Женщина, одетая в форму Южного военного округа США, зачитала пресс-релиз из Пентагона, Кубы, Панамы, Сан-Хосе, Боготы и Манагуа, затем сообщила точный список потерь со стороны повстанцев и правительственных войск в Коста-Рике, Западной и Восточной Панаме и в Колумбии.
Хисако прилегла рядом с Филиппом на кровать и принялась одной рукой перебирать черные волосы у него на груди. Филипп, не отрываясь от экрана, поймал ее руку и сжал.
«… на мирную конференцию в Салинас, которая состоится в Эквадоре на следующей неделе. Бакман, возглавляющий группу конгрессменов, сказал, что он надеется перелететь через озеро Гатун, в Панамском канале, где в настоящий момент в результате конфликта застряли три судна.
Южная Африка: стиснутый в кольце осады белый режим в Йоханнесбурге вновь угрожает применением…»
Филипп щелкнул выключателем и повернулся, чтобы обнять ее.
— Итак, мы можем помахать янки ручкой, когда они будут пролетать над нами? И вероятно, должны быть за это благодарны?
Она только улыбнулась, ничего не ответив, приставила палец к кончику его носа и начала покачивать, чувствуя, как под кожей ходит хрящ. Он приподнял голову и осторожно укусил ее палец. Поцеловал ее, прижался, потом снова посмотрел на часы. И снял их.
— Значит, у нас достаточно времени, — заговорщицки произнесла она.
Она знала, что скоро он должен говорить по рации с судовым агентом в Каракасе.
— Более или менее. В случае чего могут и подождать.
— Вдруг тебя сменят? — прошептала она, запуская руку между его телом и полотенцем. — Как же я тогда буду без тебя?
Филипп пожал плечами.
— Уж если меня смогут заменить, то и тебя как-нибудь вывезут.
Она вовсе не то имела в виду, интересно, понял он или нет. Но Филипп провел руками вдоль ее спины, заставив Хисако задрожать, дошел до поясницы, и ей уже стало не до объяснений.
