Джон Гришэм - Партнер
Представив плачущую клиентку пишущей братии, он гневно обрушился на шерифа Билокси и местное отделение ФБР, обвиняя власти в неспособности найти Пеппера. Какой позор — более чем четыре года валять дурака, в то время как его клиентка живет в бесконечных муках. За пятнадцать минут выступления он превзошел себя. Он призывал к мерам самого сурового воздействия на Патрика Лэнигана — мужчину, который убил бедного юношу и сжег его тело, чтобы скрыть кражу девяноста миллионов долларов. В его зажигательной речи не хватало лишь одного — фактов.
Журналисты, несмотря на всю свою осторожность, проглотили услышанное. Им раздали фотографии Пеппера — простого патлатого паренька с едва пробивающимися усиками. Безликая жертва обрела наконец лицо, стала человеком. Вот тот парень, которого убил Патрик Лэниган.
* * *История с Пеппером наделала немало шуму. Называли его теперь не иначе как «предполагаемой жертвой», причем слово «предполагаемой» почти всегда произносилось едва слышно. Лежа в палате, Патрик следил за развитием событий по телевизору.
Вскоре после своего исчезновения Патрик узнал: ходят слухи о том, будто в пламени сгоревшего «шевроле» сгинул Пеппер Скарборо. В январе девяносто второго они как-то вместе охотились на оленя, а потом холодным полуднем ели в лесу поджаренную на костре оленину. Патрик тогда поразился, узнав, что молодой человек практически жил в лесу, предпочитая палатку родному дому, о котором отзывался весьма неодобрительно. Способности к выживанию были у него исключительными. Патрик предложил парню прятаться под навесом хижины в плохую погоду, но, насколько ему было известно, Пеппер ни разу не воспользовался им.
Они несколько раз встречались в лесу. С вершины поросшего деревьями холма, расположенного примерно в километре от охотничьей хижины, Пеппер мог хорошо видеть ее, и, когда рядом появлялась машина Патрика, он обычно прятался где-то неподалеку. Ему доставляло наслаждение красться за своим знакомым по лесу. Он швырял в Патрика камешками, на что тот только кричал и ругался. А потом они ненадолго присаживались вместе. Пеппер не горел желанием поддерживать разговор, но одиночество, по-видимому, надоедало и ему. Патрик подкармливал его бутербродами и конфетами.
Весть о том, что в убийстве парня обвиняют его, нисколько не удивила Патрика ни тогда, ни сейчас.
* * *Доктор Хайани с интересом смотрел телевизионные новости. Прочитав газеты, он в деталях обсудил с молодой женой поведение своего скандально известного пациента.
Сидя поздно вечером на постели, оба увлеченно следили за экраном.
Телефонный звонок раздался, когда свет был уже выключен — супруги ложились спать. Это оказался Патрик. Пробормотав извинения, он расстроенным голосом объяснил, что должен с кем-нибудь поговорить. Будучи в полном смысле этого слова узником, он имел право звонить лишь своему адвокату и врачу, причем не более двух раз в сутки. Не найдется ли у дока минуты свободного времени?
Безусловно.
Последовало еще одно извинение за поздний звонок: спать сейчас просто невозможно, а последние новости, особенно предположение об убийстве парня, неприятно поразили его. Док смотрел телевизор?
Да, конечно.
Патрик в палате, у него не выключен свет. Слава Богу, все остальные сидят в коридоре. Ему страшно, признался Патрик. Он слышит какие-то голоса и странные звуки.
Причем голоса доносятся не из коридора, а исходят от стен палаты. Это не может быть следствием воздействия наркотиков?
Это может быть следствием разных вещей, объяснил доктор Хайани, — медицинских препаратов, усталости, перенесенной травмы, физического и психологического шока.
Они проговорили ровно час.
Глава 17
Уже третий день он не мыл голову. Пусть волосы станут жирными. Он не брился. Одет был не в пижаму из легкого хлопка, в которой спал, а в мятый хирургический балахон. Хайани обещал как-то принести новый. Но сегодня нужен был именно мятый. На правую ногу он натянул длинный белый носок, а на левой, чуть выше лодыжки, виднелся отвратительный шрам от веревки, растершей кожу в кровь. Это должны увидеть. К черту носок. Хватит и одной сандалии из черной резины.
Сегодня его выставят на всеобщее обозрение. Мир ждет.
В девять прибыл Сэнди с двумя парами дешевых пластиковых солнечных очков и черной бейсболкой, как заказывал Патрик.
— Спасибо, — поблагодарил его Лэниган. Стоя перед зеркалом в ванной комнате, он примерял очки и бейсболку.
Десятью минутами позже подъехал доктор Хайани. Патрик представил мужчин друг другу. Неожиданно он ощутил легкое возбуждение, голова прояснилась. Усевшись на край постели, он провел рукой по волосам, дыхание его сделалось ровнее.
— Видите ли, я никогда не думал, что этот день придет, — пробормотал он, глядя в пол. — Никогда.
Адвокат и врач переглянулись, не зная, что ответить.
Хайани предложил таблетки сильного успокаивающего, и Патрик выпил две.
— Может, мне удастся проспать этот спектакль, — заметил он.
— Говорить буду я, — пообещал Сэнди. — Расслабься и слушай, ничего другого от тебя не требуется.
— Именно этим он и будет занят, — вставил Хайани.
Послышался стук в дверь. На пороге появился шериф Суини с таким количеством сопровождавших, которого хватило бы на подавление небольшого восстания. В ходе краткого обмена приветствиями Патрик надел бейсболку, солнечные очки и протянул руки для наручников.
— А это что такое? — настороженно спросил Сэнди, увидев металлические цепи, которые держал помощник шерифа.
— Оковы для ног, — любезно пояснил Суини.
— Они вряд ли годятся в данном случае, — решительно заметил Сэнди. — У него рана на щиколотке.
— Это правда, — подтвердил Хайани. — Можете взглянуть. — Он указал на левую ногу Патрика.
Суини на мгновение задумался, и эта нерешительность дорого обошлась ему.
— Бросьте, шериф, — проговорил Сэнди. — Какие у моего клиента шансы бежать? Он изранен, закован в наручники и окружен вашими людьми. Что он в силах сделать?
— Если нужно, я позвоню судье, — вмешался Хайани.
— Да, но сюда-то он приехал в цепях, — заметил Суини.
— Но это же были люди из ФБР, Рэймонд, — сказал Патрик. — Да и крепились цепи не на щиколотке, а выше колена. И это было невыносимо.
Оковы отложили в сторону, и Патрика провели в коридор, где стояли парни в коричневой форме. Окружив его, группа двинулась в сторону лифтов. Сэнди поддерживал Патрика под локоть.
Кабина лифта оказалась слишком маленькой для такого эскорта. Те, кто не поместился, бросились бегом по лестнице вниз, чтобы встретить Патрика в вестибюле. Перестроившись, плотной группой люди вышли через стеклянные двери в теплый осенний день к поджидавшим их автомобилям.
Патрика усадили в новенький сияющий «форд» с номерными знаками округа Гаррисон, и автомобиль тронулся, сопровождаемый белым автобусом, где разместилась вооруженная охрана. Кортеж замыкали три вымытые до блеска патрульные машины. Впереди двигались еще две. Миновав контрольно-пропускной пункт, автомобили оказались в лежавшем за пределами базы обычном мире.
Сквозь грубые пластиковые очки Патрик замечал все вокруг: улицы, по которым проезжал сотни раз, знакомые здания. Кавалькада свернула на автостраду номер девяносто, выходившую к заливу, спокойные темные воды которого ничуть не изменились с того момента, когда Патрик видел их в последний раз. Вдалеке показался пляж — узкая полоса песка между шоссе и водной гладью. Расстояние, отделявшее его от отелей и бунгало, стоявших на противоположной стороне шоссе, было слишком большим.
Бизнес развлечений процветал в основном благодаря удивительной активности открывшихся во время отсутствия Патрика казино. Перед тем как покинуть город, он только слышал, что собираются открыть игорные заведения, а сейчас за окном машины блестели огромные, в стиле Лас-Вегаса, сверкающие неоном дворцы. Стоянки перед ними оказались забиты битком, несмотря на то, что была только половина десятого утра.
— Сколько здесь казино? — спросил он у сидевшего справа шерифа.
— Тринадцать. Но будут и еще.
— Просто не верится.
Таблетки оказались весьма эффективными. Дыхание Патрика сделалось ровнее, мышцы расслабились. На мгновение ему захотелось задремать, но, когда машина свернула на главную улицу, им вновь овладело любопытство. Ну же, еще пара кварталов. Через несколько секунд на него вновь навалится прошлое. Мимо здания городского собрания, поворот налево, быстрее, быстрее! Вот он, уголок Вью-Марше, старой улицы с витринами роскошных магазинов, где стояло фешенебельное белое строение, одним из совладельцев которого он был когда-то — юридическая фирма Богена, Рэпли, Витрано, Хаварека и Лэнигана — адвокатов и советников юстиции.
