Кристофер Дикки - Охота на «крота»
— Интересно, что сказал бы об этом Усама? — спросил я вслух.
Еще были сайты турагентств, банков. Но при отключенном Интернете я не мог их открыть. Был и сайт судоходной компании. Но страница оказалась пустой.
Что здесь еще могло быть интересного? Программа «Мэпкуэст». Это маленькие компьютерные карты штатов и городов, где указано, как добраться до любого места в Америке. Во «Временных файлах» их было много. Среди них был и Уэстфилд, Канзас, 6970, Пекос-уэй. Я закрыл ноутбук и сунул его под мышку.
Солнце Сомали палило нещадно, но никто из уцелевших даже не пошевелился. Нуреддин сидел на корточках напротив Абу Зубаира и смотрел на него пристально, словно видел адское пламя, сжигающее покрытую оспинами кожу араба, и явно наслаждался этим зрелищем.
— Где они? — спросил я Абу Зубаира. Он не сказал ни слова. — Где мои жена и ребенок?
Абу Зубаир улыбнулся, и его высохшие губы порозовели. Я ударил его в окровавленное колено. Он издал сдавленный крик, но опять ничего не ответил.
— Кто забрал их? — крикнул я.
Я стал изо всех сил бить его по ребрам, пока он не начал ловить ртом воздух, но он по-прежнему молчал.
Нуреддин тронул меня за плечо, и я отошел в сторону. Он вытащил из ножен свой длинный нож. Нуреддин жестом показал, чтобы я не двигался, и минуту стоял над Абу Зубаиром, просто глядя на него.
— Не надо, — сказал я.
Нуреддин посмотрел на бойца «Аль-Каиды», затем на меня. Потом он повернулся к парализованному часовому и подтащил его так, чтобы Абу Зубаиру было видно. Ногой Нуреддин стал поворачивать голову этого человека, пока его глаза — сухие, красные и горящие — не уставились прямо на Абу Зубаира. Нуреддин поддел пальцами левой руки правую руку часового, поднял ее вверх и натянул, а потом резким взмахом отрубил ему руку по локоть. Кровь брызнула из артерии, как красные чернила из водяного пистолета, а культя упала на землю. Нуреддин разжал руку и бросил отрубленное предплечье в сторону, потом оторвал кусок одежды и сделал жгут вокруг кровоточащего бицепса. Он хотел, чтобы часовой прожил еще какое-то время. Горящие глаза мужчины дергались в агонии, казалось, что они вот-вот вылезут из орбит.
Не знаю, о чем в этот момент думал Абу Зубаир; я сел в тени разбитой мечети, пытаясь подавить тошноту, поднимавшуюся к горлу. Мне надо было немного прийти в себя, прежде чем начать допрос. Я открыл ноутбук. Когда я коснулся клавиатуры, пальцы у меня слегка дрожали. Я сосредоточился на экране. На адресе в Уэстфилде. Я не поднял глаз, когда услышал свист лезвия Нуреддина, опускавшегося на сустав, но брызги крови попали мне на руки и на компьютер. Я вытер кровь как смог, однако на экране, клавишах и пальцах остались разводы.
— Сала, — начал я. — Не знаю, какую участь он тебе уготовил, и не уверен, что смогу остановить его, но попытаюсь, если ты мне немного поможешь.
— Ты слаб, — прошептал он.
— Да, — ответил я. — Наверное. — На экран села пчела, я махнул рукой, и она улетела. — Но знаешь что, Сала? Я устал убивать. Я настолько устал убивать, что сделаю что угодно, лишь бы остановить это. И все, что угодно, чтобы защитить своих. Что угодно. Давай начнем с пароля на закодированные системы.
— Америка слаба, — прошептал он.
— Все, что угодно, — повторил я.
— Америка… — Он осекся. Я поднял глаза. Нуреддин кастрировал часового.
— Ты не позволишь ему сделать это со мной, — сказал Абу Зубаир. — Ты слишком много хочешь от меня узнать.
— Все, что я хочу знать, находится здесь, — ответил я. — Но у нас мало времени. Батарейка заряжена только на пятьдесят семь процентов. Здесь написано, что она сядет примерно через час. Не знаю. Мой ноутбук отрубается очень быстро, когда остается меньше пятидесяти процентов заряда. И когда это случится с твоим ноутбуком, я отсюда уйду. Я заберу его с собой туда… где смогу на нем поработать. А Нуреддин останется с тобой.
Следующие несколько минут старый шифта продолжал делать краба из человека перед здоровым глазом Абу Зубаира. Кровь теперь не била фонтаном, а капала, и к тому моменту, когда Нуреддин отрубил голову, она уже совсем иссякла.
— Странный яд, — сказал я. — Он сохраняет жизнь, но полностью обездвиживает. Интересно, о чем думал этот бедный подонок, пока Нуреддин резал его на части?
Никакого ответа.
— Сала, я задам тебе всего один вопрос перед тем, как уйти. Где моя семья?
— Не знаю.
— Ты знаешь, они жили на Пекос-уэй, 6970.
— Я не знаю.
— А кто это знает?
Он покачал головой.
— Чушь! — сказал я.
— Я не знаю.
В ноутбуке, как в электронном будильнике, заработал предупредительный сигнал.
— Я ухожу, — напомнил я.
— Они умерли, Куртовик.
— Нет!
— Но ты всегда сможешь найти еще одну маленькую потаскуху.
Я выключил компьютер, аккуратно положил его на землю и вытащил из-за пояса нож.
Нуреддин увидел джипы издалека. Был уже конец дня, и они ехали к нам, обгоняя друг друга, подпрыгивая и объезжая грязные рытвины. Люди в черном держались за 50-миллиметровые пушки, как наездники на родео держатся за седла. Они не целились, просто жали на гашетку. Один снаряд попал в стену маленькой мечети и пробил ее в паре дюймов от моей головы. Но даже это не заставило меня сдвинуться с места. Я понял, что уже ничего не соображаю. У меня в голове крутилась только одна мысль: если мы сможем продержаться до ночи, то с нами все будет в порядке и мы вернемся назад через минное поле. Нам удастся это сделать. Уйти из этого места и от всего, что здесь случилось. Солнце висело низко. Еще один снаряд поразил мечеть, пробив ее насквозь. «Им надо было лучше строить этот храм, — подумал я. — Что подумает Господь?»
Нуреддин бродил по поселку. Он что-то искал. Нуреддин что-нибудь придумает. Он все время выручал нас. Нуреддин — мой друг. Мне стало интересно, что бы о нем подумала Бетси? Сказала бы, что у него очень забавное имя. Бетси. Это место совсем не подошло бы для Бетси. Мы были так далеко от Бетси и Мириам. Так далеко. Нет, Тотошка, это совсем не похоже на Канзас.
Нуреддин нашел гранатомет. Молодец, Нуреддин. Какой же ты умный, сукин сын. Как бы мне хотелось тоже что-нибудь сделать. Как мне хотелось помочь тебе. Но ты же знаешь, как я устал. Ты же видишь это? Прости, старик. У нас был очень долгий и трудный день. Я должен был уйти, когда собирался сделать это. Чему я научился за последние восемь часов? Все тянулось так медленно. Этот ублюдок оказался таким несговорчивым. Но потом он стал вежливым. Вежливость — это хорошо.
«Где ты, Нуреддин?» На мгновение вокруг стало тихо, а потом у меня зазвенело в ушах от взрыва. От мин всегда много шума. Один из джипов перевернулся. Отличный выстрел, Нур. Как бы я хотел тебе помочь. Эти два подонка будут здесь через пару минут. Думаю… да, мне надо поднапрячься и что-нибудь сделать. Посмотрим. Сначала ляжем ничком. Хорошо. Руки дрожат? Нет. Странно, но они уже не дрожат. Всего несколько минут назад они тряслись, как при болезни Паркинсона. Теперь я полностью ими владею. Пуля пробила лобовое стекло первого джипа. Наверняка попала в водителя. Машина должна перевернуться. Так всегда бывает, когда она мчится на полной скорости. Но пикап продолжал ехать, а потом остановился. Один из мужчин выскочил с заднего сиденья, оттолкнул убитого водителя и сам сел за руль.
Тень стрекозы, летевшей над землей, заскользила по стенам строений. Что-то двигалось к нам от солнца. «Здравствуй, „хищник“! Решил немного осмотреться? Привет из Лэнгли!»
Один из джипов остановился, и мужчина выпустил из пушки несколько снарядов в большое металлическое насекомое в небе. Огонь с джипа вдруг прекратился. Он был охвачен огнем. Адским пламенем. Но второй джип был еще на ходу. Это плохо. Я подумал, что мне придется вступить в бой. Возможно, меня застрелят. Возможно, я погибну. Слишком часто повторяется слово «возможно».
Мелькнул затылок сомалийца, и последняя пушка взорвалась, как в каком-нибудь боевике. «Хороший выстрел, Нуреддин». Джип повернул и скрылся за небольшой дюной. За дело взялся другой стрелок. Он стрелял намного лучше. Пули пролетали так близко, что я чувствовал кожей их жар.
Темнело. Занавес ночи опускался очень быстро. А может, я стал заторможенным. Стрельба прекратилась. Это хорошо. Но все расплывалось у меня перед глазами, и я не мог прицелиться.
Кто-то подошел ко мне сзади. Меня схватили за руки. Щелкнули пластиковые наручники. Откуда они у них? Это мы пользуемся такими. Обычная экипировка правительственных войск. Меня поставили на ноги, стали обыскивать. Прижали к стене внутри мечети.
— Боже! — крикнул кто-то. — Архангел, сюда! Посмотри на это.
Хлопающие звуки снаружи. Три выстрела из оружия с глушителем. Громко заговорила винтовка. Потом кто-то вошел, затем еще один. Я скорее чувствовал их движения, чем видел этих людей.
