Роман Алехин - «Тайфун»под ударом
Раненых вместе с начальником медицинской службы отряда капитаном Дмитрием Ждановым Жуков отправил в Моздокский госпиталь. После этого провел инструктаж всего личного состава и откровенно пообещал прибить любого, кто сдаст своих командиров…
В принципе допрос большого количества людей всегда почти достоверно показывает имевшее место событие, как бы хорошо оно не скрывалось. Но хотелось надеяться, что прокуратура до этого не дойдет. Остановятся на расстрелянном ГАЗе…
Весь день Олег провел как на иголках. К вечеру приехал Эдуард Лихой с подавленным выражением лица. Кроме подавленного выражения полковник привез с собой Стыцину, оперативного офицера ГРУ полковника Славского, двоих прокурорских, троих чеченцев — представителей новой власти и пятерых бойцов охраны из комендатуры.
После трехчасового допроса, который не дал для прокуратуры никаких зацепок, еще полчаса Жукова распекал Славский. Лихой и Стыцина отстаивались в стороне — было видно, что они и сами недавно получили подобный нагоняй.
Жуков понимал, что прокурорские уже каким-то образом знали, что он провел операцию по захвату архива, но упорно продолжал стоять на своем: никуда не ходил и точка! В довершение всего к нему подошел один из чеченцев и предложил вернуть архив.
— А ты кто такой? — спросил Жуков.
— Я глава администрации Гудермесского района Али Нунаев. А ты — Олег Сергеевич Жуков, командир 480-го отряда спецназа. Твою жену зовут Света, детей — Максим и Юля. Сказать, где ты живешь?
Все это чеченец говорил полушепотом, так, чтобы его мог слышать только Жуков. Олег взъелся:
— Ты что, обезьяна в калошах, меня пугать вздумала?
Не удержавшись, Жуков отвесил горцу хук справа и, дождавшись, когда чеченец встанет, повторил удар.
На него тут же набросились прокурорские. Лихой, Стыцина и Славский позевывали в стороне и делали вид, что не замечают как их подчиненный «строит» представителей чеченской власти…
Жукова, после нескольких неудачных попыток, схватили по рукам. К месту стычки начали собираться разведчики, которые угрожающе потеснили бойцов охраны.
Нунаев не вставал, да и вообще, признаков жизни не подавал. Поэтому свой гнев Жуков направил на других чеченцев. Немного поругавшись, он успокоился. Один из чеченцев сказал:
— Нехорошо так делать. Убил его брата, а сейчас и его избиваешь…
Жуков промолчал. Чеченцы расценили это как слабость. Жуков махнул на все рукой:
— Да ну вас всех. Сами воевать не умеете, так другим дайте…
Прокурорские не знали, что ответить и молчали. Повисло напряжение. Представитель ГРУ попытался уладить дело и увел чеченцев и прокурорских в сторону. Лихой покачал головой:
— Уже в Москве знают про архивы…
— Ну так в чем же дело? — усмехнулся Жуков: — В разработку их! Там столько информации! Там столько всего! Ведь Москва столько говорила о бесчинствах Дудаева! А в архиве столько доказательств!!!
— Ну, наверно, Москве этого как раз и не надо. Ведь это не война, — усмехнулся полковник. — Это «спецоперация»…
— Где не ясно кто твой враг, — горько вставил Жуков.
— Отдай им архивы, Олег…
— Да пошли они… — Жуков махнул рукой и подозвал к себе радиста: — Давай связь с Луниным.
— Сейчас, — радист быстро вошел в сеть и вызвал Лунина, который все еще сидел в поле вместе с архивом.
— Дима, — открытым текстом заговорил Жуков. — Уничтожай всё. Чтобы ничего не осталось. Им этого хочется, пусть это и получат…
Кто-то из чеченской администрации набросился на Жукова:
— Вы что себе позволяете? Немедленно отмените приказ!
— Какой приказ? — обернулся на него майор.
— Об уничтожении архива!
— Не было никакого архива. Это вам приснилось. А хотите найти — ищите…
— Вы, майор, пойдете под суд.
— За что? — усмехнулся Олег.
— За убийство мирных жителей!
— Каких мирных жителей? — усмехнулся Олег.
— Трупы которых сейчас выносят из дома по улице Нижней…
Олега передернуло. А ведь и действительно. Он уже неоднократно сталкивался последнее время с таким фактом как откровенное «кидание» высшим руководством своих подчиненных, выполнивших задачи, которые не всегда подлежат всеобщей огласке. Чтобы прикрыть себя такие руководители могут организовать и суд и еще много чего, в том числе и физическое устранение человека, верой и правдой служившего, как он сам думал, своей Родине…
Утром Жуков решил после вывода отряда из Чечни написать рапорт на увольнение из вооруженных сил. Если его самого до этого не убьют…
23 сентября 1995 года. Москва
Жуков сидел за легким столиком и рассматривал, как пассажирский пароход медленно шел по Москве-реке.
Олег привык к точности, но вот он уже выпил вторую кружку кофе, а Лихой так на встречу до сих пор и не явился. Света уже начали прикидывать, куда сходить еще, Макс с Юлькой вертелись неподалеку и бросали в воду сделанные из салфеток самолетики.
— Ну и где же твой сослуживец? — спросила Света. — Полчаса уже сидим почем зря.
— Не знаю, — терпеливо отозвался Жуков. — Может, по делам где-то задержался. Он же сейчас при должности большой.
— Зато ты — безработный, — усмехнулась с сарказмом жена.
Жуков пожал плечами.
К летнему кафе подъехала черная «Волга» и из нее важно вышел высокий худощавый человек, в котором Олег с трудом узнал своего бывшего командира Эдика Лихого. Водитель цепко посмотрел на Жукова, как будто знал, к кому привез своего начальника.
Жуков приподнялся и махнул рукой. Эдик подошел к столику и галантно поцеловал Свете ручку. После этого поздоровался с Жуковым:
— Ну, здорово! Полгода всего тебя не видел, а ты уже изменился… поправился, кажется.
— Это потому, что я больше не служу в этом «дурдоме», — отозвался Жуков. — Рассказывай, зачем так хотел меня видеть?
— А ты сразу и к делу! — усмехнулся Лихой и как бы мимоходом сказал: — Поздравил бы меня. Я теперь какой-никакой, а генерал…
— Ты — генерал? — усмехнулся Жуков. — Поздравляю! В ГРУ?
— Да. Курирую агентурную разведку.
— Бросил, значит, спецназ? Сидишь сейчас в «аквариуме»?
— Бросил!? Перевели!
— Глазам своим не верю — мой бывший ротный, и генерал! — продолжал усмехаться Жуков.
— Ну, хватит слов любви… — отмахнулся Лихой.
— Кофе?
— Не откажусь.
Жуков заказал еще кофе. Света, понимая, что если все же Лихой приехал, то это надолго, тяжело вздохнула и пошла к детям.
— А что это ты на выводе своего отряда устроил? — спросил Эдик. — Меня тогда уже в Чечне не было, но наслышан…
— Ничего особенного, — отмахнулся Жуков.
— Говорят, ты не захотел получать свой орден «Мужества»? Самого замминистра обороны послал?!
— А за что меня награждать? За Афган я свои ордена честно заработал. За Таджикистан и Абхазию тоже заработал. А в Чечне я не воевал. В Чечне мне воевать не давали. Меня же за убийство десятерых чеченцев чуть не посадили. Это когда я архив взял. А потом вроде как бы за это же и наградили. И зачем мне такой орден?
— Твой орден сейчас в музее части лежит.
— Ну и что? Пусть молодых воспитывает. Как воевать не надо.
— Проехали.
— Ладно…
Принесли кофе. Олег размешал сахар:
— Ну, так что ты мне хотел сказать?
— Ты сейчас чем занимаешься? — спросил Лихой.
— Хочу открыть частную охранную фирму.
— Во как? Будешь коммерсов от бандитов охранять? Думаешь, это принесет тебе стабильную прибыль?
— Полагаю, что да. Парней своих хоть пристрою. Что бы не болтались без дела.
— И много у тебя твоих парней?
— В Москве и Подмосковье десяток наберется.
— Целая банда.
— А то. У меня в отряде сплошь уркаганы были. Я из них людей делал…
— У меня есть предложение не хуже.
— Какое еще предложение?
— Сейчас у тебя есть финансовые затруднения?
— Сколько угодно. Но их я решу своими силами.
— А если я тебе помогу?
— Финансами?
— И финансами и чем скажешь.
— Короче, не томи. Ты меня уже достаточно заинтриговал.
— В общем, дело такое. Нам нужно…
— Кому это нам? — перебил Жуков. — Тебе или ГРУ?
— ГРУ. Стране.
— Той стране, которая меня хотела судить за уничтожение врага? Я не согласен.
— Ты меня еще не дослушал.
— Хорошо. Дослушаю только из-за уважения к тебе.
— Нам нужно, чтобы опытный и грамотный человек на юге нашего Дальнего Востока внедрился в американскую шпионскую сеть.
— У вас полно агентов. Причем здесь я?
— Это будет абсолютно нестандартное внедрение. Такого в истории еще не было. Я разработал план, по которому американцы сами выйдут на тебя, и будут умалять, чтобы ты стал работать на них. Нужен именно ты. По ряду причин. Пока не спрашивай каких.
