Найди меня - Фрейзер Энн

Прижимая телефон к уху, Рени на ходу продолжала разговор с матерью, рассказывая ей о последних событиях. Новости о неопознанной жертве уже просочились в прессу, и по радио только и говорили, что о смерти Бенджамина Фишера и о тайне женщины, найденной в пустыне.

Рени до сих пор сомневалась, стоит ли влезать в это дело, но подозревала, что не сможет спокойно сидеть дома, теряясь в мыслях о том, что происходит и какое отношение к этому имеет ее отец. Ей были нужны ответы. Ответы вряд ли смягчат чувство вины и душевные терзания, но если она поможет родственникам жертв обрести ясность, это ей зачтется, по крайней мере, по ее собственному счету. Пока что она не сомневалась, что сойдет в могилу, чувствуя себя соучастницей. И пусть так. Она действительно соучастница.

Вчера пришлось тяжело, глупо было бы себя обманывать. Несколько раз она едва не сорвалась, но срыва все же не произошло, что укрепило ее решимость. Удивительно, но порой казалось, что вчерашняя находка потрясла Дэниела даже больше, чем ее.

— Я не могу выйти из дома, — сказала мать. — И ни в коем случае не смей сюда приезжать.

Естественно, репортеры уже кишели на улице перед домом Розалинды.

— Сейчас я не могу сказать ничего определенного, — ответила она матери. — Мы мало что знаем. Мне надо идти. Позвони Морису, если будет совсем невыносимо. Поговорим позже.

Она отключилась.

Перед офисом судмедэкспертизы тоже толпились журналисты. Местные телевизионщики и съемочные группы из Лос-Анджелеса, даже с нескольких национальных каналов, пытались выяснить что-то новое о только еще разворачивающемся деле. Журналисты толпились перед главным входом в надежде услышать что-нибудь интересное.

Чтобы не идти мимо них или сквозь них, Рени пригнулась за машинами, надеясь проскользнуть незамеченной. Краем глаза она заметила какое-то движение и увидела, что Дэниел стоит за углом здания и машет ей рукой. Рени сменила направление, и они вдвоем проскользнули внутрь, захлопнув за собой металлическую дверь. Она не сказала ничего матери, зная, что та будет категорически против, но собиралась потребовать выдать останки отца и организовать кремацию, пока она еще тут.

Судмедэксперт, проводившая вскрытие, встретила их в лаборантской. Она была молодая, с прямыми темно-рыжими волосами, собранными в хвост, и гладкой смуглой кожей, казалось, не знавшей ни единого прыщика. Из-под модных очков смотрели зеленые глаза.

Рени узнала ее. Эванджелина Фрай. Недавно она появлялась в новостях. Местная знаменитость Калифорнии, и не только. Рени радовал такой успех молодой женщины в традиционно мужской сфере. Эванджелина считалась одним из лучших судмедэкспертов страны, главным образом благодаря ее роли в разгадке запутанного дела о массовом убийстве. Возможно, Дэниел потребовал ее пригласить. Если бы Рени вела дело, она поступила бы так же.

— Слышал, что вы собираетесь вести передачу на канале «Дискавери», — сказал Дэниел, пока они с Рени надевали желтые бумажные халаты.

Эванджелина засмеялась.

— Безумие, правда? Пока идут переговоры, но, может быть, и вправду получится. Возьмите, пригодится.

Она дала им респираторы — напоминание о вчерашнем зловонии.

— Вытяжка работает на полную мощность, но на сто процентов с запахом не справляется. Эй, нужно будет снять эпизод с вами. Продюсерам это понравится.

Рени криво улыбнулась, подумав: «Только не это…»

Дэниелу, с другой стороны, явно понравилась эта мысль.

Они прошли следом за Эванджелиной в операционную, шурша костюмами на ходу. Когда они собрались вокруг покрытого простыней тела, лежащего на столе из нержавеющей стали, от легкомыслия Эванджелины не осталось и следа. Перед ними был уверенный в себе и собранный профессионал.

— Честно говоря, я думала, что все будет сложнее, — призналась она. — Мы уже сделали рентген, и причина смерти совершенно очевидна. Пуля в голове, как вы уже знаете, но я все же надеюсь, что вскрытие даст нам еще что-нибудь. — Она сняла простыню с тела. Лицо, очищенное от песка, теперь выглядело еще более мумифицированным, чем в пустыне.

Эванджелина начала с Y-образного разреза, работая ножницами, и звук, с которым она резала затвердевшую кожу, не могли заглушить даже вентиляторы воздухоочистки.

— Как долго, по-вашему, она пролежала там? — спросил Дэниел.

— Учитывая нашу сухую весну, я бы сказала, что умерла она недели три назад. Я послала фото специалисту, и он подтвердил. Еще проконсультируюсь с нашим судебным антропологом, когда он вернется из отпуска. Месяц в пустыне — это как год на восточном побережье.

Вскрытие всегда следует одному и тому же протоколу. Рени видела это столько раз, что процесс казался обыденным, но сейчас все приобретало особое значение из-за связи с ее отцом. Взвешивание органов, диктовка — все это задевало сейчас гораздо больше.

Невозможно предугадать, что из результатов вскрытия может стать решающей уликой в суде, и все стало несколько интереснее, когда Эванджелина исследовала содержимое желудка.

— Косточки граната.

— Никогда не понимал, как и зачем их едят, — сказал Дэниел.

Эванджелина опустила несколько косточек в раствор.

— Мне нравится добавлять их в заправку для салата.

— И вы что, их проглатываете? — спросил он.

— Иногда.

— Ну, дело ваше, а по-моему, — гадость. Все равно что есть еду для Барби.

Обе женщины засмеялись, и напряженные мышцы Рени немного расслабились, шутка пришлась кстати.

— Есть следы активности насекомых, — сказала Эванджелина, возвращаясь к осмотру. — Тоже характерно для смерти в пустыне.

— А это грудной имплантат? — Рени нагнулась над телом и показала, не дотрагиваясь. Серийные номера есть не на всех имплантатах, но на многих. По серийному номеру можно выяснить имя.

— Да. — Эванджелина подняла имплантат с тела и поместила на стальной поднос, где осмотрела его тщательнее. — Похоже, здесь есть серийный номер. Теперь мы легко определим жертву.

— Иногда требуется время, — заметил Дэниел. — Нам понадобится судебный ордер. Я займусь оформлением.

— Не убегайте пока, я сделаю паузу и расскажу самое интересное, что приберегла для вас.

Эванджелина прикрыла тело простыней, содрала перчатки и подошла к компьютеру. Нажав несколько клавиш, она открыла и увеличила несколько пронумерованных и датированных рентгеновских снимков.

— Я знаю, что вы обнаружили пулю на месте погребения. Тут мы видим входное отверстие на затылке, но выходного нет. — Она обвела место на фото мышкой.

— Не в стиле Убийцы Внутренней Империи, — сказал Дэниел.

Рени согласилась. Есть ли тут связь с отцом?

— Покажу вам еще кое-что. — Эванджелина открыла другие снимки и выделила фрагмент на одном из них.

— Перелом носа, — сказал Дэниел.

— Ага.

— Как мы и подозревали, это казнь, — добавила Рени. Она мысленно сложила пазл и представила себе женщину, стоящую в ногах своей собственной могилы.

Сценарий выглядел вполне очевидно, но Дэниел проговорил вслух то, о чем думали остальные:

— Застрелена выстрелом в затылок, упала в могилу лицом вниз и сломала нос.

Некоторые преступники, такие как отец Рени, фетишизировали убийство. Другие убивали в пылу страсти, а затем пытались замести следы. Но здесь было труднее понять мотив, потому что убийство явно было хладнокровно рассчитано.

— Это жестокое убийство, поэтому не исключено, что сделано для удовольствия, — сказала Рени.

Однако, учитывая другой почерк преступника, вероятность связи с отцом уменьшалась.

— Или из практических соображений, — добавил Дэниел. — Не нужно перевозить труп, не остается следов крови в машине и на одежде.

— Отпечатков в базе нет, — сказала Эванджелина. — Но я хочу показать вам еще кое-что. Я послала снимки коллеге, он специализируется на реконструкции лиц. Он тестирует какую-то новую программу и ищет сложные случаи. — Она нажала несколько клавиш. — Вот что у него получилось. Прошу иметь в виду, что программа пока в разработке и результат может быть ненадежным.