Харлан Кобен - Пропащий
Она смотрела на меня, словно ожидала ответа.
– И вы больше ее не видели?
– Никогда.
– Не понимаю, – сказал я. – Что же все-таки случилось?
– Вы имеете в виду – что заставило ее убежать?
– Да.
– Вы полагаете, произошло нечто серьезное, так? – Ее голос зазвучал громче. – Например, к ней приставал отец или я ее избила… В общем, случилось что-то, объясняющее все. Четко и ясно – причина и следствие. Но дело как раз в том, что ничего подобного не было. Разумеется, мы с отцом не ангелы, я этого и не утверждаю. Но и вины на нас никакой нет!
– Я не имел в виду…
– Я знаю, что вы имели в виду.
Ее глаза метали молнии. Она сжала губы и вызывающе посмотрела на меня. Я решил сменить тему.
– Шейла звонила вам?
– Да.
– Как часто?
– Последний раз – три года назад…
Она сделала паузу, ожидая дальнейших вопросов.
– Откуда она звонила?
– Она не сказала.
– И о чем вы разговаривали?
На этот раз Эдна Роджерс долго думала, прежде чем ответить. Она принялась ходить по комнате и разглядывать кровати и тумбочки. Взбила подушку и поправила угол покрывала…
– Шейла звонила домой каждые полгода или около того. Обычно она была или пьяная, или обколовшаяся. Сильно возбуждалась, плакала, и я с ней тоже… Говорила мне ужасные вещи…
– Что именно?
Она покачала головой.
– Там, внизу… мужчина с татуировкой на лбу рассказывал, как вы встретились и полюбили друг друга. Это правда?
– Да.
Эдна Роджерс выпрямилась и посмотрела на меня. Ее губы скривились во что-то напоминавшее улыбку.
– Так что, – сказала она, и я уловил нечто странное в ее голосе, – Шейла спала со своим боссом?
Улыбка еще сильнее исказила ее лицо. Казалось, это был уже другой человек.
– Она работала у нас добровольно, – возразил я.
– Ага. И что именно она добровольно делала для вас, Уилл?
У меня по спине побежали мурашки.
– Все еще хотите судить меня? – продолжала она.
– Я думаю, вам лучше уйти.
– Не нравится правда? Вы думаете, я какой-то монстр и без всякой причины отказалась от ребенка…
– Не мне об этом судить.
– Шейла была отвратительной дочерью! Она лгала, воровала…
– Похоже, я начинаю понимать, – перебил я.
– Понимать что?
– Почему она убежала.
Эдна Роджерс растерянно моргнула и тут же гневно воскликнула:
– Вы не знали ее! И до сих пор не знаете…
– Разве вы ничего не слышали там, в зале?
– Я слышала. – Она немного смягчилась. – Но я никогда не знала этой Шейлы. Она не дала мне возможности. А Шейла, которую я знала…
– При всем уважении у меня больше нет желания выслушивать ваши оскорбления в ее адрес.
Эдна Роджерс замолчала. Она села на краешек кровати и закрыла глаза. В комнате стало совсем тихо.
– Я не для этого приехала сюда.
– А зачем вы приехали?
– Во-первых, я хотела услышать что-то хорошее…
– Вы услышали.
Она кивнула:
– Верно.
– Что же еще?
Эдна Роджерс встала и шагнула ко мне. Я с трудом подавил желание отступить назад. Она посмотрела мне прямо в глаза:
– Я здесь из-за Карли.
Я молча ждал. Продолжения не было.
– Вы упоминали это имя по телефону…
– Да.
– Я не знал никакой Карли тогда и не знаю сейчас.
Она улыбнулась все той же кривой, жестокой улыбкой.
– Вы ведь не стали бы мне лгать, правда, Уилл?
Я вздрогнул.
– Нет.
– Шейла ни разу не упоминала имени Карли?
– Нет.
– Вы уверены?
– Да. Кто это?
– Карли – дочь Шейлы.
Я остолбенел. Эдна Роджерс заметила это и явно получила удовольствие.
– Значит, ваша милая добровольная помощница ни разу не сказала, что имеет дочь?
Я молчал.
– Карли уже двенадцать лет. И я не знаю, кто ее отец. Думаю, об этом не знала и сама Шейла.
– Не понимаю.
Она полезла в сумочку и достала оттуда фотографию. Такие снимки новорожденных делают обычно в родильных домах. Младенец с вытаращенными глазенками, закутанный в одеяло. На обороте от руки написано «Карли». Внизу – дата.
У меня голова пошла кругом.
– В последний раз Шейла звонила в день рождения Карли. И я сама говорила с ней. С Карли.
– Где же она сейчас?
– Понятия не имею, – сказала Эдна Роджерс. – Именно поэтому я здесь, Уилл. Я хочу найти свою внучку.
Глава 25
Когда я добрел до дому, то обнаружил на пороге квартиры Кэти Миллер. Она сидела под дверью, скрестив ноги. Рядом стоял рюкзак.
Увидев меня, она вскочила.
– Я звонила, но…
Я кивнул.
– Это все родители… – опустила глаза Кэти. – Я просто не в состоянии больше оставаться в этом доме. Может, у тебя найдется где переночевать?
– Сейчас не совсем подходящий момент…
– Да?
Я вставил ключ в дверь.
– Знаешь, я тут пыталась разобраться во всем этом… Помнишь, мы говорили? Кто мог убить Джули… И подумала: а что ты вообще знаешь о ее жизни после вашего разрыва?
Мы вошли в квартиру.
– Давай не будем сейчас об этом, – повторил я. – Мне не до того.
Она наконец увидела мое лицо.
– Почему? Что случилось?
– Я потерял близкого человека.
– Ты имеешь в виду свою мать?
Я покачал головой:
– Нет, это другой человек. Его убили.
Кэти ахнула и уронила рюкзак.
– Вы были очень близки?
– Да.
– Твоя девушка?
– Да.
– Ты любил ее?
– Очень сильно.
Она удивленно посмотрела на меня.
– Что такое? – спросил я.
– Не знаю… Будто кто-то нарочно убивает женщин, которых ты любишь.
Подобная дикая мысль приходила в голову и мне. Но из уст Кэти она прозвучала еще более невероятно.
– Мы с Джули расстались больше чем за год до ее убийства.
– И ты успел ее разлюбить?
Мне не хотелось возвращаться к этой теме.
– Так что насчет жизни Джули после нашего разрыва?
Кэти с размаху, по-детски, бросилась на кушетку, подобрала под себя ноги и задрала подбородок кверху, глядя в потолок. На ней, как и в прошлый раз, были джинсы в обтяжку и такой тесный топик, что бюстгальтер казался надетым поверх него. Волосы были собраны в конский хвост, несколько прядей выбились и лежали на щеках.
– Ты помнишь, с чего я начала: если Кен не убивал ее, то это сделал кто-то другой, верно?
– Да.
– Поэтому я начала изучать ее жизнь в последние месяцы: звонить старым друзьям, вспоминать, как все было, и так далее.
– И что ты выяснила?
– У нее были какие-то неприятности.
Я постарался вникнуть в ее слова.
– Какие именно?
Кэти опустила ноги на пол и выпрямилась.
– А что помнишь ты?
– Ну… Она была на последнем курсе в Хавертоне.
– Нет, не была.
– Как это?
– Ее отчислили.
– Ты уверена? – удивился я.
– С последнего курса, – кивнула Кэти. – Слушай, Уилл, а когда ты видел ее в последний раз?
Я задумался. Теперь уже трудновато вспомнить, столько времени прошло…
– Вы же виделись, когда расставались?
Я покачал головой.
– Она дала мне отставку по телефону.
– Что, правда?
– Да.
– Блеск. И ты это так и оставил?
– Я попытался увидеться, но она не хотела.
Кэти посмотрела на меня так, как будто я сморозил величайшую глупость в истории человечества. Пожалуй, она была права. Почему я не поехал в Хавертон, почему не настоял на свидании?
– Я думаю, – сказала Кэти, – что Джули была замешана в чем-то скверном.
– Что ты имеешь в виду?
– Не знаю – может, я и преувеличиваю. Вообще, хоть я и мало что помню, мне кажется, что перед смертью она была счастлива. Я долго не видела ее такой. Может быть, у нее все наладилось? Не знаю…
В дверь позвонили. Я понурился: не хватало мне еще гостей сейчас. Поняв мое настроение, Кэти вскочила с места:
– Я открою.
Это был рассыльный с корзиной фруктов. Кэти взяла корзину и поставила на стол.
– Здесь конверт, – сказала она.
– Открой.
Кэти достала карточку и стала читать:
– «От детей „Дома Завета“, в знак соболезнования…» – Она вдруг умолкла, не отрывая взгляда от карточки.
– Что там еще?
Она молчала. Наконец подняла на меня глаза.
– Шейла Роджерс?
– Да.
– Твою девушку звали Шейлой Роджерс?
– Да, а что?
Кэти покачала головой и молча положила карточку.
– Что случилось, Кэти?
– Ничего.
– Не надо притворяться. Ты ее знала?
– Нет.
– Тогда в чем дело?
– Ни в чем, – сказала она сухо. – И хватит об этом.
Зазвонил телефон. Дождавшись, когда заработает автоответчик, я услышал голос Креста:
– Возьми трубку!
Я взял.
Крест начал с главного:
– Ты веришь матери Шейла? Насчет того, что у нее был ребенок?
