Майкл Крайтон - Добыча
Бобби подъехал к нам поближе.
– Вы вообще-то назад оглядывались? – спросил он.
– Зачем?
– А вы оглянитесь. Посмотрите, далеко ли мы забрались.
Я оглянулся. И увидел на юге яркие огни фабричного здания – они оказались на удивление близко. Мы находились в паре километров от них. Видимо, мы описали большую дугу.
– Странно.
Мэй вглядывалась в показания на жидкокристаллическом экране счетчика.
– Хм, – произнесла она. – Посмотрите-ка.
Бобби наклонился, мы оба уставились на экран. На нем был график интенсивности излучения, сначала спадавшей полого, а после резко. Бобби нахмурился:
– И что это такое?
– Временной график показаний счетчика, – ответила Мэй. – С начала поездки интенсивность излучения уменьшалась в арифметической прогрессии, а в последнюю минуту спад вдруг стал экспоненциальным. Сейчас интенсивность просто равна нулю.
– Ну и?.. – Вид у Бобби был озадаченный. – Что это значит? Я не понимаю.
– Зато я понимаю. – Она вернулась к заднему сиденью, забралась на него. – По-моему, я знаю, что произошло. Поезжай вперед, только медленно.
Я снял ногу со сцепления и медленно покатил вперед. В свете фары показался полого уходящий вверх склон, низкорослые кактусы. Мы поднялись по склону, он выровнялся, затем мотоцикл покатил вниз…
– Стой!
Я остановился. Прямо перед нами поверхность пустыни обрывалась. Дальше шла чернота.
– Там что, обрыв?
– Нет. Просто крутой спуск.
Мы оказались на краю крутого ската высотой около пяти метров – это был берег сухого речного русла. За дальним берегом снова начиналась ровная пустыня.
– Теперь понял, – сказал я. – Здесь рой прыгнул.
– Ну да, – ответила Мэй, – поднялся в воздух.
И мы потеряли след.
– Но тогда он должен был приземлиться где-то там, внизу, – сказал, указывая на русло, Бобби.
– Может быть, – согласился я. – Однако он мог и пролететь с полкилометра.
– Бобби, – сказала Мэй, – оставайся здесь. Мы с Джеком поищем тропу вниз и поднимемся на равнину. Рано или поздно мы его найдем.
Может, что-нибудь у нас и получится. Терять нам было нечего.
– А это еще что такое? – Бобби склонился со своего вездехода к земле.
– Что?
– Какое-то животное. Я видел горящие глаза. Там, в зарослях. – Он указывал на середину русла.
– Верно! – сказала Мэй.
– Я ничего не вижу.
Мэй ткнула пальцем:
– Оно только что спряталось за кусты можжевельника. Никакого животного я не видел.
– Оно движется слева направо. Подожди минутку, сейчас появится.
Через несколько мгновений я увидел пару ярко-зеленых, горящих пятнышек. Потом отблеск белизны. И понял: что-то неладно.
Бобби тоже понял это.
Он повернул руль вездехода, направив фару прямо на то место. Потянулся к биноклю.
– Господи Иисусе! – проговорил он, глядя в бинокль.
– Что? Что там такое?
– Там волокут тело, – ответил он. И затем сдавленным голосом прибавил: – Это Рози.
День шестой: 22.58
Рози Кастро лежала на спине, откинув голову, отчего казалось, будто она смотрит назад, прямо на меня – глаза широко распахнуты, рука протянута в мою сторону. Бледная ладонь раскрыта. На лице застыло выражение мольбы и ужаса. Окоченевшее тело Рози подпрыгивало, перемещаясь по пустыне. Кто-то тащил его, однако никакого животного рядом не было.
– Не понимаю, кто это делает, – сказал я. – Там по ней движется какая-то тень…
– Это не тень, – ответила Мэй. – Это они. Выключите свет.
Мы с Бобби выключили фары.
– Я думал, роям хватает энергии только на три часа, – сказал я.
– Возможно, пожив в пустыне, они сумели преодолеть это ограничение.
Выводы отсюда следовали малоприятные. Если рои способны сохранять энергию всю ночь, они могут оказаться активными, когда мы доберемся до их логова. Я же намеревался прикончить их, так сказать, во сне.
– Куда они ее волокут? – спросил я.
Мэй расстегнула молнию на моем рюкзаке и вытащила прибор ночного видения.
– Примерь вот это, – сказала она.
Я надел на голову шлем, опустил на глаза окуляры. И сразу увидел тело Рози, уносимое все дальше и дальше, к кургану из темной земли. Он был метров пять в диаметре и метра два в высоту. Пройти мимо, приняв его за естественное образование, ничего не стоило.
Да только естественным оно не было. Такой, словно бы лепной, поверхности эрозия создать не могла. Нет, перед нами было сооружение искусственное, похожее на гнездо африканских термитов.
Мэй, надевшая второй прибор, некоторое время смотрела в молчании, потом спросила:
– Это что же, продукт самоорганизующегося поведения? И действительно, трудно было понять, как могла возникнуть эта постройка. Мы молча стояли под звездами. Потом Бобби спросил:
– Что будем делать?
– Последуем за Рози, – сказал я.
– Ты имеешь в виду – в этот курган? – спросил он.
– Да, – ответил я.
К кургану мы пошли пешком. В полусотне шагов от него мы ощутили едкий смрад гниения. Вонь стояла такая, что меня чуть не вывернуло наизнанку. Из недр кургана, казалось, исходило зеленоватое свечение.
Бобби прошептал:
– Вы что, действительно хотите полезть туда?
– Не сейчас, – шепотом ответила Мэй.
Она указала на один из склонов кургана. Тело Рози поднималось по нему. Когда оно оказалось у кратера наверху, ноги на миг задрались, указывая в небо, затем тело перевалилось через край.
– Ладно, – прошептала Мэй. – Пошли.
Она двинулась вперед, как обычно, своими беззвучными шагами. Я, следуя за ней, тоже старался производить как можно меньше шума. Под ногами у Бобби что-то похрустывало и потрескивало. Мэй остановилась, сердито взглянула на него. Бобби поднял руки, как бы говоря: ну что я могу поделать?
Мэй прошептала:
– Смотри, куда ставишь ноги!
– Темно, я ничего не вижу, – прошептал он.
– Увидишь, если постараешься.
Не помню, чтобы мне когда-либо случалось видеть Мэй рассерженной, однако теперь нервы у всех нас были на пределе. Мэй бесшумно двинулась дальше. Бобби последовал за ней, производя ровно столько же шума, сколько и прежде. Мы продвинулись всего на несколько шагов, и тут Мэй знаком велела ему остановиться.
Он покачал головой. Бобби явно не хотелось оставаться в одиночестве. Мэй схватила его за плечо, твердо указала на землю и прошептала: – Останься здесь. Из-за тебя мы все погибнем. Сядь. Бобби нехотя присел.
Мэй взглянула на меня. Я кивнул. Мы тронулись дальше. Теперь до кургана оставалось шагов двадцать. Отвращение от смрада заглушало во мне все остальные чувства. Однако самое сильное желание повернуться и удрать вызывал глубокий монотонный звук. Но Мэй продолжала идти вперед.
Мы продвигались медленно, шаг за шагом, пока не смогли наконец заглянуть в кратер.
И увидели мы вовсе не то, что я ожидал.
Курган просто-напросто перекрывал широкое, метров семь в ширину, отверстие, за которым косо уходил вниз скальный пласт.
Это был вход в большую пещеру. Саму пещеру мы с кратера увидеть не могли, однако гудение говорило о том, что в ней кипит какая-то деятельность. Мэй сунула руку в боковой карман своего рюкзака и вытащила маленькую, размером со спичечный коробок, видеокамеру с приделанной к ней тонкой телескопической ножкой. Выдвинув ножку на полную длину, Мэй осторожно опустила камеру в отверстие. Жидкокристаллический экран камеры позволял нам заглянуть внутрь пещеры. Она, несомненно, была естественной – метра два с половиной в высоту и три с лишним в ширину, каменные стены ее покрывала молочно-белая слизь.
Мэй жестом спросила меня: «Хочешь спуститься?» Я кивнул. Никаких хороших предчувствий я при этом не испытывал, однако выбора у нас не было.
Мэй принялась было медленно освобождаться от рюкзака, но вдруг замерла.
Я взглянул на экран камеры и тоже замер.
Из-за изгиба стены вышла человеческая фигура и остановилась, настороженно озираясь.
Это был Рикки.
Он вел себя так, словно услышал какой-то подозрительный звук или как если бы его встревожило что-то еще. Я не понимал, что он здесь делает, да, собственно, и как он сюда попал. Потом из-за того же изгиба появился другой человек.
И это тоже был Рикки.
Я глянул на Мэй – она оставалась совершенно неподвижной. Я снова всмотрелся в экран. Обе фигуры выглядели абсолютно одинаковыми. Лица я видел не очень хорошо, однако у меня создалось впечатление, что проработаны они куда детальнее прежнего.
Камеры они, похоже, не заметили.
Какое-то время оба глядели в небо, потом на скалистый скат. А потом повернулись к нам спиной и вернулись в пещеру.
Мэй все еще не двигалась, даже не моргала.
Из-за угла появился другой человек. На этот раз Дэвид Брукс. Поначалу он перемещался неловко, однако с каждым шагом движения его становились все более уверенными. Меня охватило чувство, будто я вижу, как совершенствуется кукловод, придавая все большее жизнеподобие марионетке. И тут Дэвид превратился в Рикки. И снова в Дэвида. Дэвид развернулся и ушел.
