Уилбур Смит - Золото
– Еще меня беспокоит то, что я совершенно спокойна.
– Из какой части Ирландии ты родом? Графство Корк?
– Понимаю, это ужасно, но я не испытываю ни малейших угрызений совести. Раньше мне казалось, что я не смогу больше смотреть людям в глаза, настолько мне будет стыдно. – Она взяла у него губку и стала намыливать его плечи и грудь. – Более того, я готова встать посреди Элофф-стрит в час пик и закричать: «Родни Айронсайдс – мой любовник».
– За это стоит выпить. – Родни смыл мыло с рук и взял с пола рядом с ванной два бокала. Один он дал Терри, налил рубиновое вино, и они чокнулись.
– Родни Айронсайдс – мой любовник! – произнесла тост Терри.
– Теперь моя очередь, – сказал Род.
– За что? – спросила она, держа бокал наготове. Род наклонился и вылил немного вина из хрустального бокала ей на грудь. Оно побежало как кровь по белой коже, а Род торжественно произнес:
– Благословляю сей корабль и всех, кто плавает на нем.
Терри довольно рассмеялась.
– Пусть его капитан твердо держит руку на руле.
– Пусть его днище никогда не напорется на рифы.
– Пусть его торпедируют регулярно.
– Терри Стайнер, ты просто несносна.
– Правда? И я так думаю.
Они выпили вино.
– А теперь, – сказал Род, – скажи, что еще тебя беспокоит?
– В субботу возвращается Манфред.
Они перестали смеяться, Род взял бутылку и снова наполнил бокалы.
– У нас есть еще целых пять дней.
42
Манфред мог считать прошедшую неделю триумфальной для себя. Его доклад стал основой переговоров, все обсуждения крутились вокруг него. Он удостоился чести быть приглашенным на заключительный банкет, на котором присутствовал сам генерал Де Голль, а потом пил кофе и коньяк с президентом в одной из приемных. Генерал был очень любезен, задавал вопросы, внимательно выслушивал ответы. Дважды заострял внимание своего министра финансов на ответах Манфреда.
Их прощание было сердечным, в голосе президента чувствовалось признание его заслуг, что само по себе являлось наградой. Манфред, как любой немец, был неравнодушен к униформам и наградам. Он даже представил себе, как хорошо будут смотреться звезда и лента на фоне его белоснежной рубашки.
Отзывы прессы были блестящими, как во Франции, так и дома. Даже хронически пессимистический журнал «Тайм» поместил на своих страницах статью с фотографией, на которой озабоченный Де Голль склонился над Манфредом, по-отечески положа руку ему на плечо. Подпись гласила: «Охотник и его сокол. Добыча – доллар?»
Манфред стоял, беззаботно посвистывая, в туалете в хвосте «боинга» Южно-Африканской авиакомпании. Он только что снял с себя сорочку и майку, скомкал их и бросил в корзину для мусора.
Затем, помывшись до пояса холодной водой, освежился одеколоном «4711» и достал из портфеля электрическую бритву.
Мысленно он перелистывал доклад, доставленный Эндрю в номер отеля. Память Манфреда была абсолютной, когда дело касалось документов. И хотя сам доклад лежал в портфеле, он помнил каждую его букву, каждую цифру.
Это был труд, достойный восхищения. Каким образом авторы получили доступ к результатам изыскательских работ пяти золотодобывающих компаний, можно было только догадываться – режим секретности был более строгим, чем у многих разведывательных служб. Но цифры были настоящими. Он особенно тщательно проверил данные, якобы полученные от компании «Сондер дитч». Все было правильно. Значит, и в данных других четырех компаний не следовало сомневаться.
Имена авторов доклада были легендарными. Это были лучшие специалисты в данной области. Их мнение высоко ценилось на Харли-стрит. Вывод, к которому они пришли, был крайне убедительным. Он заключался в следующем: если пробурить тоннель с уровня шахты «Сондер дитч» сквозь дайку Биг Диппер, он пройдет под водоносным слоем известняка и попадет в немыслимо богатый золотоносный пласт.
В лекции, которую ему прочел тучный кредитор, не было необходимости. Манфред и так прекрасно понимал открывающиеся перед ним возможности. Человек, приказавший пройти сквозь Биг Диппер, станет героем. Он неизбежно будет председателем группы, когда эта должность станет вакантной.
Впрочем, на этом возможности не исчерпывались. Человек, купивший акции «Сондер дитч» перед проходом дайки, становился сказочно богатым после ее прохода. Он уже не зависел от жены, мог вести жизнь согласно своим вкусам и пристрастиям.
Манфред продул бритву и убрал ее в портфель. Надевая свежую рубашку, он напевал:
Heute ist der shonste Tag
In meinem Leben.[2]
Он собирался позвонить Айронсайдсу прямо из аэропорта, как только пройдет таможню. Айронсайдс приедет в воскресенье утром и получит приказ.
Завязывая шелковый галстук, Манфред вдруг понял, что стоит на пороге новой жизни, что события следующих нескольких месяцев возвысят его над обычными людьми.
Это был шанс, которого он ждал, ради которого работал все эти годы.
43
«С момента последнего визита обстоятельства изменились полностью», – подумал Род, подъезжая к уже знакомому дому.
Он припарковал «мазерати», выключил двигатель и посидел несколько минут, оттягивая встречу с человеком, который обеспечил ему продвижение по службе и которого он, в свою очередь, наградил парой развесистых рогов.
«Крепись, Айронсайдс», – подбодрил он себя мысленно и направился через лужайку к дому.
Терри сидела в шезлонге на террасе. Вокруг были раскиданы воскресные газеты.
– Доброе утро, мистер Айронсайдс, – сказала она, когда он поднялся по ступеням, – мой муж в кабинете. Надеюсь, вы помните, как туда пройти.
– Благодарю вас, миссис Стайнер, – ответил Род подчеркнуто официальным тоном, а потом прорычал, поравнявшись с шезлонгом: – Я готов съесть тебя без соли.
– Не потеряй аппетит, мой прекрасный зверь. – Терри облизала губы кончиком языка.
Через пятнадцать минут похолодевший от напряжения Род с каменным лицом стоял перед столом Манфреда Стайнера. Когда он заставил себя заговорить, ему показалось, что губы вот-вот лопнут от усилия.
– Вы хотите, чтобы я прошел сквозь Биг Диппер? – прохрипел он.
– И не только, мистер Айронсайдс. Я хочу, чтобы вы завершили проходку в течение трех месяцев, причем в полной тайне. – Тон Манфреда был официальным.
Даже в воскресенье он был одет как для торжественного приема – белая сорочка, темный костюм.
– Тоннель должен пройти от ствола шахты номер один на шестьдесят шестом уровне до соединения со скважиной СД номер три в двухстах пятидесяти футах за дайкой.
– Нет. – Род покачал головой. – Ничего не выйдет. Никто не отважится на такое. Бог знает что находится по ту сторону, но наверняка что-то скверное.
– Почему вы так в этом уверены? – мягко спросил Манфред.
– Это знают все в Китченервилле.
– Все же объясните.
– Тяжело объяснить. – Род с трудом подбирал слова. – Это нужно чувствовать. Если ты давно занимаешься этим делом, приходит шестое чувство, которое предупреждает тебя…
– Чепуха, – прервал его Манфред. – Мы, слава Богу, давно уже не верим в колдовство.
– Это не колдовство, а опыт, – сердито возразил Род. – Вы видели результаты изыскательских работ по ту сторону дайки?
– Конечно. Содержание золота в пробах СД номер три составило несколько тысяч пеннивейтов.
– А в других скважинах не было обнаружено ничего, кроме поганого грунта, брызжущего конской мочой.
Манфред густо покраснел.
– Прошу вас впредь не говорить в этом доме на кабацком языке.
Род потерял дар речи от удивления, а Манфред продолжил:
– Чему вы поверите больше – вашему шестому чувству или мнению этих трех человек? – Он назвал имена.
– Они лучшие специалисты в этой области, – неохотно согласился Род.
– Прочтите это. – Манфред бросил на стол папку и отправился мыть руки.
Род взял папку, открыл ее и немедленно ушел с головой в чтение. Через десять минут, не отрывая глаз от доклада, он достал из кармана пачку сигарет.
– Не курить! – рявкнул Манфред.
Через три четверти часа Род закрыл папку. Все это время Манфред неподвижно сидел за столом, единственным признаком жизни был блеск его глаз.
– Как вам удалось получить все эти цифры? – удивленно спросил Род.
– Вас это не касается. – Манфред забрал у него папку. Это было первое его движение за последние три четверти часа.
– Вот оно что, – пробормотал Род. – Вода содержится только в известняке, в ближних к поверхности слоях. А мы пройдем под ними! – Он вскочил со стула и быстро заходил перед столом Манфреда.
– Вы удовлетворены? – спросил Манфред, но ответа не дождался. – Благодаря мне вы получили повышение, хотя, уверяю вас, были более достойные кандидатуры. Я могу вас уничтожить, разорвать на части и рассказать всем, что вы не способны работать. В этом случае никто никогда не рискнет связаться с вами.
