Робин Кук - Токсин (в сокращении)
— Все развалилось, как карточный домик, — сказал Эдгар.
— Да, ты прав, — ответила Келли, вздохнув. — А что с Кэролайн?
— Она сказала, что не очень хорошо себя чувствует, и пошла спать.
— А в чем дело? — спросила Келли.
— Расстройство желудка и живот побаливает.
Встревоженная Келли поднялась наверх. У комнаты Кэролайн она остановилась и осторожно приоткрыла дверь. Свет не горел. Келли вошла и тихо приблизилась к кровати.
Спящая Кэролайн была похожа на ангела. Дыхание ее было глубоким и ровным. Келли хотелось обнять дочку, но она просто постояла некоторое время в полутьме, думая о том, как она любит Кэролайн и как много та для нее значит. Она вдруг остро ощутила собственную незащищенность. Вот уж действительно, жизнь — всего лишь карточный домик.
Келли закрыла за собой дверь и вернулась в библиотеку. Сев на кожаный диван, она прокашлялась. Эдгар понял, что Келли хочет с ним поговорить, и выключил компьютер.
— В чем дело? — спросил он.
— В истории с семьей Реггис. Мне не нравится, как все получилось. Директор сказал, что мой сюжет — бульварщина, а не новости, но я не хочу бросать это дело: там еще много непонятного. Самый загадочный персонаж — инспектор из Министерства сельского хозяйства Марша Болдуин. Когда Реггис приезжал сюда в воскресенье, он рассказал, что она пропала, и обвинял кого-то в грязных делишках, но я его не послушала. Решила, что он свихнулся из-за смерти дочери. К тому же, по его словам, получалось, что эту женщину не видели всего несколько часов.
— Однако ты до сих пор не можешь ее найти, — сказал Эдгар.
— Вот именно. В понедельник я сделала несколько звонков, но серьезно за дело не бралась. Сегодня же я связалась с окружным отделением министерства, и меня отослали к начальнику, который сообщил мне, что не видел ее. Повесив трубку, я подумала: странно, что за такой информацией просят обращаться к начальнику отделения. Поэтому я перезвонила ему и спросила, какие предприятия она инспектировала. Угадай, что он мне ответил?
— Понятия не имею.
— «Мерсер митс», — ответила Келли.
— Очень интересно, — сказал Эдгар. — Я доверяю твоему чутью, так что продолжай копать в этом направлении.
— И еще, — добавила Келли. — Не подпускай Кэролайн к закусочным «Онион ринг», особенно к той, что на Прейри-хайвэй.
— Почему? — спросил Эдгар. — Ей там нравится.
— Ты же сам говоришь: у меня чутье.
Звонок в дверь удивил их обоих. Келли посмотрела на часы.
— Кто бы это мог быть в восемь вечера во вторник?
— Не знаю, — сказал Эдгар. — Пойду открою.
Келли услышала, как Эдгар с кем-то разговаривает. Через минуту он вернулся, держа в руках конверт из плотной бумаги.
— Это тебе, — сказал он, встряхнув конверт. Внутри что-то болталось.
— От кого? — спросила Келли. Она не любила сюрпризов.
— Обратного адреса нет. Только инициалы — К. Р.
— К. Р., — повторила Келли. — Ким Реггис? — Эдгар отдал ей конверт, и она ощупала его. — Кажется, ничего опасного.
Она оторвала верх и вытащила какие-то бланки и кассету с приклеенной запиской: «Келли, вы просили доказательства — вот они. Свяжусь с вами позже. Ким Реггис».
— Это документы из «Хиггинс и Хэнкок», — сказал Эдгар. — Да еще с комментариями.
Келли покачала головой.
— Кажется, мое расследование уже началось.
ЭПИЛОГ
Двигатель бывшего почтового фургона кашлял и чихал, но продолжал работать. Машина въехала на подъем пустынной проселочной дороги.
— Я вот что думаю, — сказал Барт Уинслоу своему напарнику Вилли Брауну. — Если у Бентона Окли коровы будут и дальше хворать животами, как эта, что мы везем, скоро от его фермы ничего не останется.
— Ты прав, — ответил Вилли. — Но знаешь, эта скотинка выглядит не хуже той, что мы увезли от него месяц назад. Может, ее тоже продать на бойню?
— Хорошо бы, — сказал Барт. — Только далеко придется везти — в Лаудерсвилл.
— Понимаю. Из-за этой теледамочки «Хиггинс и Хэнкок» закрыли на пару недель для какого-то расследования.
— Зато в Лаудерсвилле вообще не смотрят, что мы им привозим, — сказал Барт. — Помнишь, как мы загнали им двух животин, одна другой дохлее?
— Еще бы, — ответил Вилли. — Так когда, говоришь, откроют «Хиггинс и Хэнкок»?
— Да вроде в следующий понедельник. Они ж там ничего, кроме нелегальных эмигрантов, не нашли, — сказал Барт.
— Ну ясно. Так что делаем с этой коровой?
— Везем в Лаудерсвилл. Что ни говори, а пятьдесят баксов всегда лучше, чем двадцать пять.
