Хей Купер - Кровавые грехи
— Я говорю не о директоре. — Квентин выпрямился, его лицо приобрело хмурое выражение. — Я куда больше беспокоюсь о сенаторе Лемотте.
У противоположной стены комнаты Бишоп откинулся на стуле, и внимательно посмотрел на одного из своих самых надежных агентов.
— Что бы ни делал Лемотт, он управляет этим дистанционно, отдавая приказы своим собственным детективам. И если бы я остался в округе Колумбия и попытался его контролировать, это бы ничего не изменило.
— Это могло бы предоставить нам возможность установить тех, кто работает на него до того, как они сделают что-нибудь опрометчивое, и вся ситуация полетит к черту.
— Скорее мы вычислим их здесь, благодаря нашим людям, задействованным в этом деле. Я практически не мог прочитать Лемотта в течение нескольких недель, может даже дольше.
Квентин нахмурился еще сильней.
— Такое случалось с тобой прежде? Чтобы ты вдруг не смог кого-то прочитать, хотя раньше делал это?
— Нет.
— И это тебя не беспокоит?
— Конечно, это беспокоит меня, — вздохнул Бишоп. — Но Лемотт не первый человек, не являющийся экстрасенсом, который научился скрывать свои мысли от телепата.
— Если он научился скрывать мысли от тебя всего лишь за несколько недель, такая скорость — не просто редкость, она противоестественна.
— Думаешь, ему помогли?
— Но разве это не более вероятно? Я хочу сказать — злость создает превосходный щит, а злость и невероятное горе могут создать еще более мощный щит, но все это было в нем прошлым летом, и ты все равно мог прочитать его.
Бишоп на минуту задумался, а затем покачал головой.
— Помогают ему блокировать меня или нет — сейчас я ничего не могу с этим сделать. В Грейс все происходит слишком быстро, чтобы кто-то из нас мог сконцентрироваться на чем-то другом. По крайней мере, двое членов церкви были убиты за последние две недели, и это является либо намеренной эскалаций, наращиванием энергии, либо потерей контроля, что предупреждает нас об ухудшении ситуации.
— Я действительно не хочу видеть, как этот парень становится еще хуже, — сухо ответил Квентин. — Ни при каких обстоятельствах.
— Это точно. Но если мы не остановим его в ближайшее время, это без сомнения случится. И новые данные об энергии являются подтверждением того, что некоторые из нас чувствовали в течение нескольких месяцев. Теперь, когда мы действительно можем измерить то, что происходит, нам ясна, по крайней мере, часть все увеличивающейся опасности.
— Да, это — очевидно. Но я не знаю, насколько она ясна. Я никогда ранее не видел ничего похожего.
— Я тоже. Но мне не надо было сталкиваться с подобным, чтобы понять — до такой степени неустойчивое электромагнитное поле — неестественно и смертельно опасно.
— Да, я и сам это понял. Это — одна из причин, по которой я не стал спорить, когда ты попросил Дайану остаться в Квантико.
— Я так и думал, — пробормотал Бишоп.
Квентин прочистил горло и вновь наклонился над картой Резиденции церкви, сделав вид, что изучает ее. Эта карта была необычна тем, что была крайне детализирована, и на ней сверху лежала прозрачная пленка, на которой было огромное количество непонятных символов и математических формул
— Ладно, я слегка переборщил, защищая ее. Осуди меня за это.
— Она будет в порядке, Квентин. Она совершенствуется с каждым днем, все лучше может контролировать свои способности, исцеляется во всех отношениях. Ты был прав, когда говорил, какой силой она обладает.
— Ей все еще предстоит пройти долгий путь.
— Она практически закончила свою официальную подготовку.
— Я имел в виду не это, ты сам знаешь.
— Выуживаешь информацию?
— Ну, я ничего не видел о нас. Я надеялся, может вы с Мирандой что-то увидели?
— Прости.
— Извиняешься за то, что ничего не видел? Или за то, что не можешь рассказать?
— Первое. Мы были немного заняты расследованием, помнишь? И… в последнее время видения были малочисленны и редки.
— А я задавался вопросом, почему ты хотел, чтобы я был рядом. Как правило, ты не привлекаешь больше одного основного агента. По крайней мере, на начальном этапе расследования.
— Тех, кто предвидит будущее не много, и если здесь есть нечто, что можно увидеть заранее, я хочу иметь это преимущество.
— Если уж вы с Мирандой ничего не увидели, я уж тем более буду бессилен.
— А может и нет.
— Я сильней, когда рядом Дайана, — напомнил Квентин.
— Да, но она не может быть здесь, она — медиум. И очень сильный медиум. Холлис не была бы здесь, если бы не кристальная ясность — она должна быть здесь. По какой-то причине.
— Я не спорю, не по поводу Дайаны. Но… не было видений? Совсем?
— Не было в течение некоторого времени.
Отбросив в сторону личный вопрос, на который он не получил ответа, Квентин сказал:
— Мне очень не нравиться, как все это звучит. Одно дело, если некоторые из нас оказались под экстрасенсорным воздействием Сэмюеля или его людей — или же того, кто создает эти странные энергетические поля, которые достаточно сильны, чтобы отпугнуть диких животных. Но вы с Мирандой всегда были сильны и стабильны, независимо от того, что мы расследовали. Если это влияет на вас…
— Мы не можем утверждать, что именно это влияет на наши способности. — Бишоп помедлил, а затем добавил: — Но не может утверждать и обратного. Это причина, по которой я должен быть здесь… а Миранда должна оставаться вдали отсюда.
— А если окажется, что часть плана Сэмюеля направлена на то, чтобы устранить тебя? Попытаться использовать принцип «разделяй и властвуй» в отношении вас с Мирандой? Вы же облегчаете ему задачу.
— Щит Миранды держится, недавно мы смогли его еще укрепить. А я не должен читаться как экстрасенс; в лаборатории наша сильнейшая команда не смогла уловить даже моего присутствия.
— В лаборатории.
— Да.
— Думаю, не имеет смысла напоминать тебе, что работа в полевых условиях обычно опровергает все теории и заключения, которых мы добиваемся в лаборатории.
— Квентин, это — все, что у нас есть. У нас есть логика и наши теории до тех пор, пока на практике не подтвердится, что мы не правы.
— Да, этого-то я и боюсь. Может оказаться, что мы ошибаемся. Как это часто и происходит. И если это случится, будет поздно подгонять наши теории.
— Нет выбора. Слишком много людей поставлено под удар. Кроме того, если Сэмюель даже и знает, что я где-то рядом… Скажем так, если он настолько силен, нет большой разницы, где нахожусь я.
— Ситуация становится все лучше и лучше, — еле слышно пробормотал Квентин.
— На нашей стороне отличные люди, Квентин.
— У нас слишком много новичков. В лучшем случае, они могут отклониться в сторону от своей основной работы, от своей задачи, так же, как сделала Сара. В худшем же, они могут стать реальным источником неприятностей.
— Сара сделала то, что посчитала правильным.
— Я знаю. И не виню ее за это. Черт, я, возможно, поступил бы так же. Но это стоило ей жизни. А нам это стоило важной информации, которую она могла получить, находясь внутри.
— Я знаю.
Квентин бросил на своего начальника проницательный взгляд. А затем вздохнул.
— Я в курсе, что ты знаешь. Послушай, мне нравится Тесса, действительно нравится, но она под огромным давлением, и я совсем не уверен, что она не сломается.
— Тесса сделает все возможное. Как сделал бы каждый из нас. А, кроме того, с ней Холлис.
Квентин наконец перестал притворяться, что изучает карту. Он выпрямился и вновь поднял бровь.
— Вроде как пришлось сильно изменить твой план, когда появилась она?
— Это было… неожиданно, — согласился Бишоп.
— Знак, посланный вселенной? Не такой уж тонкий намек, который призван напомнить тебе — несмотря на то, что ты знаешь или думаешь, что знаешь, в действительности никто из нас не может контролировать свою судьбу?
— Может быть. Но после Вентуры мне не нужны напоминания, поверь мне. Теперь я не считаю, что мне позволено все, только не теперь. Мы уже заплатили слишком высокую цену.
Спустя минуту, Квентин вновь посмотрел на карту и медленно сказал:
— Судя по всему… Думаю, может оказаться, что та цена — лишь первоначальный взнос.
Глава 9
Тесса не планировала возвращаться в Резиденцию так быстро, но когда Рут «просто подумала, что ей необходимо заглянуть» утром в четверг, чтобы проверить ее, она позволила убедить себя нанести повторный визит в церковь попозже в тот же день.
Холлис появилась, как только ушла посетительница, и проговорила:
— Я не уверена, что возвращаться туда так скоро — хорошая идея, Тесса.
— Почему нет?
— Потому что вчерашний день истощил тебя, потому что тебе не удалось отдохнуть прошлой ночью, и потому что ты встала еще до рассвета, — откровенно ответила Холлис.
