Клайв Касслер - Шпион
— Мне завтра рано вставать. Тебе тоже. Поцелуй меня.
Немного погодя матрос на палубе протянул:
— Ну, будет голубки. Кто остается на берегу — все на берег.
Белл отошел и, когда между паромом и берегом возникла полоска воды, крикнул:
— Говорят, в пятницу будет дождь.
— Буду танцевать под дождем.
Белл на метро вернулся в центр и отправился в отель «Никербокер», чтобы повидаться с ночным дежурным Ван Дорна, который спросил:
— Слышали о змее?
— Lachesis muta.
— Она сбежала.
— Из «Камберленда»?
— Считают, что она пробралась в канализацию.
— Укусила кого-нибудь?
— Пока нет, — ответил дежурный.
— Как она высвободилась?
— С начала дежурства я услышал уже четырнадцать версий. Лучшая — просто уронили стеклянный ящик. — Он покачал головой и рассмеялся. — Такое возможно только в Нью-Йорке.
— Я должен что-нибудь узнать до утра?
Дежурный протянул ему пачку сообщений.
Сверху лежала телеграмма от лучшего друга Белла детектива Арчи Эббота, который в ответ на разрешение отправиться на медовый месяц в путешествие по Европе устанавливал контакты с сыщиками Ван Дорна в Лондоне, Париже и Берлине. Преуспевающий, женатый на богатейшей наследнице Америки, Арчибальд Эйнджел Эббот IV с его голубой кровью был желанным гостем в любом посольстве и европейском поместье. Белл отправил ему телеграмму, чтобы Арчи воспользовался уникальной возможностью и попробовал изнутри проследить за гонкой дредноутов. И вот он едет домой. На каком корабле, по мнению Белла, ему возвращаться: на английской «Лузитании» или на немецком «Канцлере Вильгельме Великом»?
— «На „Качающемся Билли“», — ответил телеграммой Белл, используя народное прозвище роскошного, но громоздкого немецкого лайнера. Арчи и его красавица жена пересекут Атлантический океан в каюте первого класса, очаровывая высокопоставленных офицеров, дипломатов и промышленников и побуждая их свободно высказываться о войне, шпионаже и гонке дредноутов. Ни чопорный прусский офицер, ни опытный придворный кайзера не устоят, когда Лилиан взмахнет ресницами. А Арчи, убежденный холостяк, пока не встретил Лилиан, умел разговаривать с женщинами.
Загадочное сообщение прислал Джон Скалли: «Парни нянчатся с Кентом. А я собираюсь побродить по Чайнатауну».
Белл бросил сообщение в корзину для бумаг. Иными словами, Скалли свяжется с ним, когда сочтет нужным.
Отчеты агентов Ван Дорна из Уэстчестера и Бетлехема не дали ничего нового для расследования взрыва домны и падения со скалы. Ни у кого не было никаких ниточек к возможным подозреваемым — «ирландской девушке» и рабочему-«немцу». Но агент в Бетлехеме предупреждал, что не нужно торопиться с выводами. Кажется, несчастный случай не удивил никого из знавших Чада Гордона. Это был нетерпеливый, одержимый человек, не обращавший внимания на правила безопасности и шедший на большой риск.
Тревожные новости пришли из Ньюпорта, Род-Айленд. Агент службы личной безопасности, прикрепленный к Уиллеру с Военно-морской торпедной станции, доложил, что преследовал, но не смог задержать двух человек, пытавшихся проникнуть в коттедж специалиста по торпедам. Белл приказал увеличить число агентов, опасаясь, что это не просто попытка взлома. Он также послал телеграмму капитану Фальконеру, рекомендуя, чтобы Уиллер ночевал в хорошо защищенных помещениях станции, а не у себя дома.
Зазвонил средний телефон, испачканный помадой девушки из кордебалета, и дежурный вскочил.
— Да, сэр, мистер Ван Дорн!.. Кстати, он сейчас здесь.
И дежурный протянул трубку Беллу, беззвучно сказав при этом: «Из Вашингтона».
Белл прижал к уху слуховую трубку и наклонился к микрофону.
— Поздно работаете.
— Пытаюсь показать пример, — проворчал Ван Дорн. — Я должен что-нибудь узнать, прежде чем отойти ко сну?
— Арчи возвращается.
— Давно пора. Никогда не слыхал о таком долгом медовом месяце.
Белл изложил остальное. Потом спросил:
— Как прошел разговор с вашим приятелем из государственного департамента?
— Поэтому я и звоню, — сказал Ван Дорн. — Он вычеркнул из списка большинство и добавил пару имен, в отношении которых есть подозрения. Мое внимание привлек гость — куратор коллекции произведений искусства в Смитсоновском институте. Его зовут Ямамото Кента. Японец. По словам Фальконера. Может, стоит к нему присмотреться.
— У вас есть кто-нибудь, кого можно послать в Смитсоновский институт?
Ван Дорн сказал, что есть, и они завершили разговор.
Надевая пальто, Белл подавил зевок. Было уже далеко за полночь.
— Смотрите под ноги, проходя мимо сточных канав, — сказал дежурный.
— Думаю, мистер змея уже плывет по реке Гудзон.
Мужские клубы на западе Сорок четвертой улицы в квартале между Шестой и Пятой авеню чередуются с конюшнями и гаражами, и Исаак Белл был слишком занят, переступая через конский навоз и уклоняясь от такси, чтобы думать о змеях. Но, подходя к известняково-кирпичному одиннадцатиэтажному зданию нью-йоркского «Йельского клуба», он увидел, что вход преграждают трое краснолицых мужчин средних лет, в помятой за проведенную в городе ночь одежде; держась за руки, они покачивались на передних ступеньках.
В блейзерах, с шарфами встречи выпускников 1883 года, они громогласно пели «Светлые годы учебы». Исаак Белл присоединил к их хору свой сочный баритон и попытался проскользнуть мимо них.
— Мы выше «Гарвардского клуба», — кричали «старые синие», насмешливо показывая на приземистое здание клуба через улицу.
— Пошли с нами на крышу. Будем оттуда швырять букеты в алых.[25]
На помощь пришел швейцар и расчистил дорогу высокому детективу.
— Члены клуба из других городов, — пояснил он.
— Спасибо за помощь, Мэттью. Без вас я бы не попал внутрь.
— Спокойной ночи, мистер Белл.
Из ресторанного зала в глубине дома тоже доносились йельские песни, хотя не так громко, как вопили пьяницы у парадного входа. Белл поднялся не на лифте, а по лестнице. Большой двухэтажный вестибюль в такой час ночи обычно пустовал. Белл жил на третьем этаже, где помещались двенадцать спартанских холостяцких комнат, по шесть по каждую сторону коридора, с ванной в конце. Посреди коридора, частично загораживая дверь в номер, стоял чемодан.
Очевидно, кто-то только что прибыл пароходом из Европы.
Сонно зевая, Белл протянул руку, чтобы отодвинуть с дороги чемодан. И удивился, какой он легкий — почти пустой. Обычно коридорные убирают чемодан сразу, как распакуют. Белл пригляделся к чемодану внимательнее. Побитый, старый, с выцветшими наклейками отеля «Риц» в Барселоне и «Браун» в Лондоне, а также лайнера «Сервия» пароходной линии «Кунард».[26] Белл не мог вспомнить, когда в последний раз слышал это название: лайнер не ходил уже, пожалуй, с начала столетия. Среди выцветших, поблекших наклеек бросалась в глаза одна яркая и новая — отель «Камберленд», Нью-Йорк.
Забавное совпадение. Это последнее известное местопребывание мистера Змеи. Белл задумался, зачем члену Йельского клуба в Нью-Йорке останавливаться в отеле «Камберленд», прежде чем переселиться в гораздо более аскетические холостяцкие номера клуба. Вероятно, решил подольше задержаться в Нью-Йорке, а цена в клубе значительно ниже, даже с учетом членских взносов.
Он открыл свою дверь и шагнул в комнату. И сразу ощутил необычный запах. Такой слабый, что он был почти незаметен. Белл остановился и вытянул руку, отыскивая ощупью включатель. Он пытался определить источник запаха. Почти как пропитанный потом кожаный костюм для фехтования. Но его костюм висит за углом Сорок пятой улицы, в Фехтовальном клубе, в шкафу вместе с рапирами и саблей.
Из-за его плеча пробивался свет из коридора. На кровати что-то блеснуло.
Исаак Белл сразу проснулся. Он боком двинулся по комнате, чтобы не стать силуэтом в открытой двери. Прижавшись к стене, насторожившись, он достал из наплечной кобуры «браунинг» и нажал выключатель.
На узкой кровати стоял стеклянный ящик, такой тяжелый, что глубоко вдавился в бархатное покрывало. Ящик кубический, длина каждой стороны двадцать четыре дюйма. Даже крышка стеклянная. И она открыта. Свисает на петлях, будто кто-то открывал ее второпях, отбросил тяжелую крышку, так что прогнулись металлические петли, и убежал, спасая свою жизнь.
Белл почувствовал, что волоски у него на шее встают дыбом.
Он быстро осмотрел маленькую комнату. На туалетном столике пусто — только коробочка с его запонками. На ночном столике ночник, «Карманный путеводитель по Нью-Йорку», «Влияние морской силы на историю» Мэгэна и «Управление подводной лодкой» Бергойна. Дверца шкафа закрыта, а небольшой сейф в углу, где он хранит оружие, заперт. По-прежнему прижимаясь спиной к стене, Белл стал рассматривать стеклянный ящик. Что у него внутри почти не видно из-за отражений в стеклах. Белл медленно поворачивал голову, рассматривая ящик под разными углами.
