Михаил Март - Сломанные побеги
— Вы читали книгу об отце? Ваша история доказывает, что некий Саша Фальк написал фальшивку.
— Читала. Ничего не могу сказать. Я не знаю биографии отца за исключением двухнедельного периода его жизни, рассказанного матерью. И еще эти любовные письма.
— Он сидел рядом с вами на юбилее. Отец вас не знакомил?
— Нет. Но я знаю, что этот парень ему часто звонил. Они общались по телефону.
— И о чем говорили?
— Отец разговаривал с ним грубо. Не помню дословно, но похоже, отец его ревновал. Это я поняла после прочтения книги. Кажется, у Саши, имя у него другое, есть человек более близкий. Отец разговаривал с ним, как с женщиной. Даже назвал его шлюхой подзаборной.
— Может, он разговаривал с женщиной?
— Нет. Телефонную трубку сняла я. В этот момент приходила медсестра, и отцу делали укол. Если бы меня спросили, кто я, то назвалась бы медсестрой или домработницей.
— И все же он позвал «шлюху» на юбилей.
— Вероятно, их связывало прошлое. Если этот Саша гей, то зачем молодому красивому парню нужен смертельно больной старик. Жизнь одна, времени отпущено мало. А желания у геев и лесбиянок такие же, как у обычных людей. Обратите внимание, Саша назвал свою книгу «Ошибка молодости». Что он имел в виду? Отца? Скорее всего, так. Но в книге нет никакой озлобленности. Книга о любви и великом таланте. Мне понравилось. Даже скандальные истории выглядят чудачеством гения. Может, мне так показалось, ведь речь идет о моем отце.
— Отец знал о том, что Саша пишет о нем книгу?
— Думаю, что знал. Однажды, бросив телефонную трубку, он резко сказал «Писатель хренов!». Они постоянно ругались, но разговаривали по телефону долго.
— Вы не хотели бы поговорить с Сашей?
— Нет. О чем? Он все рассказал в своей книге. А мне ему рассказывать не о чем.
— Вы видели автора нашумевшего романа только на юбилейном вечере?
— И на следующий день тоже. Он приезжал в морг рано утром. Когда приехала я, то он выходил из морга. Его ждала машина. Ярко-красная спортивная иномарка. За рулем сидел молодой парень, но я его не разглядела. Не очень-то интересовалась. Я же приехала в морг, а не на вечеринку.
— Значит, Акишин не зря ревновал Сашу.
— Он все о нем знал. И о его приятеле тоже. Никаких секретов не существовало. Общаются же бывшие супруги между собой.
— Ну, а теперь поговорим о вашем бегстве. Шикарная квартира, дача, Москва, деньги. Куда вы бежите и от кого?
— Это не побег. Я ехала в Москву навестить отца. Осталась здесь только потому, что не могла бросить умирающего человека, подарившего мне жизнь. Но я никогда не хотела жить в Москве. У меня есть свои, давно задуманные планы, и я им следую. У меня есть любимый человек, и он меня ждет.
— Вы ему сообщили о том, что стали миллионершей?
— Деньги ничего не изменят. Он богат, а не беден. Деньги делают меня более независимой, но я не стремилась к независимости. Меня интересует семья, дети, любовь, домашний уют, сердечное тепло.
— А что вы скажете о проводнице, погибшей при странных обстоятельствах? У нее были ваше имя, фамилия и даже паспортные данные. По моим сведениям, милиция жаждет с вами пообщаться.
— Я не доверяю милиции. Мы уже говорили об этом. История весьма банальная. Я тогда нуждалась в деньгах. Мой друг в это время находился за границей. Я обратилась за помощью к знакомым. Тогда меня и свели с этой девушкой. Я не знала о том, что она беременна. Она кого-то очень боялась, ее преследовали. Толи преступников, то ли милиции, я не знаю. Девушка предложила мне две тысячи долларов, если я оформлюсь на работу проводницей. Я так и сделала. Но в рейс поехала она, а не я. Ее настоящее имя мне неизвестно. Поезд ушел. А я летела в Москву самолетом. По своему паспорту на сутки позже. Это легко проверить по корешкам билетов. Так что погибла не я, а та, другая. Вероятнее всего, ее нагнали или выследили те, кто угрожал несчастной. Моей вины пет в том, что я хотела помочь запуганной женщине.
— Забавно, как легко вы попались. Кто же вам сказал о происшествии в поезде, о беременности, о гибели? Газеты сообщили об этом только через сутки, а вы в это время были уже в Москве. До Москвы известие о происшествии вовсе не дошло. О нем узнали только когда решили разобраться с наследницей Акишина. Выяснилось, что ее нет в живых. Оказывается, вы в курсе всех деталей. Из каких источников? Я вам ничего не говорила.
Лиля отнеслась к моим нападкам спокойно, даже улыбнулась. Она явно не чувствовала себя вором, пойманным за руку.
— В аэропорт меня отвозил муж подруги на своей машине. Я уже отнесла в машину чемоданы, но вспомнила о забытой сумочке. Вернулась назад. На дорожку зашла в туалет. Выхожу и вижу двух милиционеров, стоящих на пороге моей квартиры. Дверь осталась открытой, и даже ключ торчал в замке. Я же забежала на минутку.
Вид у ментов был строгий. Только этого мне не хватало, так можно и на самолет опоздать.
Они меня спрашивают:
— Ты кто?
Я отвечаю:
— Соседка хозяйки. Она уехала и попросила меня заходить и поливать цветы. Живу этажом выше.
— Хозяйку зовут Лилия Казанцева?
— Совершенно верно.
— Она погибла этой ночью.
Я испугалась по-настоящему. О ком шла речь, объяснять не требовалось.
Они мне и рассказали все подробности, спрашивали о друзьях и знакомых. Помню, что врала им, а потом сказала, что опаздываю на работу.
Капитан пожал плечами:
— Нам надо осмотреть квартиру.
Я ответила:
— Смотрите. Будете уходить, положите ключ под коврик.
Мне удалось ускользнуть. Какое счастье, что они не потребовали у меня документов, и среди них не было участкового, который знает всех жильцов.
Так я узнала об истории в поезде.
— Красиво. И не придерешься.
— Вы же понимаете, что я вас не обманываю. Я есть я. Акишин был моим отцом и это доказано экспертизой. Ну, а кто погиб под поездом, пусть расследует милиция. Ко мне лично ни у кого никаких претензий быть не может. Я хочу, чтобы меня оставили в покое и не мешали мне жить, любить, рожать детей и быть счастливой женой и матерью.
Объявили регистрацию очередного рейса, и мы с Лилей Акишиной простились.
Думаю, что она недолго останется Акишиной и возьмет фамилию мужа, так что на следующее интервью я не рассчитываю.
На фотографиях вы можете увидеть молодого Акишина с матерью Лили и конверты с письмами, текст которых приводится полностью.
Вот вам и еще один роман, достойный отдельной книги. Жил-был скромный композитор и вдруг умер.
А теперь мы узнаем о нем столько нового и неожиданного, что остается только поражаться!»
Метелкин закончил чтение и бросил журнал на стол.
— Вот и второе ружье выстрелило. Можно печатать дополнительный тираж бестселлера. Грандиозно!
Метелкин и Настя Ковальская сидели в своем детективном бюро и обсуждали последнюю статью Новоселовой. Как только они находили какой-то компромат или несоответствие, так тут же появлялась статья с опровержением, будто журналистка читала их мысли. Или догадывалась интуитивно, какие вопросы могут возникнуть у подозрительных и недоверчивых читателей.
— Что же ты письма не прочитал? — спросила Настя, попивая кофе.
— Наверняка подлинные. Для такой крупной аферы должно иметься несколько надежных фактов. Если эта девчонка передала письма и фотографии Новоселовой, то они настоящие. В этом случае не возникнет сомнений и в анализе ДНК и в диагнозе онкологического центра. Когда ложь смешивается с правдой в хорошей пропорции, то верят всему. Скептиков вроде нас с тобой остаются единицы.
— Теперь Марецкий забросит это дело.
— А он за него и не брался. Так, пугнул фактами Слепцова, и то мне пришлось его уговаривать два дня. А без фактов на руках он вообще не взялся бы нам помочь. Практически этой статьей Новоселова оградила Лилию Акишину от преследования. А что она предъявила? Две фотографии и два письма Акишина какой-то Марии. Там даже фамилии не указано. Кто это может проверить?
— Ты, Женечка, не согласишься прокатиться по следам Лилии Казанцевой? Степа Марецкий тебе дал данные ее паспорта. Там и адрес указан и отделение милиции. Можно и в управление железной дороги заглянуть. Так ли все гладко, как нам рассказывают.
— А в этот момент здесь взорвется новая бомба?
— Ты можешь предотвратить взрыв? Все, дорогуша, строицей, изображенной в первом номере журнала, покончено. Акишин мертв. Молодой парень, сидящий с ним рядом, пожинает плоды славы. Милый мальчик оказался не только геем, но и незаурядным писателем. Хорошенькая девушка превратилась в дочь Акишина и без хлопот заработала наследство в несколько миллионов. Кто следующий? У нас даже догадки нет на этот счет. Так что, езжай и копай, борец за справедливость. Мне дали задание оградить Слепцова от неприятностей. Но мы и этого сделать не можем.
— Догадка? Догадка есть, Настена. Вспомни о ружье. Если его повесили, оно должно выстрелить.
