Гордон Стивенс - Проклятие Кеннеди
— Это серьезно?
Костейн провел рукой по своему ежику.
— Скорее неприятно, чем серьезно, но разобраться с этим надо. — Но сам он не мог этого сделать, потому что не занимался финансами.
— Ладно, разберусь. Если завтра деньги не придут, дашь мне знать.
Он подождал ухода Костейн а, затем позвонил Майерскофу и велел ему зайти.
— Что-то с «Небулусом». Деньги, которые должны были прийти два дня назад, не пришли.
— Нет проблем.
Почти наверняка какой-нибудь банковский служащий перепутал две циферки, подумал Майерскоф. Это уже случалось прежде, будет случаться и потом. Лучше начать проверку не с начала или конца, а с середины цепочки, — тогда он сэкономит время. Значит, надо связаться с посредником и попросить его выяснить, прошли ли деньги через промежуточный пункт в Лондоне. Таким образом они сузят область дальнейших поисков. А если деньги не дошли до Лондона, он позвонит в Первый коммерческий Санта-Фе и спросит, почему они не отправлены из США.
Было одиннадцать по восточно-европейскому времени, так что он мог успеть позвонить, прежде чем все уйдут на ночь. Он покинул восьмой этаж и спустился в свой собственный кабинет на пятом.
Его кабинет был в углу, за стеклянной перегородкой, остальное — большой зал со столами и компьютерами, к которым приникли смышленые молодые ребята; иногда они отрывались от работы, чтобы выпить кофе или содовой со льдом, заглянуть через плечо соседа — так происходило перекрестное опыление идеями и статистическими данными, — а то и просто поболтать. Это был славный отдел, где трудились славные люди. Он закрыл дверь, набрал первый номер, еще не успев сесть, и поглядел сквозь стекло.
Бекки Лансбридж было под тридцать, по образованию экономистка, работала в Управлении пять лет, последние восемь месяцев — в его отделе. Рост примерно пять футов семь дюймов, почти восемь; блондинка с удлиненным лицом. Продолжить ее мысленное описание дальше он мог только с помощью жаргонных словечек. Классная фактура, классные буфера, классная двигалка. Наверное, двигает ею для кого-то — жаль, что не для него. Хотя когда-нибудь, возможно…
Гудки прекратились, и он услышал голос личной помощницы. Энергичный, со швейцарским акцентом.
— Он на месте? — спросил он.
— К сожалению, нет.
Не интересуется, кто звонит, и не предлагает ничего передать. Рассчитывает, что если он захочет, то скажет и сам.
— Когда вернется?
— Может быть, завтра.
Он позвонил в Милан.
— Добрый вечер. Он у вас?
— К сожалению, нет.
— Когда можно будет поговорить с ним?
— Скорее всего, завтра.
Однако он заметил крохотную заминку. Секретарша как бы хотела сказать: а может быть, послезавтра… впрочем, не знаю.
Это было не похоже на посредника. Конечно, он часто бывал в разъездах, улаживал разные дела и беседовал с людьми вроде Майерскофа. Майерскоф старался встречаться с ним, по крайней мере, дважды в год, а говорить по телефону хотя бы раз в месяц, даже когда обсуждать было особенно нечего, потому что именно они вдвоем подготовили всю систему и запустили ее. И она функционировала хорошо. Потому итальянец и ездил в командировки — это была его работа. Однако удивительным было другое — то, что он очутился вне пределов досягаемости. Обычно он звонил к себе в офис не меньше двух раз в день, даже когда не мог сказать своим людям, где он и с кем.
— Благодарю вас.
Впрочем, пока беспокоиться было не о чем. Теперь ему предстояло связаться с банком, который должен был осуществить перевод денег в лондонское отделение БКИ; если ошибка произошла именно там, то Европу можно оставить в покое. Он снова глянул на Бекки Лансбридж и набрал номер.
— Доброе утро, — тут же ответил ему дежурный на коммутаторе. — Первый коммерческий банк Санта-Фе.
— Доброе утро, можно мне поговорить с президентом?
* * *Юристы уже ждали. В течение сорока минут Бретлоу обсуждал с ними доклад, который он должен был сегодня представить на рассмотрение Особого сенатского комитета по делам разведки, затем устроил себе легкий ленч из кофе и сигареты. Заседание комитета было назначено на два часа. В час тридцать «шевроле» выехал из главных ворот и свернул на 123-ю автомагистраль.
В любое другое время, в любой другой день он, возможно, расслабился бы и позволил себе секунд тридцать поразмышлять о «Небулусе», о том, как деньги поступают на этот счет и идут дальше. Может быть, он так и сделал бы. А может, решил бы, что надобности в этом нет, что Майерскоф во всем разберется.
Зазвонил телефон, секретная линия. Небо было чистейшего голубого цвета, вспоминал он потом, а вокруг — мирная зелень деревьев.
— Это Краснокожий. — Код дежурного по оперативной работе, применявшийся даже на линиях с шифрованной связью. — Бонн бьет тревогу. Пока больше ничего. Буду держать вас в курсе.
Никто не станет поднимать тревогу по пустякам; дежурный не будет связываться с ЗДО без крайней необходимости. Бретлоу размышлял спокойно и взвешенно. У него было выбор: либо приказать шоферу возвращаться в Лэнгли, либо действовать согласно своему расписанию, ожидая дальнейших новостей. Он переживал кризисы и прежде; такова была его работа. Думал — в ночной тьме, когда человек остается наедине с собой или своим Творцом, — как он поступит в той или иной ситуации. Благодаря этому он уцелел в Москве, благодаря этому стал тем, кем был сейчас.
— Держите меня в курсе.
«Шевроле» миновал мост Теодора Рузвельта и направился на восток по Конститьюшн-авеню, — в парках гулял народ, играли оркестры. Так почему же Бонн бьет тревогу, что там случилось?
Телефон зазвонил опять.
— Шеф Боннского отделения убит. Повторяю. Шеф отделения в Бонне убит. Подробности неизвестны.
Господи Боже, подумал он.
Шефом Боннского отделения был Зев Бартольски, а Зев Бартольски был его другом. Больше того, Зев Бартольски был ключевой фигурой в «черных» проектах. Он входил не только во «внутренний круг», но и в самое «ядро». Он был посвященным из посвященных.
— ДЦР уже знает? — он еле справился с недоверием и шоком.
— Да.
— Держите меня в курсе.
Он поднял перегородку, отделяющую его от шофера, и стал думать, что могло произойти. Закрыл глаза и стал перебирать варианты. Попытался отрешиться от стоящего перед ним образа Зева, прогнать всякие мысли о его жене и детях и понять, в чем же, черт возьми, причина трагедии.
Кто? Почему? Как? Над чем работал Бонн и куда тянулись оттуда связи? По крайней мере, шефа Боннского отделения не похитили, по крайней мере, им не надо будет волноваться, как волновались они за беднягу Билла Бакли в Бейруте. По крайней мере, Зеву не угрожают пытки.
Логика отделяла Зева Бартольски как шефа Боннского отделения, ШБО, от Зева Бартольски в роли участника «черных» проектов. Должность шефа Боннского отделения была почти только вывеской. Маской, предназначенной для другой стороны, даже для его собственных служащих.
Проблема с «Ред-Ривер», сказал сегодня утром Костейн, какие-то деньги не дошли до места вовремя Теперь убрали Зева. Между этими событиями напрашивалась связь. Однако в них были задействованы разные люди, разным было и все остальное — цели, средства, географическая привязка. Общим было лишь одно — то, что оба они имели касательство к «черным» проектам.
Он набрал номер ДЦР, затем особый «золотой» код.
— Это Том. Я только что узнал. Я еду на Холм, но если надо, могу вернуться.
В голосе его не было паники, не было ни малейших признаков волнения или тревоги.
— Что ты об этом думаешь? — ДЦР говорил, растягивая слова, как коренной техасец.
— Не стоит суетиться. Наверное, лучше всего сохранять спокойствие: пусть все увидят, что мы не паникуем.
— Согласен.
«Шевроле» проехал мимо памятника Вашингтону. Телефон зазвонил вновь. В Европе был уже ранний вечер.
— Это Краснокожий. ШБО погиб при взрыве автомобиля, в котором он находился.
— При взрыве? — спросил Бретлоу. — Как это произошло? Куда он направлялся и что делал?
Автомобиль Зева был бронирован, но даже лучшие бронированные автомобили уязвимы для бомбы или мины, если та взрывается под ними.
— Неясно. Первый секретарь посольства тоже убит.
Бретлоу был по-прежнему спокоен, почти невозмутим. Он мог бы позвонить прямо в Бонн, но сейчас туда станут звонить все. На Бонн должна обрушиться такая лавина звонков, что они окажутся буквально погребены под нею. И все же его тянуло отменить сегодняшний доклад и вернуться в Лэнгли.
— Узнайте, в какой машине ехал ШБО, — приказал он. — Узнайте, как погиб первый секретарь — вместе с ним или отдельно. Выясните, куда они ехали и зачем. Мне нужны хотя бы предположительные причины нападения.
«Шевроле» миновал Рассел-билдинг и приближался к Харт-билдинг. Бретлоу набрал номер своей секретарши и включил шифратор. Мэгги Дубовски было за сорок — как и он сам, она работала в Управлении всю жизнь. Одна из старых, надежных соратниц. Когда он займет место ДЦР, Мэгги останется с ним и будет считать, что достигла вершины своей карьеры, как он — своей.
