Дональд Гамильтон - Предатели
На ней было короткое тонкое платье без рукавов:
по белому фону были разбросаны большие стилизованные, в основном красные цветы. Несмотря на яркость, оно выглядело весьма элегантно. У платья был достаточно глубокий вырез спереди, и я еще раз убедился в том, что в наш век спортивных загорелых девиц белоснежная грудь обладает особой нежной привлекательностью.
Увидев, куда падает мой взгляд, Изобел слегка улыбнулась, но не стала проявлять ложную скромность и оправлять платье. Видом было положено любоваться. И я любовался. В ее зеленых очках отразился архитектурный ансамбль отеля в искаженном виде. Внезапно я протянул руку, снял с Изобел очки и посмотрел в них. А потом рассмеялся.
– В чем дело? – Вопрос Изобел прозвучал довольно нервно.
– Просто однажды я встретил женщину, которая разыгрывала из себя близорукую. Но у нее зрение было в полном порядке, и вместо линз с диоптриями в очках были самые что ни на есть простые стекла. Теперь появляетесь вы, казалось бы, в самых обычных очках, но стекла в них как раз непростые.
– Ну, конечно! – улыбнулась Изобел. – Это маленькая женская хитрость. Я не могу носить контактные линзы, у меня сильно краснеют глаза. Обыкновенные очки превращают женщину в какую-то школьную учительницу. А темные очки, напротив, придают ей вид кинозвезды. Правильно?
– Носите на здоровье, – сказал я. – Кто знает, вдруг пригодятся. Бывают моменты, когда осколок стекла может очень даже сильно выручить.
– Не надо лишних драматических деталей. Мои очки стоят всего-то пятьдесят долларов. Кроме того, без них я как слепая. Ну, а что случилось с той женщиной?
– С которой?
– С той, что прикидывалась близорукой?
– Она умерла.
– Ясно. – Помолчав, Изобел тихо сказала: – Не буду спрашивать, как это случилось. Мне даже не хочется об этом знать. Да и вы, скорее всего, мне не скажете.
– Совершенно верно, – согласился я. – А теперь, если больше пить мы не будем, самое время что-то съесть. Нет, сначала надо кое-что выяснить. Вас сильно укачивает в лодке по вечерам?
Зрачки ее серых глаз слегка расширились от неожиданного вопроса.
– Меня вообще никогда не укачивало, – ответила она.
– Что ж, рано или поздно мы теряем невинность, – сказал я. – Я хочу посмотреть на якобы необитаемый кусок берега – так, чтобы никто об этом не догадался. На Молокаи. Нет, не поворачиваться!
– Виновата! Дала маху! А за нами следят? Не отвечая на ее вопрос, я сказал:
– Это будет долгая, сырая поездка против ветра, даже если мне удастся раздобыть достаточно надежное средство передвижения. Я-то как раз собирался съездить туда вечером, пока вы боролись бы с головной болью. Если бы все было нормально, я бы сразу же отправился туда. Но раз вы выступили как соучастница, я не могу оставить вас. Как только я исчезну, “наблюдатели” пожелают узнать, куда я делся, а поскольку меня им спросить не удастся, разговор для вас может оказаться не из приятных. Поэтому в лодке, на ветру и с мокрыми волосами все равно будет безопаснее.
– Я, конечно, не Христофор Колумб, – спокойно отвечала Изобел, – но мне приходилось немного плавать. Когда мы отправляемся?
– Спокойно, спокойно, – улыбнулся я. – Вы слишком порывисты. Сейчас мы идем обедать, но где-то в середине трапезы я выйду в туалет. Вы будете сидеть, нетерпеливо притопывая ножкой, потом доедите десерт, потом, пылая от негодования, выкурите сигарету и вернетесь сюда. Тут вы утопите ваши печали, как принято у женщин. Это немного займет нашего смуглолицего и крючконосого приятеля. Ему придется волей-неволей пасти вас. Сейчас он террасой выше со своим неразлучным биноклем… Не оглядывайтесь, пусть считает себе невидимкой.
– Я и не думала оглядываться.
– Против меня, тем самым, останется Камехамеха-младший. Сейчас он сшивается у машины. Я постараюсь его устранить тем или иным способом по дороге от отеля до города, а там договорюсь насчет лодки. Когда я вернусь к вам, вы будете бушевать, метать громы и молнии. Мы удалимся в темноту, чтобы выяснить отношения. Возможно, нам удастся выманить сюда крючконосого соглядатая и тоже его убрать. На время. К счастью, у меня достаточные запасы сонного зелья для шприца.
– Очень ловко придумано, – холодно отозвалась Изобел. – Знаете, на что это похоже?
– На что?
– На попытку молодого человека отделаться от девушки. Она ждет его, а он далеко-далеко. Откуда мне знать, вернетесь вы или нет?
Я рассмеялся, взял со стола темные очки и. наклонившись вперед, водрузил их ей на нос.
– По крайней мере, не напивайтесь, пока будете предаваться мучительным раздумьям, – посоветовал я. – Нет ничего хуже похмелья на морс.
Три четверти часа спустя, прикончив хороший бифштекс, я извинился и встал из-за стола. Пока мы обедали, в зале появился крючконосый, сел за столик на двоих и стал есть. Я прошел мимо него, не удостоив взглядом, свернул в сторону сортира, но в него не вошел, а вместо этого обогнул затейливый фонтан в центре вестибюля, где в горшках и кадках стояли разные тропические растения и кусты. Я укрылся за одним таким кустом и стал наблюдать через распахнутые двери ресторана за столиком, где сидела Изобел.
Ждать мне долго не пришлось. Она вовсе не стала проделывать все те маневры, которые я ей предложил.
Она отказалась от десерта и кофе. Она доела то, что лежало на ее тарелке, подозвала официанта, подписала чек, встала и пошла в мою сторону, открывая сумочку. Поравнявшись с крючконосым, она достала сигарету и остановилась.
Он поднял голову и учтиво встал, чтобы поднести ей спичку. Она поблагодарила его легкой улыбкой, вышла из ресторана, пересекла вестибюль и исчезла из поля моего зрения. Стройная, хорошо одетая, миловидная женщина, у которой, как могло показаться, на уме лишь то, какое впечатление производит она на окружающую публику в этом фешенебельном отеле.
Я вздохнул. Плохо дело. Она была отличной актрисой. Легенда “золовки” была блестящим ходом, и я до сих пор не мог понять, что тут было правдой, а что нет. Но в конце концов она увлеклась и переиграла. Женщины в нашей профессии нередко грешат этим. Они почему-то исходят из предположения, что сексуальное начало имеет большое значение и в этой сфере, и потому стараются развеять все сомнения партнера, пытаясь как можно скорее соблазнить его. Но, к несчастью, мне никогда не удавалось внушить себе, что я столь неотразим, что все женщины в мире только и думают, как бы затащить меня в постель. Когда, как сегодня, им это удается, я спрашиваю себя: что еще побудило даму пойти на это, кроме эротики. Похоже, в самое ближайшее время мне предстояло это выяснить.
Глава 16
Разумеется, я счел необходимым все проверить. Закуренная сигарета и несколько слов украдкой, конечно, могли свидетельствовать о предательстве, но это нужно было еще доказать. Немного поломав голову, вполне можно было придумать самое невинное объяснение случившемуся. К тому же в нашей профессии немало разочаровавшихся в человечестве людей, готовых с легкостью делать самые неблагоприятные выводы насчет окружающих. Это наша профессиональная болезнь, и мне самому случалось страдать от этого недуга. Поэтому я решил еще раз все проверить.
Минут через десять из ресторана вышел и крючконосый. Все это время он нервничал и несколько раз взглянул на часы, как человек, боящийся опоздать на важное деловое свидание. Я прицепился к нему. Он немножко поблуждал по отелю, проделал; несколько стандартных в таких случаях маневров, дабы удостовериться, что за ним никто не следит. Но делал он это без души, не ожидая получить никаких неприятных сюрпризов, и я постарался, чтобы он их и не получил. Она, похоже, убедила его, что я уже двигаюсь в сторону Лахаины. Вскоре он махнул рукой на предосторожности, вышел на дорожку, ведущую к берегу, и двинулся по ней. Изобел ждала его в потемках.
Довольно долго они о чем-то там шептались. Я не стал рисковать и потому не подкрался на такое расстояние, чтобы слышать, о чем у них там шла речь. Мне уже достаточно было того, что разговор имел место. Похоже, мое первоначальное подозрение там, в Гонолулу, оказалось верным, несмотря на опровержения Монаха. Женщину подсадили мне очень умело и с убедительной легендой. Короче, кем бы она ни являлась, то, что она секретничала с одним из молодцов Монаха, означало лишь новые неприятности для меня.
Наконец их совещание закончилось, и он пошел к берегу, а она в отель. Она прошла мимо того места, где прятался я. Глядя ей вслед, я отметил, что в отличие от большинства женщин в узких платьях и на высоких каблуках она шла, практически не виляя бедрами. У нее был весьма респектабельный, шикарный вид, и держалась она с достоинством, ничем не напоминая женщину, которая способна спокойно отдаться мужчине только для того, чтобы войти к нему в доверие. Я внутренне хмыкнул и напомнил себе, что все идет хорошо. Даже отлично. Этот новый поворот заметно повысил мое настроение. Надежные женщины возлагают на тебя слишком большие обязательства, напомнил я себе, особенно если они к тому же хороши собой. Начинаешь испытывать чувство ответственности перед ними и их чертовой красотой. С другой стороны, коварные обманщицы – независимо от внешности – позволяют твоей совести спать спокойно. И от них порой больше пользы. Например, они могут знать то, о чем и не подозревают женщины надежные.
