Джон Гришэм - Противники
Через десять минут после ее ухода позвонила Айрис Клопек и попросила пять тысяч долларов в долг в счет ее компенсации по делу о крейоксе. Уолли сидел за столом, обхватив голову руками, и размышлял, что же будет дальше.
Иск Уолли передали на рассмотрение достопочтенному Гарри Сирайту, назначенному еще при Рейгане и просидевшему на месте федерального судьи почти тридцать лет. Ему был восемьдесят один год, он ожидал выхода на пенсию и не слишком радовался перспективе рассмотрения иска, который мог затянуться на несколько лет и заполонить собой весь календарь слушаний. Но его терзало любопытство. Любимый племянник Гарри принимал крейокс несколько лет, весьма успешно и без каких бы то ни было побочных эффектов. Неудивительно, что судья Сирайт никогда не слышал о юридической фирме «Финли энд Фигг». Он поручил клерку проверить фирму и получил от него по электронной почте следующее: «Провинциальная фирма из двух человек на улице Престон в юго-восточном районе; рекламирует услуги по быстрому разводу, вождению в нетрезвом виде, стандартным уголовным, семейным делам и делам о травмах. За последние десять лет обращений в федеральный суд не зарегистрировано. За последние двадцать лет судов с участием присяжных заседателей в суде штата не зарегистрировано, деятельности в коллегии адвокатов не отмечается. Зато они периодически появляются в суде сами: за последние двенадцать лет Фигга два или три раза привлекали за вождение в нетрезвом виде; однажды фирме предъявили иск в связи с сексуальными домогательствами, дело закрыли после заключения мирового соглашения.»
Сирайт едва верил, что такое возможно. Он написал клерку: «У этих парней нет судебного опыта, и они подают иск на сто миллионов долларов против третьей по величине фармацевтической компании в мире?»
Клерк ответил: «Точно».
Судья Сирайт: «Это же безумие! Что за этим стоит?»
Клерк: «Массовая паника по поводу крейокса. Это самое новое и популярное из плохих лекарств в стране. Коллегия адвокатов по коллективным гражданским искам в бешенстве. „Финли энд Фигг“, вероятно, надеются урвать кусок пирога в случае мирового соглашения».
Судья Сирайт: «Продолжай копать».
Позже клерк сообщил: «Иск подан от имени „Финли энд Фигг“, но в деле участвует и третий юрист — Дэвид Э. Зинк, бывший младший юрист „Рогана Ротберга“. Я позвонил другу, который работает там, он сказал, что Зинк сломался, сбежал десять дней назад и каким-то образом приземлился в „Ф энд Ф“. Опыта ведения дел в суде нет. Видимо, он нашел подходящее место».
Судья Сирайт: «Предлагаю внимательно наблюдать за этим делом».
Клерк: «Как всегда».
Головной офис «Веррик лабз» располагался в здании странной конструкции из стекла и металла — в лесу близ Монтвилла, в штате Нью-Джерси. Весь комплекс был построен по проекту когда-то известного архитектора, который уже успел откреститься от своего детища. Периодически его хвалили как постройку дерзкую и футуристическую, но чаще ругали, называя скучным, уродливым, бункероподобным, выполненным в советском стиле, и клеймили другими нехорошими эпитетами. Отчасти здание напоминало крепость, окруженную деревьями, удаленную от дорог и людей, надежно защищенную. Поскольку на «Веррик» часто подавали в суд, такой головной офис подходил ей как нельзя лучше. Компания засела в лесах, приготовившись к следующей атаке.
Генеральный директор компании Ройбен Мэсси руководил «Веррик» много лет, и не в самые спокойные времена, и всегда обеспечивал хорошую прибыль. «Веррик» постоянно находилась в состоянии войны с коллегией адвокатов по коллективным гражданским делам, и тогда как другие фармацевтические гиганты сдавали позиции под натисками судебных исков, Мэсси умудрялся радовать акционеров. Он знал, когда следует сражаться, когда заключать мировое соглашение, как разойтись с миром и подешевле и как воззвать к жадности юристов, экономя для своей компании кучу денег. За время его работы «Веррик» пережила: 1) выплату компенсаций в размере 400 миллионов долларов в связи с производством крема для фиксации зубных протезов, который способствовал отравлению цинком; 2) выплату компенсаций в размере 450 миллионов долларов в связи с производством слабительного, которое давало противоположный эффект и вызывало запор; 3) выплату компенсаций в размере 700 миллионов долларов в связи с производством препарата для разжижения крови, который наносил вред печени; 4) выплату компенсации в размере 1,2 миллиарда долларов в связи с производством лекарства от мигрени, которое якобы повышало кровяное давление; 5) выплату компенсации в размере 2,2 миллиарда долларов в связи с производством таблеток для понижения давления, которые будто бы вызывали мигрень; 6) выплату компенсации в размере 2,3 миллиарда долларов в связи с производством обезболивающего, к которому возникало мгновенное привыкание, и что самое худшее — 7) выплату компенсации в размере 3 миллиардов долларов в связи с производством таблеток для похудения, которые вызывали слепоту.
Это был длинный печальный список, и «Веррик лабз» дорого платила в суде за общественное мнение. Ройбен Мэсси, однако, постоянно напоминал своим воинам о сотнях инновационных и эффективных препаратов, которые они создавали и продавали по всему миру. О чем он не говорил (за исключением тех моментов, когда сидел в зале заседания совета директоров), так это о том, что «Веррик» получала прибыли с каждого лекарства, которое становилось объектом нападок юристов, представляющих сторону истцов. Пока компания выигрывала эту войну, даже после выплаты огромных компенсаций.
С крейоксом, однако, все могло сложиться иначе. Уже было подано четыре иска: один в Форт-Лодердейле, второй в Чикаго, а теперь еще два — в Техасе и Бруклине. Мэсси внимательно следил за работой и обсуждениями коллегии адвокатов по коллективным гражданским делам. Он каждый день встречался со своими корпоративными юристами, изучал исковые заявления, читал вестник коллегии, новостные письма и блоги и разговаривал с юристами из крупных фирм по всей стране. Самым явным сигналом грядущей войны была телевизионная реклама. Когда юристы начинали наводнять телеэфир отвратительными роликами с призывами к быстрому обогащению, Мэсси знал: «Веррик» стоит на пороге очередного дорогостоящего скандала.
Объявления о крейоксе всплывали повсюду. Безумие началось.
Мэсси беспокоило и несколько других потенциально опасных продуктов «Веррик». Таблетки от мигрени стали большой ошибкой, и он до сих пор ругал себя за то, что тратил деньги на их исследование и получение одобрений. Из-за разжижителя крови его чуть не уволили. Но он никогда не сомневался в крейоксе, у него и мысли такой не возникало. «Веррик» потратила 4 миллиарда долларов на разработку препарата. Его активно тестировали в клинических условиях и странах «третьего мира», результаты оказались великолепными. Исследования были проведены тщательно и безупречно. История его происхождения была идеальна. Крейокс способствовал инсультам и сердечным приступам не больше, чем какой-нибудь витамин, и у «Веррик» имелась тому целая гора доказательств.
Ежедневная встреча с юристами проводилась ровно в 9.30 в зале заседаний «Веррик» на пятом этаже здания, напоминавшего канзасское зернохранилище. Ройбен Мэсси был пунктуален, и его восемь корпоративных юристов сидели на местах к 9.15. Командой руководил Николас Уокер, бывший адвокат США, ранее занимавшийся судебной деятельностью на Уолл-стрит, выдающийся ум, стоявший за каждой защитной стеной, которую возводила «Веррик», чтобы обезопасить себя. Когда иски посыпались на них, как кассетные бомбы, Уокер и Ройбен Мэсси проводили вместе целые часы, хладнокровно рассуждая, анализируя, планируя и направляя контратаки по необходимости.
Мэсси прошел в кабинет в 9.25, взял в руки повестку дня и спросил:
— Что нового?
— По крейоксу или фаладину? — спросил Уокер.
— Боже. Я почти забыл про фаладин. Давайте пока остановимся на крейоксе. — Фаладин был кремом от морщин, который якобы вызывал их появление. Если верить парочке крикливых юристов с Западного побережья, судебное разбирательство еще только набирало силу, главным образом потому, что юристы испытывали сложности с оценкой количества морщин до и после.
Николас Уокер сказал:
— Путь открыт. С горы несется лавина. Выбирай какую хочешь метафору. Ворота ада разверзлись. Вчера я поболтал с Алисандросом в «Зелл энд Поттер», их просто завалили новыми делами. Он планирует добиться разбирательства по взаимосвязанным искам во Флориде[16] и держать руку на пульсе.
— Алисандрос. Почему одни и те же воры сбегаются на каждый грабеж? — спросил Мэсси. — Разве мы не достаточно им заплатили за последние двадцать лет?
— Видимо, нет. Он построил собственную площадку для гольфа, исключительно для юристов «Зелл энд Поттер» и пары счастливых друзей, и пригласил меня приехать поиграть. На восемнадцать лунок.
