Лев Пучков - Дикая степь
— Интересно — тебе всю суть разъяснили или только легенду? — отчего-то удрученно подумал Тимофей Христофорович. — Исполнительный ты наш…
Не нравилась ему такая инициатива. Понятное дело — зам, вроде бы удобно: он уже отставник, любые вопросы взаимодействия, силовые проблемы и так далее… Но с другой стороны, получается контроль на линии и некоторая опека. То есть мы тебе, конечно, верим, славный ты наш товарищ, но как бы ты там чего не напортачил…
— Инструкции, проекты распоряжений, документация… У тебя, случаем, в чемоданчике вся эта хренотень не лежит? — с некоторой обидой съязвил Шепелев. — Если лежит — все бросаем, идем пить пиво.
— Не лежит, — смущенно улыбнулся Кириллов. — Ты слишком хорошо думаешь о нашем ведомстве. Мне кажется, мы никуда не пойдем. Мне кажется, мы сейчас засучим рукава и начнем потихоньку выправлять всю эту, как ты правильно заметил, хренотень. Но ты не горюй: я тут на дискетку скинул наши формы — мы их только заполним да шапочки перебьем — к аудиенции в любом случае успеем.
— К аудиенции? — напрягся Тимофей Христофорович. — Однако! Тебе не кажется, что ты слишком много знаешь, коллега?
— Ну что ты, в самом деле, — засмущался Кириллов. — Ревнуешь, что ли? Вместе делаем одно дело — привыкай. Кстати, нам нужно прорепетировать на скорую руку разговор с ханом. Экспромт, знаешь ли, в данном случае вряд ли…
— Нам?! — взвился Тимофей Христофорович, ощущая себя если и не полным идиотом, то персоной весьма близкой к такому нехорошему состоянию. — Ты… Ты что — собираешься при этом присутствовать?
— Скурвился, — огорченно вздохнул Кириллов, театрально всплеснув ладошками. — Вот оно — гнилая атмосфера старых стен, гнет власти… Ты, Тимоха, чтобы себя не травмировать, сходи в сортир, встань перед зеркалом и десять раз произнеси: “Мы с Серегой теперь вместе”. Привыкни, что я — твоя тень… Но-но, не расстраивайся ты так. Ты все придумал. Ты — главный. Тебе — все лавры…
Аудиенция с ханом проходила в одном из “верхних” кабинетов — до комиссии степной владыка не опустился, не его уровень. Непосредственно перед аудиенцией Кириллов просканировал апартаменты противожуковым аппаратом и сообщил:
— Чисто вроде. Но все равно, старайся это… Обтекаемо…
Такая деловитость Тимофея Христофоровича изрядно покоробила, о чем он не преминул новому заму сообщить: вообще-то, дорогой товарищ, тут государственное учреждение самого высокого разряда, есть соответствующая служба, которая с большим профессионализмом следит, чтобы никто не смел…
— Вот эта самая служба и слушает всех подряд, — невозмутимо заметил Кириллов. — Знаем мы ребят из этой службы — ухари еще те…,
С ханом Тимофей Христофорович познакомился в 1993 году, в ходе обеспечения выборов — но мельком, процессуально. Как-то не было необходимости в более плотном общении: работать тогда приходилось в основном с его приспешниками — людьми пожившими, мудрыми и искушенными в закулисных хитросплетениях внутренней политики. Единственное, что запомнилось из того мимолетного знакомства восьмилетней давности, — удивительная молодость нового главы субъекта Федерации, его вечная задумчивая улыбка и… уши.
Уши были просто уникальные — профессор Ломброзо с удовольствием бы за них ухватился. Но это, разумеется, фигурально выражаясь: на самом деле никто какому-то там задрюченому профессору хвататься за уши хана не позволил бы — его просто близко бы не подпустили! Однако в самом деле — уши были действительно замечательные. Живописать не станем: просто посмотрите как-нибудь повнимательнее, когда хана будут по телевизору показывать, и сами все поймете.
— Здравствуйте, Тимофей Христофорович, здравствуйте! — Вовремя прибывший хан, источая радушие, сердечно пожал руку Шепелеву с Кирилловым и, на правах высокой персоны, расположился на хозяйском месте. Свита его осталась в приемной. — Растем помаленьку?
— В смысле? — Тимофей Христофорович, приготовившийся к дежурному презрению со стороны высокого гостя, несколько подрастерялся. Таковое презрение было бы вполне оправдано: случай беспрецедентный, вытащили черт-те откуда большого человека, озадачили и отправили общаться с каким-то заштатным клерком…
— К нам приезжали простым майором. А сейчас уже — председатель комиссии… а? — Хан доброжелательно подмигнул. — Скажите — вот восемь лет прошло… А хорош апрель в калмыцкой степи?
— Апрель… Да, апрель, безусловно… Да, здорово, что тут говорить, — слегка заалев плешью, вымолвил Тимофей Христофорович.
Неужели запомнил? И что — всех вот так помнит, с кем доводилось встречаться хоть мельком? Вытащили его внезапно, свита не могла подготовить информацию, потому что неизвестно было, зачем зовут… Хозяин вряд ли освежил память хана — он не информационное бюро… Однако!
— Давайте сразу к делу, — напомнил хан, продолжая улыбаться. — С удовольствием поболтал бы с вами, но у меня, знаете ли, регламент…
— Что вам сообщили по нашему вопросу? — не успев оправиться от неожиданности, с грубоватой прямотой ляпнул Шепелев. — Эм-м… Простите…
— Что вопрос крайне конфиденциальный, — с готовностью сообщил хан. — Что об этом будет знать очень ограниченный круг лиц. Что от меня требуется всемерное содействие. Что я должен помогать вам, как если бы на вашем месте был… ну, вы понимаете. И что вы посвятите меня в детали. Правильно?
— Правильно, — с облегчением вздохнул Шепелев. — Все правильно…
Черт подери, как приятно общаться с азиатом! Любой наш барчук такого уровня или даже пониже на порядок выдал бы что-нибудь типа: ты, пешка, тут дурные вопросы 'не задавай, по-быстрому излагай суть да отваливай! А ежели ты вообразил о себе невесть что, быдло ходячее, мы тебя моментом поправим — нам только пальчиком шевельнуть…
Да, недаром говорят — азиатская хитрость. Поэтому они и бьют нас по всем позициям: улыбочка, доброжелательность, умение легко опуститься до уровня нижестоящего, показать человеку, что в нем видят личность… когда того требуют обстоятельства. Вот с такой обаятельной улыбкой и горло перережут — если обстоятельства потребуют. И все — ласково, по-доброму…
— Очень хорошо. — Хан поудобнее уселся в кресле, изображая живейшее внимание. — Излагайте, пожалуйста, — я готов…
Тимофей Христофорович, заранее отрепетировавший доклад по обстановке, быстро и толково изложил суть. Все у вас хорошо, дорогой вы наш хан, в вашем степном Эльдорадо, но… Больно мест у вас там много, где можно проехать невозбранно. Вдоль и поперек, что называется, — степь по большей части ровная, при наличии хорошей техники и дорог не надо. И расположены вы, я вам скажу, вообще — хоть стой, хоть падай! Во-первых, на отшибе. Во-. вторых, на перепутье всех дорог, что ведут из России на Кавказ и обратно. В-третьих — соседи у вас… того.
— Террористов ловить будете, — поощрительно намекнул хан. — Правильно?
Верной дорогой идете, товарищ хан! Масштабно мыслите, на лету схватываете — вот что значит государственная школа! Да, есть такое дело. Завелись там, понимаешь, на теле вашей многострадальной степной республики, некие паразиты вредоносные, террористы международные. Шляются безнаказанно с Кавказа в Россию и обратно, раскатывают по степям, схроны и явки оборудуют, как им заблагорассудится и даже — страшно сказать! — даже лагеря оборудуют учебно-тренировочные…
— Ну уж прямо и лагеря?! — улыбнувшись еще шире, удивился хан. — У нас там регулярно вертолеты летают: пограничники, МЧС, сельхозавиация… Наверняка бы заметили и доложили куда следует!
А вот это, товарищ хан, нам и предстоит проверить. Есть такая информация — из достовернейших источников, что вот эти самые вредоносные террористы международные замыслили крепко побаловать на шестое августа<Шестое августа — годовщина полюбовной сдачи Грозного нашими ловкими политиками веселым чеченским бандитам. >. То есть подготовить и осуществить беспрецедентно дерзкие теракты сразу в двух прилегающих к Калмыкии городах: Волгограде и Астрахани.
— Взорвать плотину Волжской ГЭС и Астраханский”Газпром”. — Улыбка хана слегка погрустнела. — Это, Тимофей Христофорович, уже старо. Это они хотят аж с девяносто пятого года. Все хотят и хотят — уже восемь лет. Вы мне подлинную суть, пожалуйста…
А вот тут вы, товарищ хан, недооцениваете противника. Масштабно мыслите, глобальными категориями, в деталях не сечете. Вот на этот раз уж точно: готовят теракты тщательно и педантично, лучшие специалисты Хаттаба и Басаева, и именно на вашей территории. Болтали, обещали, бдительность усыпили, заставили поверить в безопасность хорошо охраняемых объектов… А теперь вот рванут. Представляете себе, каковы будут последствия?
— Волгограда и Астрахани не будет, — понятливо кивнул хан. — Я в курсе, мне наш министр МЧС докладывал. Жаль — без астраханских помидоров, воблы и волжского пива нам будет трудновато…
