Уоррен Мерфи - Властители земли
Чиун сел и покачал головой.
– Ты безнадежно белый, – сказал он.
– Какое отношение к этому имеет цвет моей шкуры?
– Очень большое. Только белый человек будет искать бомбу, не зная ее местонахождения, – пояснил Чиун, между тем он встал и прошествовал мимо Римо и дальше к выходу на улицу.
Римо последовал за ним со словами:
– Мне кажется вполне разумным искать бомбу, пытаясь ее найти. А что же ты собираешься искать? Четырехлистный клевер и надежду на счастье?
– Я, – надменно заявил престарелый кореец, – буду искать следы. Но ведь я всего лишь бедное кроткое униженное создание, вовсе не сравнимое со столь преисполненным вселенской мудрости существом, как ты.
– Как же выглядят следы бомбы?
– Ты должен искать не следы бомбы, ты, кретин. А человеческие следы. Если только бомба не прибыла сюда своим ходом, те люди, которые ее доставили, должны были оставить следы.
– Ладно. Давай искать следы людей, – согласился Римо. – И спасибо за то, что разговариваешь со мной.
– Пожалуйста. Ты дашь обещание надеть кимоно?
– Лучше я не стану отыскивать эту бомбу, – ответил Римо.
* * *Главный соперник телевидения ВИМП, судя по рейтингу, станция ВАСК прибыла на место действия в лице команды операторов и Ланса Ларю, звезды и надежды станции, который был, если это возможно, еще более загорелым чей его главный соперник в рейтинговых списках ведущих новостей Ренс Ренфрю.
Он, разумеется, увидел двух операторов ВИМПа, но пришел в полный восторг, когда понял, что поблизости нет Репса Ренфрю.
– Прекрасно, ребята, – заявил он. – Давайте, устанавливайте камеры и начинайте съемку.
Он достал из кармана своего смокинга портативную зубную щетку и наскоро почистил зубы.
К нему обратился оператор:
– Эй, если тут собираются взорвать бомбу, то я хочу убраться отсюда подальше.
– Мальчик мой, здесь происходит важное событие, а там, где есть событие, всегда найдешь Ланса Ларю и телестанцию ВАСК.
– Ага, только все события очень скоро могут оказаться на высоте миль в пять, если тут действительно есть бомба и она взорвется.
– Не беспокойся. Мы отснимем наш материал и уедем отсюда, – ответил Ларю. – Давайте-ка войдем внутрь.
– Кажется, я что-то вижу, – сказал Римо.
Стоя на мягком влажном дерне лужайки, Римо указал на ряд небольших углублений, выстроившихся извилистой линией.
– Трава тут примята. Кто-то полз по-пластунски, – заметил он.
– Любители, – с презрением отозвался Чиун. Он указал на небольшое углубление. – Правша. Даже от ее локтя остался след.
– Ее?
– Очевидно же, что это женский локоть, – сказал Чиун.
– Очевидно, – подтвердил Римо.
– А мужчина полз следом. Но снаряд несла женщина, – продолжал Чиун.
– Очевидно, – добавил Римо.
– Эй, гляди-ка, – прошипел Ланс Ларю своему оператору. – По-моему, там впереди кто-то есть. Кто же эти ребята?
– Может, они ученые, – ответил оператор.
– Может. Давайте подкатим камеры и побудем рядом с ними, на случай, если они взорвутся.
Разговаривали они шепотом, но на расстоянии пятидесяти ярдов Чиун обернулся к Римо и спросил.
– Кто эти шумливые дураки?
– Не знаю. Сначала бомба, а потом я позабочусь о них, – он посмотрел на следы, отпечатавшиеся на земле. – По-моему, ты и правда нашел что-то.
– Он что-то нашел – крикнул один из операторов.
И неуклюже ринулся вперед, волоча свое оборудование. Ланс Ларю последовал за ним.
– Наверное, мне стоит уничтожить эти надоедливые создания, – сказал Чиун, – чтобы мы могли спокойно продолжать наши поиски.
– Даже не знаю, как тут быть, – ответил Римо. – Убьешь телевизионщика, а потом с ним хлопот не оберешься.
– Я не желаю устраивать представление для этих неотесанных хамов, я ведь им не цирковой слон.
– Давай сначала найдем бомбу, – ответил Римо.
Он последовал за цепочкой следов, которая привела к цветущему кустарнику, Римо ощупал землю кончиками пальцев. Снаряд был тут, едва прикрытый тонким слоем земли.
– Поспеши. Они подходят, – шепнул Чиун, когда газетчики приблизились.
Наконец, один из операторов быстро выскочил вперед и в упор развернул свою камеру на Чиуна. Чиун прижался носом к объективу.
– Эй, прекрати это, Мафусаил, – велел оператор. – Ты мне всю оптику своим сальным носом перепачкал.
– Сальный нос? У Мастера Синанджу не может быть сального носа. Вы оскорбили меня до глубины души.
– И все-таки ты это сделал! – вскрикнул Римо. – Теперь я ни за что не отвечаю.
– Чего это вы там творите? – заорал Ланс Ларю. – Что вы там роетесь под кустами?
Руки Римо двигались очень быстро, сначала он разъединил таймер, а потом разобрал сам атомный снаряд, раздавив в порошок металлические его части. Кучку черных и серебристых крупинок он зарыл под шелковицей.
– Я же спросил вас, что вы там делаете? – повторил Ларю.
Теперь он уже стоял рядом с Римо.
– Ищу редкостный австралийский ночной цветок, – отозвался Римо. – Сегодня единственная ночь, когда он цветет. Но мы его упустили. Придется подождать до следующего года.
– А как насчет бомбы? – спросил Ларю.
– Нет никакой бомбы, – ответил Римо. – Нам уже несколько недель надоедают такими звонками. Просто какие-то психи.
– Вы хотите сказать, что я приехал в такую даль по звонку психа? – сказал Ларю.
– Похоже на то, – ответил Римо.
Ларю сердито топнул ногой, потом обратился к двум операторам, ожидавшим у него за спиной.
– Ладно, ребята. Тогда мы все-таки сделаем занимательный репортаж. Как ученые в полночь ползают по земле, разыскивая редкостный цветок, – он обернулся к операторам. – Поснимайте немного этих парней.
Два оператора нацелились на Римо и Чиуна, и пленка в их устройствах закрутилась.
Узкие орехового цвета глазки Чиуна уставились на одну из камер.
– Как насчет легкой улыбочки? – осведомился оператор.
– Такой? – спросил Чиун, и его лицо исказила напряженная улыбка.
– Здорово, старик. Только побольше зубов.
Чиун, по-прежнему улыбаясь, сгреб камеру и сплющил ее в лепешку. Потом с поклоном вернул ее оператору.
– Хватит зубов? – поинтересовался он.
Римо вырвал камеру у второго оператора и расколол ее на кусочки величиной с лапшинку.
– Но Первая Поправка к конституции! – завопил Ларю.
Римо засунул несколько обломков камеры в рот Ларю.
– Вот тебе Первая Поправка, – заявил он.
Телевизионная команда поспешно отступала к дырке в проволочном ограждении.
– Чиун, спасибо тебе за помощь, – сказал Римо.
– Будешь ли ты?..
– И все же я пока не надену кимоно, – сказал Римо.
* * *У Глории Мусвассер даже ухо устало. Она плечом прижимала к уху телефонную трубку, а на клочке голубоватой бумаги вычеркивала номер очередного телефона для связи со зрителями очередной телевизионной станции.
Она набрала следующий номер.
– Отдел новостей ВЗРО, – ответил мужской голос.
– Я представитель Союза освобождения видов, – заговорила Глория как можно более страшным и грозным тоном террористки.
– И что?
– Я звоню вам, чтобы взять на себя ответственность за то покушение, можно сказать, массовое уничтожение людей, которое почти состоялось сегодня ночью в лабораториях МОЗСХО.
– Что за покушение? Какое-такое массовое уничтожение? Да сегодня ночью самой великой новостью стало известие о том, что президент спокойно храпит в своей постельке без дурных снов.
– Это было бы почти настоящее массовое уничтожение, – настаивала Глория.
– Почти не считается.
– О чем вы тут мне толкуете? Мы чуть не взорвали все Западное побережье, разрушения могли бы вернуть его обратно в каменный век.
– Чуть тоже не считается, – сказал раздраженный голос в трубке.
– А теперь слушай меня, ты, сочувствующая военным промышленникам, свинья – заорала Глория. – Мы – это СОВ, и мы намерены взять на себя ответственность за атомный взрыв, рядом с которым Хиросима показалось бы детским пуканьем. Потенциальное количество погибших просто ошеломительное.
– Меня не интересует, как вы там называетесь – СОВ, ВВ или Г-О-В-Н-О, – ответил репортер. – Но сегодня ничего не произошло, значит, и нет никаких новостей.
– Боже, – вздохнула Глория. – Ничего не случилось. Вам всегда подавай действие. Вы торговец скандальными сенсациями.
– Совершенно верно замечено, – согласился репортер.
– Отвратительно.
– Если хотите, – не отрицал тот.
– А разве намерение ничего не стоит?
– Дорогая леди, – устало сказал журналист, – да если б из одних дурных намерений можно было состряпать сюжет, вечерние новости длились бы сорок часов подряд.
– Да просто нам попалась испорченная атомная бомба, ты, дурья голова! – завизжала Глория.
– А у нас – горячая линия, – ответил репортер и повесил трубку.
Глория прикурила от окурка Натана.
– Нам надо придумать новый план, – сказала она.
