Александр Афанасьев - Транзит из ада
Русских они, конечно, не победят…
Машины опять остановились… он видел людей с автоматами, они пытались перекрыть улицу, кто-то стрелял в воздух. Керр открыл дверь «Порше» и заорал по-русски:
– Раненый!
Больница была старой, такое ощущение, что двадцать лет не ремонтировавшейся, но персонал тут был опытный и профессиональный. Ничего не перепроверяя, раненого сразу повезли в операционную, по пути уже начиная реанимационные мероприятия…
Керру было некуда идти… усталость наваливалась на него, подобно свинцовой плите, мощно и неостановимо. Он подумал, что здесь будет лучше всего переждать неопределенность… утром будет понятно, кто и что может, это уже будет русская территория, а может, и нет. Поэтому он купил в автомате чашку кофе, сел в чужую машину, поставил кофе, навалился на руль и заснул. В конце концов, кофе он может выпить и холодным…
Но поспать не удалось: телефонный звонок вернул его в реальность уже через тридцать две минуты.
Керр открыл глаза, ошалело посмотрел по сторонам. Звонил телефон в самом автомобиле. Он нажал кнопку и сказал «алло»…
– Кто это?! Кто говорит по телефону? Где мой сын?
– Не знаю, о ком вы… но если вы про того парня, которого подстрелили русские на улице, то я отвез его в больницу. И пока что он еще жив…
– Что произошло?
Керр потер лоб, чтобы собраться. Выпитая натощак чашка кофе уже делала свое дело, горькое и обжигающее месиво поднималось вверх от желудка к горлу, угрожая выплеснуться наружу…
– Я был на улице… увидел парня, он стрелял из винтовки в… русских, кажется. Русские открыли ответный огонь, его ранило пулеметной очередью. Я оттащил его в безопасное место, оказал помощь… после чего… повез в больницу.
Среднего роста человек, лет сорока, с аккуратной бородкой, одетый нарочито небрежно и дешево, но с Вашерон Константин[40] на запястье, пронзительно посмотрел на сопровождающего его здоровяка ростом под два метра, что-то сказал на языке, который Керр не понял. Здоровяк принялся оправдываться на том же языке.
Керр воспользовался небольшой передышкой, чтобы оценить ситуацию. Кем бы ни был этот тип, деньги у него явно есть. «Мерседес Майбах», бронированный, похоже. Две машины охраны. Охранники – не просто бандиты, профессионалы. Высоченные, шесть футов минимум, короткие рукава, постоянный поворот головы, стоят правильно – один постоянно рядом, остальные…
Израильтяне! Это израильтяне!
А язык – иврит.
– Как твое имя?
– Карл.
– Американец?
– Англичанин. Бывший солдат…
– А теперь?
– Журналист. Стрингер.
Человек – Керр про себя начал называть его «биг босс» или просто «босс» – оценивающе посмотрел на него.
– Какую работу ты хочешь, работу журналиста или работу солдата? У меня есть и та, и другая…
Надо было принимать решение. И Керр его принял.
– Солдата, сэр. Но меня ищут.
Босс хищно усмехнулся.
– Вон Леший. Твой новый босс. Его тоже ищут. И не в одной стране…
Леший – какой-то худой, смурной, с нездоровым цветом лица – заулыбался так, как заулыбался бы, наверное, вампир, встретивший на ночной дороге беззащитную девушку или подростка…
У Лешего оказалась отдельная машина («Тойота Ленд Крузер») и отдельная охрана – два боевика, в камуфляже, с автоматическим оружием (в Европе автоматы никогда открыто не носили, это было бы уголовное дело даже для охраны) и шевронами, на которых было написано «Батальон «Айдар». Они отъехали от больницы, какое-то время двигались в конвое, потом ушли в сторону.
Офис Лешего, или то, что под этим было принято понимать в здешних условиях, находился в какой-то промзоне. Керра обыскали, причем не только руками, но и детектором подслушивающих устройств, потом оставили в покое под присмотром одного амбала. Кофе, правда, налили. Так он сидел часа два, потом в комнату заглянул Леший и сделал знак – «за мной»…
Пока что Керр уяснил две вещи. Первая – все вооружены винтовками типа М4, что для постсоветского пространства очень нехарактерно. Вторая – приветствуют здесь словами «Слава Украине!», ответ «Героям слава!». Знак, который при этом делают, один в один похож на «римский салют»[41].
В офисе была какая-то движуха, по коридорам бегали люди, с оружием и без, носили ящики, явно не с офисной бумагой. Лешему до этого не было никакого дела.
Кабинет Лешего оказался большим, но запущенным, с дорогим евроремонтом, но при этом грязноватым. Ноутбук на столе, на стене фотографии. На некоторых из них – футболисты или Леший с футболистами, на некоторых – вооруженные люди в форме – и Леший среди них. В углу – черно-красное знамя и плакат: колорадский жук и надпись: «Увидел – убей».
– Присядь… в ногах правды нет.
Керр сделал, что сказали – Леший размашистым жестом повернул к нему ноутбук, на экране была его фотография.
– Похож?
Керр пожал плечами.
– Шпионаж… конкретно ты на хвост репьев нацеплял.
– Что?
– Да ничего. Первый раз шпиона вижу.
– Я не шпион.
– А кто ты?
– Журналист.
– Ага, – скептическим тоном сказал Леший, – это ты моей бабушке расскажи. Расскажи-ка мне еще раз, как ты в Днепре оказался.
Керр начал рассказывать. Он использовал старый прием разведок – говорить надо правду. Если нельзя говорить правду – надо говорить правду, но менять акценты и мотивации. Если нельзя менять акценты и мотивации – надо умалчивать. Керр разыгрывал свои карты, как мог… он понимал, что они не такие уж и плохие. Большая часть его истории поддается проверке, и проверку она пройдет, потому что так все и было. Леший слушал внимательно… возможно, он был не так прост, как казался.
– Значит, ты журналист, и тебе заказали расследование о контрабасе в Украине. Так?
– Не так, – сказал Керр, – я сам себе заказал.
– То есть?
– Я независимый журналист. Сам выбираю тему, о чем писать. Мне показалась интересной тема преступности и контрабанды на Украине – и я пробрался сюда нелегально, с помощью друзей, чтобы написать об этом. Материал, фотографии и видео я предложу ведущим изданиям и телекомпаниям мира. И если он им понравится – они его купят.
– А если нет?
– А если нет, то я зря ездил на Украину.
– В Украину.
– В Украину, – согласился Керр.
– А если они тебя кинут?
– То есть?
– Заберут фотки и не заплатят?
– Так не делается, – терпеливо объяснил Керр, – тогда они потеряют репутацию, и с ними никто не будет сотрудничать. Этот бизнес – как и любой другой – держится на доверии.
Леший снова скептически хмыкнул:
– Ну, хорошо. А как получилось, что тебя теперь обвиняют в шпионаже? Заметь – я не говорю «как ты стал шпионом». Я говорю – «тебя обвиняют в шпионаже»…
Керр вынужден был рассказать и вторую историю – ту, как он пробрался в Чернобыль и свидетелем чему стал. Несмотря на то что он прямо не контактировал с властями Украины в тот раз, он понимал, что, скорее всего, его досье появилось у местных спецслужб именно с того момента. А врать опасно, но еще опаснее – скрывать. Это вызывает подозрения, а в мафии от подозрения до исполнения приговора путь короткий. Он забыл упомянуть только о том, что он купил снайперскую винтовку в Киеве и стрелял из нее в некоего Абдаллу, он же Уильям Гор, британский подданный. Он не упомянул об этом специально. Если они не раскопают, это хорошо. Если раскопают – на этот случай у него был заготовлен второй, еще более правдоподобный вариант легенды…
Леший не торопясь отхлебнул кофе, почмокал.
– Сказать, что я тебе верю… значит соврать. А я врунов не люблю. Мутный ты по жизни. Мутный. Но ты Илью спас. Сына Бориса Львовича. А значит, шеф тебе по жизни должен. Ты вот какую работу любишь, солдатскую или журналистскую?
– Какая есть. С работой нынче… тяжело.
– А если я, скажем… предложу работу. Или сто штук евро сразу, и ты теряешься. Ну?
– Деньги, – моментально среагировал Керр.
Леший снова вампирски заулыбался:
– Хорошая реакция, молодец. Но сто штук, сам понимаешь, заработать надо. Скажем так, я начал доверять тебе чуть больше, чем раньше. Мое тебе предложение. Ты сидишь тихо здесь, за наш счет, пока мы перепроверяем твою историю и решаем, что с тобой делать. Это первое. Второе – ты забываешь обо всем, что видел и слышал, выходишь за ворота и теряешься.
– А я так понял, что за спасение того… парня мне что-то причитается.
– Причитается, не вопрос, – жизнерадостно сказал Леший, – можешь хоть сейчас получить. Только как далеко ты уйдешь со своей физией, ты же в розыске? А так… фирма веников не вяжет, работа у нас никогда не переводится…
Керр улыбнулся, но нехорошо так.
– Выходит, выбора у меня нет?
– Выходит, что так…
Днепропетровск, Украина
5 июня 2021 года
Днепропетровск – город, где начинал свою карьеру Леонид Ильич Брежнев (когда и в какой стране это было!). Еще в советские годы это был центр мафии союзного значения. В него вкладывались деньги… очень большие деньги, в нем, в одном из первых в Союзе началось массовое многоэтажное строительство. И в Украине, будучи городом изначально русским, он стал вторым городом страны, эпицентром украинского фашизма, вторым по экономическому и политическому значению. Днепропетровск обогнал полуторамиллионный город-завод Харьков, и миллионный угольный Донецк, и контрабандную, раскинувшуюся у берега теплого моря Одессу. И во многом своей участи Днепропетровск был обязан еврейской общине. И таким, как Борис Львович Левитас, отец которого расхищал мясо и фрукты, будучи директором Горкоопторга. По сути, Днепропетровск держали как раз они – дети и внуки расхитителей социалистической собственности.
