Илья Бушмин - Дорога смерти
– Здрасте, куда путь держите?
– Вы с пассажирами? Оружие у вас есть?
– Можно в багажник заглянуть?
Большинство согласились сразу. Но один из водителей, тип лет 30 с носом крючком, на старенькой «Дэу», при приближении Федора схватился за монтировку.
– Куда? Назад!
– Э, чувак, спокойно! – Федор миролюбиво выставил перед собой руки, показывая, что безоружен и не собирается вести себя агрессивно. – Мы просто проверяем, что тут и как!
– С какого, б… дь, хера? Вы кто?
– Слышал про банду ДТА, которая здесь на трассе людей убивает? Мы активисты. Помогаем полиции искать убийц. Что-то типа народной дружины.
Горячий парень, поколебавшись, опустил монтировку.
– Так бы сразу и сказали, б… Я-то думал, отморозки какие.
– Другой разговор, – кивнул Федор, улыбаясь. – Мы документы проверяем, машины досматриваем и все. Мы хорошие парни.
– Документы? – водитель выудил из кармана удостоверение с красной корочкой. – Я сам помощник участкового. Тоже из хороших парней. Вы бы это, пацаны… Поаккуратнее. Вляпаетесь – вас самих же закроют. Так что я бы вам посоветовал на рожон не лезть.
Федор и не собирался. Тем более, что его самого вдруг начали точить сомнения. Потому что он провел на трассе уже четвертую ночь подряд. И никакого следа банды. Несмотря на слухи в интернете о том, что чуть ли не каждую ночь на М-4, Каширке или где-то рядом в этом районе находят очередной труп. Федор знал, что это не так. И теперь все чаще задумывался: а стоит ли овчинка выделки?
Но Федор не был бы собой, если бы так легко отказывался от планов. Банду не поймали, иначе об этом бы уже сообщили в СМИ. Убийцы на свободе. И они где-то здесь. Возможно, прямо сейчас они в паре километров от Федора сидят в засаде, поджидая очередную жертву.
Он был и прав, и ошибался одновременно.
***
Проснувшись, Рябцев покосился на часы. «3.16». За окном светило солнце. Он даже приблизительно не представлял, что сейчас – для ночи слишком светло, для утра слишком… слишком неподходящий час. Голова гудела и раскалывалась от малейшего движения. Сев, Рябцев попыхтел, постонал, потер виски. И начал соображать, в чем дело. Кажется, они поругались… Корпоратив… И черт знает что дальше…
Вика в гостиной вытирала пыль. Пожалуй, делая это слишком демонстративно. Она сухо поприветствовала Рябцева и продолжила свое занятие, даже не взглянув на него.
Точно поругались.
Рябцев выпил таблетку от головной боли. Налил себе кофе покрепче. И прошамкал на балкон. Где полчаса сидел, потягивая огненный напиток и восстанавливая свою связь с миром.
И вспомнил все, что было накануне. Оставшись один, он курил. Потом прогулялся. Купил где-то пива. Добрался до дома и еще сидел на лавочке, не желая заходить в подъезд. Но, судя по всему, все-таки зашел, хотя с этого места в памяти был полный провал.
– Твою мать… Погуляли, блин…
Рябцев прошествовал в гостиную. Присел на кресло, угрюмо поглядывая на Вику. Позвал ее по имени.
– Что?
– Я вчера перебрал, кажется…
– Мне тоже так «кажется», – язвительно проворчала Вика. – Что, хочешь поговорить?
– Не знаю, – ответ был честным, Рябцев боялся долгих душных выяснений отношений, иначе ему снова поплохеет. – А ты?
– О, да, Володь, я хочу поговорить. – Вика отложила тряпку, решительно повернулась к Рябцецу и скрестила руки на груди. Дурной знак. – Ты вчера нажрался, как скотина. Обвинил меня черт знает в чем. Танцевала я, видите ли, не так и не с теми.
Рыжий. Рыжий урод. Точно!
– Так поднял бы свою задницу и подошел к жене! – голос Вики твердел с каждым словом. – Ты все время мне высказываешь, вот уже больше года, что я на работе якобы всем хвалюсь, какой у меня муж лох, а сама я сплю направо и налево со всеми, так? Ну вот показал бы, что ты никакой не лох, а веселый и приятный мужчина! Но нет! Гораздо проще нажраться на виду у всего ее коллектива. Сделать все, чтобы они подумали «лох» сами, без всяких моих рассказов. Тем более, что я Никогда и Ни с кем не сплетничаю о своей семьей и своей личной жизни!
– Этот рыжий, – ввернул Рябцев. – Вадим…
– Игорь! – голос Вики звенел. – Его зовут Игорь! У нас на работе нет Вадимов!
– Да, Игорь… У вас с ним что-нибудь… было?
Вика протяжно выдохнула, показывая, что она еле держится.
– Послушай меня, Володя, – Вика подошла к Рябцеву и даже взяла его за руку. Ее ладони были теплыми и влажными после уборки. – У меня на работе ничего ни с кем не было. Я понимаю, у тебя это навязчивая идея уже. И я не снимаю с себя части вины в этом. Но Володя. Вчера я просто танцевала. А Игорь танцевал рядом. В каждом коллективе есть такой, как он. На каждой гулянке, каждом семейном сборище и каждом корпоративе обязательно будет тот, кто выпьет и давай виться около женщин. Даже если они замужем. Ты и сам это знаешь! Разве не так? Вот и скажи мне, в чем я вчера провинилась перед тобой, чтобы выслушивать все то, что ты мне говорил?
Рябцев чувствовал себя последней тварью. Вика умела убеждать.
– Да, наверное, – признал он. – Извини. Мне… как моча в голову ударила… Не надо было… Прости меня. Ладно?
Вика обреченно покачала головой, но все же слабо улыбнулась и обняла его.
Глава 16
Выходя из машины, которая остановилась на свободном парковочном месте перед зданием УВД Домодедово, Бегин заметил Раскова и Лопатина. Они быстро шли к дверям управления, энергично что-то обсуждая. Бегина они не заметили. Очевидно, спешили на заседание совместного штаба, за сборами которого Бегину можно было уже не следить.
Выходные Бегин провел, изучая все имевшиеся на данный момент материалы по делу банды убийц с М-4. Ему, как следователю, формально все-таки входившему в оперативно-следственную группу, не могли отказать. Бегин внимательно искал хоть что-то, что могло быть упущено. Листал, изучал, выписывал, делал пометки в своей тетради, возвращался назад и перечитывал… Думал, едва ли не часами глядя на развешанные на стене конспиративной квартиры фотографии.
Пропавшие гаджеты убитых – Пыжовы, Африн, Сергеев, три первых эпизода – были на контроле, но сигнала не было. С момента совершения преступлений устройства не включили ни разу. Записи с камер наблюдения были изучены от и до. Опера угрозыска проделали, конечно, колоссальную работу. Каждую машину с каждой отдельно взятой записи каждой отдельно взятой камеры наблюдения, которых насчитывались десятки, если не сотни, проверяли по базе. После четвертого эпизода – последнего убийства двух парней, Артема Василенко и Евгения Лыжина – оперативники проверили все заново. Все эти тысячи часов видео были отсмотрены и изучены в очередной раз. Опера искали черную «хендай», которая могла следовать хоть за кем-то из жертв. Несколько похожих машин были, но после проверки выяснилось, что это – не «их клиенты».
Опера угрозыска Домодедово проверили всех стоявших на учете наркоторговцев. Никто из них никак не был связан с автосервисами, гаражами и вообще транспортом. Бегин начал понимать, что, увы, версия о неслучайном убийстве Сергеева, в которую он так верил, провалилась. Хотя на перспективность версии указывали многие вещи, на которые никто другой не обратил внимания. Начиная от марихуаны и таинственных проблем у Сергеева, о которых он, открытый и веселый рубаха-парень, не говорил никому, и заканчивая тем, что это был именно третий эпизод. Не первый, когда силовики проверяют все версии и мотивы. Не второй, когда закономерности еще нет. Именно третий, когда все опера уже твердо верят – убийства совершаются по одной схеме, и, если мотива не нашли в первых эпизодах, в третьем его и искать бесполезно – только время тратить.
Ситуацию с оружием контролировали силы ФСБ. Но беглого просмотра материалов дела было достаточно, чтобы сообразить – кроме двух стволов, у чекистов не было ничего. Обыски дали нулевой результат. Признаний нет. Подозрительных контактов, денег, подходящего транспорта, шипов на манер «куриных лап» и прочего-прочего-прочего – нет.
Проверка всех ранее судимых лиц, проживающих в Домодедово и ближайшем Подмосковье, не дала ничего. Агентура молчала. Рейды и патрули на трассе отнимали время, силы и лишь добавляли пустые отчеты в папки с делом.
По сути, за прошедший с первого убийства месяц расследование так и не сдвинулось с мертвой точки.
Бегин поднялся в управление. По пути заглянул к операм в отдел убийств. Стасин коротал время, читая местную, домодедовскую, газету. На обложке красовался коллаж: трасса М-4 с высоты птичьего полета, разбросанные «куриные лапы», человек в маске с прорезями для глаз и с пистолетом в руке, нацеленном прямо в лицо читателю. Аршинный заголовок красными буквами провозглашал: «Банда ДТА – террористы?».
– Что это?
– А? Привет. Да, газета.
