Джон Гришэм - Преступление без наказания: Теодор Бун - маленький юрист
— Пятнадцать минут, — произнес судья Гэнтри. — Потом мы начнем перекрестный допрос.
Пятнадцать минут растянулись до тридцати.
— Судья тянет время, — заметил Айк. — Вторая половина дня, пятница. Все устали. Он отправит присяжных домой и вернется в понедельник.
— Не знаю, — сказал Вудс Бун. — Возможно, он захочет выслушать прения сегодня.
Они собрались в коридоре у автоматов с безалкогольными напитками. Зрители, разбившись на маленькие группки, тоже ждали, поглядывая на часы на стене. Рядом с Бунами появился Омар Чипи, пожелавший что-то выпить. Он положил пару монет в автомат, выбрал напиток, посматривая на Тео и его родных, потом забрал банку.
Айк продолжал:
— Хоган его не тронет. Он чересчур хитер.
— Присяжные признают его невиновным в пределах часа, — выдвинул предположение Вудс.
— Его оправдают, — добавил Тео.
— Мне в самом деле пора возвращаться в офис, — сказал Вудс.
— И мне, — добавил Айк.
Вот так всегда. Типичное для Бунов поведение.
Ни один же из них не пошевелился, потому что оба хотели увидеть конец суда. Тео просто радовался, что отец и дядя не отходят друг от друга и даже разговаривают — большая редкость.
В коридоре началось какое-то движение, и толпа потянулась в зал суда. Несколько человек ушли во время перерыва. Как-никак надвигался вечер пятницы.
Когда все вошли, сели и установилась тишина, судья Гэнтри, заняв свое место, кивнул Джеку Хогану. Настало время для перекрестного допроса. Когда за трибуной стоял ответчик, а прокурор вел допрос с пристрастием, последствия порой бывали самые плачевные.
Джек Хоган подошел к трибуне и передал Питеру Даффи документ.
— Узнаете это, мистер Даффи? — поинтересовался Хоган с подозрением, которое сквозило буквально в каждом слоге.
Даффи не торопясь осмотрел бумаги с лицевой и обратной сторон. Там было несколько страниц.
— Да, — наконец произнес он.
— Пожалуйста, расскажите присяжным, что это.
— Это уведомление о лишении права выкупа закладной.
— На какое имущество?
— На торговый центр «Рикс-роуд».
— Здесь, в Страттенберге?
— Да.
— А торговый центр «Рикс-роуд» принадлежит вам?
— Да, нам с партнером.
— И банк направил вам уведомление о лишении права выкупа закладной в сентябре прошлого года, потому что вы задержали ежеквартальный платеж по ипотеке. Это правда?
— Так утверждали в банке.
— А вы с этим не согласны, мистер Даффи? Вы хотите сказать присяжным, что не просрочили ипотечный платеж за это имущество в сентябре прошлого года? — Джек Хоган помахал еще какими-то документами, когда задавал этот вопрос, как будто у него была масса доказательств.
Даффи замялся, потом изобразил улыбку:
— Да, мы задержали платежи.
— А какую сумму банк дал вам в кредит под этот объект?
— Двести тысяч долларов.
— Двести тысяч долларов… — повторил Хоган, глядя на юристов. Подойдя к столу, он положил одну стопку документов и взял другую. Расположившись за трибуной вновь, он сказал: — А теперь ответьте, мистер Даффи, вы владели товарным складом на Вулф-стрит в технопарке здесь, в Страттенберге?
— Да, сэр. У меня в этой сделке было два партнера.
— И вы продали склад, не так ли?
— Да, мы его продали.
— И сделка была заключена в прошлом сентябре, верно?
— Наверное, если вы так говорите. Уверен, что у вас есть все документы.
— В самом деле есть. И согласно моим документам, склад пытались продать более года, а назначенная цена равнялась шестистам тысячам долларов; ипотека, которую вы взяли под него в банке штата, составляла пятьсот пятьдесят тысяч, и вы с партнерами в конце концов продали его лишь за четыреста тысяч с небольшим. — Хоган размахивал бумагами, когда говорил. — Вы согласны, мистер Даффи?
— Это похоже на правду.
— Значит, вы потеряли кучу денег на этой сделке, верно, мистер Даффи?
— Это была не лучшая из моих сделок.
— Вы испытывали острую необходимость продать склад?
— Нет.
— Вам нужны были деньги, мистер Даффи?
Питер Даффи задергался и, казалось, почувствовал себя не в своей тарелке.
— Скорее, нам с партнерами просто нужно было продать склад.
Следующие двадцать минут Хоган продолжал донимать подсудимого вопросами о партнерах и их финансовых проблемах. Даффи отказался признавать, что остро нуждался в деньгах, но по мере того как напряжение на перекрестном допросе росло, становилось очевидно, что он изо всех сил пытался прикрыть неудачную сделку новой, более выгодной. У Хогана имелось множество документов. Он предоставил копии двух исковых заявлений, поданных против Питера Даффи его бывшими партнерами. Он забрасывал подсудимого вопросами об обвинениях, выдвинутых в этих исках. Даффи яростно отрицал, что подвел партнеров, и объяснял, что обвинения были выдвинуты не по существу. Он спокойно признал, что у него в бизнесе не все шло гладко, но утверждал, что банкротство ему не грозило.
Джеку Хогану прекрасно удалось представить Даффи как жадного до денег дельца, едва успевавшего опережать своих кредиторов на шаг. Но связать его финансовые проблемы с мотивом убийства пока не получалось.
Сменив тему, Хоган начал готовиться к новому удару. Он вежливо коснулся семейной жизни Даффи и после пары простых вопросов спросил:
— Значит, вы, мистер Даффи, подтверждаете, что действительно съезжали из дома?
— Да.
— И ваш разрыв продлился один месяц.
— Я не стал бы утверждать, что это был разрыв. Мы никогда это так не называли.
— А как называли?
— Мы и не пытались дать этому какое-то определение.
— Вполне справедливо. Когда вы съехали?
— Дневников я не вел, но это случилось в июле прошлого года.
— Грубо говоря, за три месяца до убийства миссис Даффи?
— Приблизительно так.
— Где вы жили, после того как съехали?
— Не уверен, что это верное слово. Я просто взял с собой кое-какую одежду и ушел.
— Хорошо, и куда же вы направились?
— Я провел пару ночей в «Мариотте», недалеко, на той же улице. Потом еще несколько дней оставался у одного из партнеров. Он разведен и живет один. Паршивый был месяц.
— Так, значит, вы перебивались то здесь, то там? Целый месяц?
— Именно так.
— Потом вы вернулись домой, наладили отношения с миссис Даффи и как раз зажили счастливо, когда ее убили?
— Это вопрос?
— Забудьте. Вот вам вопрос, мистер Даффи.
Джек Хоган вернулся с бумагами. Он передал документ обвиняемому, и при одном взгляде на него тот побледнел.
— Узнаете, мистер Даффи?
— А… не уверен, — произнес обвиняемый, перелистывая страницы, явно чтобы потянуть время.
— Что ж, позвольте, я вам помогу. Это четырехстраничный договор аренды квартиры в Уиксберге, в тридцати милях отсюда. Арендуется симпатичная меблированная квартира с двумя спальнями, в роскошном доме, за две тысячи долларов в месяц. Ничего не напоминает, мистер Даффи?
— Не особенно. Я… а-а-а…
— Договор аренды заключен сроком на один год начиная с прошлого июня.
Даффи пожал плечами, как будто не имел понятия, о чем идет речь:
— Я его не подписывал.
— Вы — нет, зато подписывала ваш секретарь — некая миссис Джудит Мейз, женщина, которая проживает с мужем по одному и тому же адресу здесь, в Страттенберге, последние двадцать лет. Правильно, мистер Даффи?
— Пожалуй, если вы так говорите. Она мой секретарь.
— С чего бы она стала подписывать договор аренды такой квартиры?
— Даже не представляю. Может, вам лучше спросить ее?
— Мистер Даффи, вы правда хотите, чтобы я вызвал ее в качестве свидетеля?
— Ах, конечно. Продолжайте.
— Вы когда-нибудь бывали в этой квартире, мистер Даффи?
Даффи пришел в замешательство и оцепенел, словно балансируя на скользкой дорожке. Он бросил взгляд на скамью присяжных, натянул очередную фальшивую улыбку и ответил:
— Да, я останавливался там пару раз.
— Один? — грозно рявкнул Хоган.
— Разумеется, один. Я был в этом районе по делам, поздно закончил и остался переночевать в квартире.
— Как удобно. Кто вносит арендную плату?
— Не знаю. Вам придется спросить об этом у миссис Мейз.
— Так вы говорите присяжным, мистер Даффи, что не снимали эту квартиру и что не вносите арендную плату?
— Все верно.
— И вы останавливались там лишь пару раз.
— Верно.
— И аренда этой квартиры никак не связана с проблемами, которые возникли у вас с миссис Даффи.
— Нет. И снова повторяю: я не арендовал эту квартиру.
Для Тео, который знал правду об убийстве, честность Питера Даффи была под большим вопросом. Казалось очевидным, что он лгал насчет квартиры. А если он солгал один раз, то, несомненно, сделает это еще.
