Сергей Белошников - Ужас приходит в полнолуние
Ну, тут все, конечно, оживились, загомонили, стали друг другу передавать бутерброды, хватать закуску, потом Мишаня попытался произнести какой-то жутко умный и запутанный тост, используя латинские, насколько я понял, выражения. Мужики давай его подначивать и ржать над его эрудицией. Мишаня слегка обиделся и заткнулся. И мы, чокнувшись пластиковыми стаканчиками и проорав каждый свое, дружно выпили до дна.
И я, знаете, не отстал от других.
Просто общее настроение было таким офигительным, такой был кайф, что я временно решил наплевать на режим и тоже хлопнул стакан до дна. Да и Алена, которая рядом со мной пристроилась, глаз с меня не сводила — как тут было опозориться? Я постарался не думать, что пью всего третий раз в жизни, — у нас же строгий режим, а я с четырнадцати лет в боксе. Когда, скажите, мне было пить? Все время тренировки, соревнования, сборы. Да плюс учеба. А у нас так: если выпьешь да еще, не дай бог, кто-нибудь из тренеров застукает, что от тебя спиртным пахнет, — глазом моргнуть не успеешь, как из команды — раз, пинком под жопу. На фиг мне это надо, если я столько уже в спорте пашу и бросать его не собираюсь? Да и не очень-то люблю я это дело, выпивку.
Но тут, на травке, да в веселой компании, да с Аленой я хлопнул стаканюгу залпом, до дна. Как ханыга какой-то, точно. А про то, что пью всего третий раз, — промолчал. Ни за какие коврижки я бы не сказал об этом своим новым знакомым. Засмеют. Загрызут. Знаю я эту нашу университетскую тусовку. Только повод дай. А потом, не забывайте: они все старше меня, еще посчитают несамостоятельным, малолеткой — вот я и решил от них не отставать.
Только я стакан прикончил, только услышал, как Алена мне сбоку на ухо прошептала: «Молодец!», как в башке у меня немного зашумело и я почувствовал себя необыкновенно легко. И до одури весело. То ли от вина, то ли от Алениной похвалы. Но я не раз слышал, как в универе ребята постарше и поопытней говорили: не хочешь надраться в зюзю — как следует закусывай. И лучше всего чем-нибудь жирным, чтобы алкоголь в стенки желудка помедленнее всасывался. Я решил последовать этому совету и после выпитого стакана решительно навалился на ветчину. Тем более что Алена мне сама тарелку с бутербродами под нос сунула. Заботилась обо мне, значит. Это мне еще настроения прибавило. Ну, я тут же и слупил пару бутербродов, даже вкуса не успел почувствовать. На мой глаз, они для лилипутов были приготовлены или для детей — ужас какие крохотные. Я уже принялся было за третий, побольше размером, как Алена вдруг меня спрашивает:
— Андрюша, а грибы-то в вашем Лукоморье есть?
— Конечно, есть, — отвечаю с набитым ртом, стараясь при этом, чтобы куски ветчины на траву ненароком не полетели. — Полным-полно.
Это я чистую правду сказал. Грибов у нас действительно завались, а в этом году особенно: лето жаркое, теплые короткие дожди идут — самое то, чтобы гриб лез из земли как сумасшедший. Я как прикатил к старикам с летних сборов, уже не раз по грибы ходил. И всегда полную, с горкой корзину домой приволакивал. Одних белых, другие я не беру.
Тут Алена мне заявляет таким, знаете ли, слегка капризным тоном:
— Андрюша, я хочу немедленно найти гриб. Большой. Белый.
— Да ты чего, мать? Какие такие белые? Прими-ка лучше на грудь еще красненького, — говорит удивленно очкастый Слава, а сам быстренько наливает по второй.
— Одно другому не помеха, — каким-то странным голосом отвечает Алена и снова поворачивается ко мне: — А ты грибные места знаешь?
— Я все здесь знаю, — отвечаю я, и это тоже правда.
— Молодец, — почему-то очень серьезно говорит мне Алена и стукает своим стаканом о мой, который уже снова полон до краев: это Слава постарался. — В таком случае, за будущие грибы. До дна, до дна, Андрюша.
Ух ты, до дна!
Я посмотрел на свой стакан. Полнехонек. Еще этот — и уже, считай, четыреста граммов я выпил. А что же дальше будет, если Мишаня-фокусник, как кроликов из цилиндра, новые и новые бутылки из сумки тягает?..
Но колебался я, честно говоря, только секунду. Мужик я в конце концов или кто?!
И тут же залпом осушил второй стакан. Меня аж передернуло — ненавижу сухарь, да еще красный. Чувствую, в голове зашумело еще сильнее и по телу разлилось тепло. Но ощущение, признаюсь, было довольно приятным. Дотянулся я до недоеденного бутерброда и впился в него зубами. Алена же вино только пригубила. Я, конечно, настаивать не стал — она ж все-таки девушка, чего ей с нами, здоровенными мужиками, тягаться. Вдруг вижу, поставила она свой стакан в траву, легко так встала и, ни слова не говоря, не оборачиваясь, пошла в сторону леса.
Я растерянно посмотрел ей вслед, даже жевать перестал. Что случилось-то? Может, я ее чем обидел? Так я и не говорил почти ничего, в общем-то.
Я вслед Алене смотрю, а Мишаня мне и говорит — озабоченно так, серьезно:
— Старик, а ее часом медведи не сожрут? Пока она будет в лесу грибы собирать?
— Какие такие медведи? — искренне удивляюсь я. — Медведей я тут не встречал. Они здесь не водятся. Разве что подальше на северо-запад, в самой глубине охотхозяйства.
— Ну, не знаю, не знаю, — качает Мишаня головой. — Смотри сам. Там ведь чащоба. А то, если с ней чего случится, ногу там подвернет или еще чего, Станислава за лучшую подругу моментально шкуру спустит. А с кого? Ведь ты у нас ответственный за личную безопасность?
— Ну, я, — киваю.
— Значит, с тебя лично и спустит.
Черт!
— Сопроводи девушку, — не отстает Мишаня.
А я прямо не знаю, что делать. Вроде бы действительно надо за Аленой присмотреть.
— Да понимаете, — говорю. — Она же ничего не сказала, куда идет, зачем…
— Не робей, Андрюшенька, — говорит мне Аня.
— Да она ж меня и не звала с собой, — отвечаю я. — Неудобно вроде как-то.
Тут Мишаня начинает хохотать и говорит:
— Неудобно, когда сын на соседа похож. Давай, давай, старичок! Иначе тебе несдобровать!..
И толкает меня в плечо, чтобы я побыстрее вставал и топал за Аленой. И остальные хохочут, как идиоты, чуть ли не до слез, и пихают друг друга. Ну, просто покатываются от смеха, словно не Мишаню слушали, а Геннадия Хазанова.
В общем, так я ничего толком и не понял. Но с одеяла поднялся. При этом меня вдруг ощутимо качнуло в сторону. Проклятое вино! Все же я удержался на ногах. Вроде бы никто ничего не заметил. А я сделал вид, что просто ногу отсидел.
Дожевывая на ходу бутерброд, я пошел следом за Аленой. А она, между прочим, за это время успела отойти довольно далеко. Я пошел, а народ принялся дальше выпивать и закусывать.
Честно говоря, я не понимал, за какими такими грибами отправилась Алена. Потому что был совершенно уверен, что в той стороне не может быть никаких грибов. Там высился только непролазный ельник, где и днем-то всегда темно, как в подвале. Я знал: максимум, что там может вырасти, — это бледные поганки. Ну, может быть, еще свинухи или пара черных груздей, да и то хилых. Не грибное место.
Я заторопился. Алена шла, не оглядываясь, хотя наверняка слышала, что я ее догоняю. Она миновала стайку берез на поросшей высокой травой опушке и остановилась возле ельника: сплошная мрачная стена могучих лап и стволов. И только тогда обернулась и посмотрела на меня. Гляжу, так же, как давеча на платформе, на лице ее появляется загадочная улыбка.
Я подошел поближе и остановился.
— И где же обещанные грибы, Андрюша? — спрашивает Алена негромко.
Смотрит она на меня, чуть склонив голову, покусывает ровными белыми зубами травинку. Я сразу заметил — это у нее такая привычка. А она продолжает:
— Здесь одни елки. Никаких грибов.
Я оглянулся. Поляна осталась далеко позади. Ребята развели костер — в той стороне виднелось чуть оранжевое в подступающем сумраке вечера пламя. Голоса-то еще слышались, но слов уже было не разобрать.
— Ну, вообще-то грибов тут действительно нет, — объясняю я Алене. — Я совсем другие места имел в виду. Но они подальше… Долго топать придется.
— Значит, ты меня обманул, — говорит Алена, а сама на меня смотрит строго и, кажется, даже неприязненно. Прямо как мой тренер, Павел Сергеевич, когда он не в духе.
Я испугался. А что, если она сейчас меня пошлет куда подальше, а сама уйдет? Что же делать?! И тут мне в голову приходит просто замечательная мысль. Я и говорю:
— А знаешь, вон там, не очень далеко, — и показываю рукой вправо, — возле озера есть классный малинник. Хочешь, туда пойдем?
— Пошли, — коротко говорит Алена и протягивает мне руку. Как тогда, в бору возле платформы.
Я осторожно взял Алену за руку и повел ее по еле заметной тропинке вдоль ельника. Мы все больше удалялись от места пикника.
К этому времени солнце уже побагровело и начало скатываться сквозь тонкие перистые облака к рваной линии леса, видневшегося на другой стороне озера. Завтра, наверное, снова тепло будет. В темнеющем воздухе заплясали облачка мошек. Но было по-прежнему жарко и безветренно — черная гладь озера застыла, словно слюдяная.
