Миюки Миябэ - Перекрестный огонь
Крыша представляла собой небольшой зацементированный пятачок с цистерной посредине. Дзюнко огляделась и отметила кое-что странное. Кучка табака — не сигаретные окурки или пепел, а раскрошенные сигареты. Бумажные патроны были содраны, и холодный северный ветер ворошил просыпанный табак. Странно, может, Асаба с дружками баловались марихуаной или чем-то в этом роде?
Позади нее Нацуко съежилась в комок и чихала. Дзюнко повернулась к ней и потрепала по плечу в знак того, что все в порядке и бояться нечего. Затем снова внимательно огляделась.
На одной половине крыши стояла небольшая будка с надписью на двери «Не входить». Должно быть, там находилась аппаратная лифта. Если Асаба выбрался на крышу, он мог спрятаться только там.
Дзюнко жестом велела Нацуко оставаться на месте, а сама прокралась к цистерне. Она рассчитывала укрыться за ней как за щитом. Бесшумно обогнув цистерну, девушка выпрямилась и направилась к аппаратной. Ухватившись за дверную ручку, она медленно и плавно повернула ее вправо. Дверь поддавалась туго. Дзюнко слегка приоткрыла ее и замерла в ожидании.
Ничего не произошло. Дзюнко справилась с сердцебиением и осторожно прикрыла дверь. Затем она сделала глубокий вдох и не без усилия широко распахнула дверь. Она сосредоточилась на случай, если внезапное появление Асабы потребует от нее мгновенного выброса энергии.
Свистел ветер, завывали сирены пожарных машин и «скорой помощи», глухо шумела толпа на улице перед домом. Несмотря на сосредоточенность, Дзюнко все же различала все эти посторонние звуки. Она осторожно подалась назад от двери и стиснула зубы. Вся ее сила теперь была полностью под контролем и готова к действию. От напряжения ломило виски.
Она наклонилась, опираясь правой рукой на дверной проем, и почти ползком начала пробираться в открытую дверь. В это время на нее сверху что-то обрушилось.
«Что-то» оказалось человеческим телом. Под тяжестью его веса Дзюнко растянулась на цементном полу. Запахло кровью.
Позади нее вскрикнула Нацуко. Дзюнко стряхнула с себя полуобнаженное тело. Вся его верхняя половина была залита кровью. Тело лежало ничком, и было видно, что задняя часть черепа снесена выстрелом. Она ухватилась за короткую челку и подняла простреленную голову.
Молодой человек. Глаза широко раскрыты, и кровь из дырки посредине лба заливает их и все лицо.
Нацуко снова вскрикнула. Она явно была на грани истерики, и люди внизу могли услышать ее и забеспокоиться. Дзюнко бегом направилась к ней:
— Все в порядке! Прошу тебя, сохраняй спокойствие!
Дзюнко потрясла ее, чтобы привести в чувство, но та продолжала пронзительно кричать. Тогда Дзюнко дала ей пощечину.
Бледная щека тут же порозовела в месте удара. Нацуко замолкла и только хватала ртом воздух, прерывисто дыша и содрогаясь всем телом.
— Это Асаба? — спросила Дзюнко, указывая движением подбородка на полуголое тело с простреленной головой. — Узнаешь его? Это он мучил тебя и убил твоего друга Фудзикаву? Это он держал тебя здесь?
— Д-д-да.
Дзюнко повернулась и бросила взгляд на тело Асабы. Голые плечи и бледная кожа жалко смотрелись на холодном ветру. На левом плече Дзюнко заметила шрам. Старый шрам, след от давнего глубокого пореза, с наложенными швами. Должно быть, поранился еще в детстве.
Наверняка мать тогда страшно перепугалась. Схватила его и бегом потащила в приемную к ближайшему врачу, обнимала и утешала его, пока накладывали швы, а потом хвалила его за то, что он держался молодцом. Ей и в голову не могло прийти, что ее сыночек вырастет омерзительным уродом, которому доставляет удовольствие истязать и убивать людей.
Когда же он свернул на кривую дорожку? Что его подтолкнуло? Почему никто не сумел предостеречь его? Что с ним произошло?
«Откуда мне знать?» — Дзюнко пожала плечами.
— Все хорошо. Ты в безопасности. Он мертв. — Дзюнко обняла девушку. — Он жестоко обошелся с тобой, но теперь получил по заслугам.
Нацуко вздохнула так, будто из нее вышел весь воздух. Все это время она беззвучно плакала, но теперь начала стонать. В ней словно что-то сломалось, и она совсем пала духом.
По-прежнему обнимая ее за плечи, Дзюнко еще раз обвела взглядом крышу. Она недоумевала: отчего погиб Асаба? Покончил с собой? Застрелился? Никого не было на крыше, значит, это единственное объяснение.
Внезапно Нацуко заговорила:
— Это было… было… — Она с трудом выдавливала из себя слова. — Это было… наше… первое свидание.
— Ваше с Фудзикавой?
Нацуко судорожно закивала:
— У нас… у нас был свободный день. И мы решили покататься. В первый раз. Мы работали вместе.
Дзюнко погладила ее по спине:
— Тебе вовсе не обязательно сейчас вспоминать об этом.
Дзюнко встала на колени, потом поднялась и подошла к телу Асабы, внимательно оглядела его. Оружия на нем не было. Должно быть, оно валяется внутри будки.
— Но почему? Чем мы заслужили такое? — осипшим голосом бормотала Нацуко.
Дзюнко переступила через труп Асабы и зашла в аппаратную. На мгновение она закрыла глаза и подумала: «Просто вам не повезло. Вы попали в неподходящее место в неподходящий момент. И по недоразумению напоролись на Асабу». Только так и можно было ответить на вопрос Нацуко, но сказать об этом вслух было бы слишком жестоко.
Внутри будки сильно пахло машинным маслом. Осторожно ступая, Дзюнко осмотрела пол и заглянула за приборы.
Вот он!
Пистолет упал за смятый картонный ящик. Крышка с ящика была сорвана, и оттуда виднелись концы перерезанного кабеля. Потянувшись за пистолетом, девушка оцарапала руку обрывком кабеля. Наверное, Асаба пытался еще воспротивиться ходу событий таким способом.
«Есть люди, которые не могут сдаваться просто так», — размышляла Дзюнко, нагибаясь, чтобы достать пистолет. На руке выступила капля крови величиной с булавочную головку. Девушка лизнула ее и почувствовала металлический привкус.
До этого случая все ее жертвы молили о пощаде. Они играючи убивали других людей, но, когда на кону стояла их собственная жизнь, они заливались слезами. Иные даже ползли к ней на коленях, целовали ее ноги и умоляли пощадить их. Ни один из них не признавался в собственных преступлениях — все пытались переложить вину на кого-нибудь другого. Обычно на того, с кем Дзюнко уже покончила: «Это он, он втравил меня в это! Он заставил меня! Он угрожал! Я не хотел — честное слово!»
Ни один из них не покончил с собой. Ни один.
Неужели Асаба так отличался от них? Может, он был законченным отморозком? Нет, был один мерзавец гораздо хуже его, и он вовсе не хотел умирать. Тот подонок, что устраивал гонки на машинах за беспомощными девочками. Он убивал их, как охотник убивает дичь. Даже под конец, когда он сам превратился в дичь, он не признал своей вины. В тот миг, когда Дзюнко готовилась расправиться с ним, он завопил: «Ты еще ответишь за это!»
Дзюнко не могла поверить в то, что Асаба покончил с собой.
Она пошла к выходу, стиснув в руке холодный металл оружия. Его тяжесть странным образом успокаивала.
И тут она услышала возглас Нацуко:
— Кто это? Кто там?
Дзюнко быстро шагнула наружу. Нацуко сидела там же, где она ее оставила. Тело Асабы тоже лежало на месте.
Нацуко всматривалась во что-то справа, обращаясь к тому, кто скрывался за цистерной.
— Я знаю, что там кто-то есть. А, это вы! — Нацуко удивленно округлила глаза, но не успела произнести больше ничего.
Дзюнко кинулась к ней, едва ли не распластавшись над крышей, как в полете. Все опять происходило словно в замедленной съемке, где расплывались все формы и очертания.
Она перепрыгнула через тело Асабы, когда прогремел выстрел и Нацуко упала навзничь. Шея девушки запрокинулась, глаза расширились, руки разметались в стороны. Она словно плыла в пространстве, собираясь обнять кого-то. И она упала с широко раскинутыми руками и глазами, уставившимися в небо.
— Нацуко!
Дзюнко попыталась поднять ее, но тело девушки безжизненно обвисло у нее на руках. Во лбу была дыра — такая же, как у Асабы. Пахло порохом.
Дзюнко повернулась в ту сторону, куда только что вглядывалась Нацуко. Ничего, кроме быстро темнеющего неба. Девушка поднялась на ноги и в панике оглянулась вокруг, вцепившись в перила.
С обеих сторон магазина стояли двухэтажные дома, и крыши их были окутаны черным дымом, который валил из окон «Сакураи ликере». Однако вне поля зрения людей с улицы оставался двухэтажный дом с плоской крышей позади магазина. Нагнувшись над ограждением, Дзюнко осматривала эту крышу, и ей показалось, что кто-то скатился оттуда на землю. Дым мешал разглядеть его как следует.
Действительно ли кто-то спрыгнул с крыши? Кто? Что этот человек там делал? Тот ли это, кто убил Нацуко? Но почему? Кто вообще мог такое совершить?
