Уоррен Мерфи - Остров Зомби
Корасон так и сиял. Волшебное оружие, по его словам, хранилось в тюрьме под надежной охраной. Он хочет продемонстрировать Америке добрую волю, честность и лояльность и потому сам лично встретится с Чиуном и Римо в тюрьме, освободит женщину и отдаст аппарат. Тот ему порядком надоел. Корасон, обращаясь к своему помощнику, отдал приказ:
– Автомобиль для наших замечательных американских гостей, и побыстрее, а то тебя мигом посадят голым задом на раскаленную сковородку, слышишь, парень?.. Автомобиль скоро будет стоять перед дворцом, – пообещал Корасон, когда за помощником закрылась дверь, и хитро посмотрел на американцев. – Вы мне пришлись по душе.
– Это не возбраняется, – сказал Чиун, а Римо только фыркнул.
– Вы – ребята что надо, – продолжая Корасон. – Русских разделали под орех, да и вообще. Ничего подобного я раньше не видел.
Чиун важно кивнул.
– Теперь, когда у нас с Соединенными Штатами снова дружба, я хочу попросить вашего президента, чтобы он оставил вас здесь. Вы будете учить моих людей и воспитаете из них самых лучших борцов с коммунистической заразой во всем Карибском бассейне, так что ни один из этих врагов человеческого разума никогда не посмеет ступить на свободную землю Бакья.
– Мы работаем только на президента Соединенных Штатов, – твердо заявил Чиун. – Разве что... – Чиун указал на Римо. – Он выполняет приказания людей рангом пониже, но я работаю только на президента, а всем известно, что мы, представители Дома Синанджу, верность слову ценим выше богатства. Поэтому мы вынуждены отказаться от вашего предложения.
Корасон кивнул с кислым видом. Он уже когда-то слышал о верности, честности и нравственности.
Римо склонился к Чиуну.
– С каких это пор, папочка? С каких это пор ты заделался верным слугой Соединенных Штатов? И стал отказываться от побочных заработков?
– Тсс, – прошептал Чиун. – Это я для красного словца. На него нет смысла работать. Он все равно не заплатит. Ручаюсь тебе. Ты только взгляни на его мебель!
В комнату вошел помощник со словами:
– Автомобиль подан, Генералиссимус.
Корасон поднялся со своего позолоченного кресла-трона.
– Поезжайте вперед. Шофер знает дорогу. Я тоже приеду туда, чтобы убедиться, что Руби свободна, а аппарат – у вас, раз уж он вам так нужен. Ведь моя единственная цель – дружеские отношения между нашими странами.
Чиун молча повернулся и пошел к двери, шепнув Римо:
– Не верю я ему.
– Я тоже, – сказал Римо. – Я много раз слышал такие признания в любви к Америке.
– Думаю, чистых полотенец нам не видать как своих ушей, – посетовал Чиун.
Корасон остался стоять у окна, глядя в щелку между рамой и шторой. Увидев, что автомобиль с Римо и Чиуном отъехал, он крикнул помощнику, чтобы срочно подготовили и поставили во внутреннем дворике его вертолет. Затем выкатил из-за занавески аппарат и поволок его к лифту, чтобы доставить к вертолету.
Спустя полчаса автомобиль с Римо и Чиуном затормозил у открытых ворот тюрьмы. Корасон уже ждал их, стоя у вертолета.
– Аппарат сейчас доставят, – сказал президент, – А заключенная там. – Он указал на дверь в центральном дворике в форме латинской буквы "U". – Вот ключ от камеры.
Римо взял ключ.
– Пойду выпущу ее, – бросил он Чиуну.
– Я с тобой. По неведомой причине судьба этой Руби небезразлична моему хозяину, поэтому нужно проследить, чтобы все прошло гладко. Пусть знают: если даешь поручение человеку компетентному, который разбирается в своем деле, то тратишь деньги не зря. С Синанджу дело обстоит именно так.
– И с «Дженерал Моторс» тоже, – раздраженно проговорил Римо. – Пошли, если хочешь.
Пройдя через деревянную дверь, они оказались в темном сыром коридоре. Ступеньки вели вниз. В конце лестничного пролета они увидели нужную камеру с решетчатым окошечком на уровне глаз.
– Я подожду тебя здесь, – заявил Чиун.
– Неужели ты доверяешь мне настолько, что даешь одному пройти несколько ступеней? – иронически поинтересовался Римо.
– Рискну, – ответил Чиун.
А в камере Руби Джексон Гонзалес сунула за пояс пистолет, который ей дал сержант. Услышав шаги на лестнице, она решила, что это лейтенант идет к ней позабавиться.
Она сама научила сержанта, что тому делать.
– Пожалуйся лейтенанту, что не можешь ничего от меня добиться, – посоветовала Руби. – Скажи, что я схожу по нему с ума.
– Да не поверит он, – засмеялся сержант. – Уродливее лейтенанта нет никого в округе. Такого просто не может быть, чтобы из нас двоих ты выбрала его.
– Поверит, – сказала Руби и быстро царапнула своим острым ноготком по щеке сержанта.
Царапина тут же налилась кровью, и алая капля покатилась вниз.
Сержант ухватился рукой за щеку. Увидев, что щека окровавлена, он бросил на Руби гневный взгляд.
– Сучка!
Он уже шагнул вперед, но его остановила широкая белозубая улыбка, которая сказала ему, что девушка знает, что делает.
– Не горячись, дружок, – успокоила сержанта Руби. – Теперь-то уж он непременно поверит: доказательство вот оно – на твоей физиономии. А после того, как с ним будет покончено, ты станешь лейтенантом. Новые погоны, новое жалованье, ты будешь неотразим. Женщины будут виснуть на тебе, да еще не забудь про семьдесят три миллиона. Все красотки будут твои.
Ее улыбка не оставила сержанта равнодушным.
– И ты? – спросил он.
– Я в первую очередь. Но знай: увижу, что путаешься с другой, – голову оторву.
Улыбка смягчала угрозу Руби, и стражник заулыбался в ответ.
– Верю, чтоб мне провалиться, верю, что так и сделаешь.
– И правильно. Тебя надо держать в руках – каждая рада получить такого красавца. – Приблизившись, она провела своим носовым платком по его липу. Размазанная кровь быстро высохла. – Ну вот. Иди, он ничего не заподозрит.
Сержант кивнул и вышел. И вот теперь Руби слышала шаги: кто-то спускался по стертым каменным ступеням. По времени это мог быть лейтенант, но шаги были не те. Лейтенант носил тяжелые ботинки и громыхал ими, пугая всех вокруг. Этот же человек ступал мягко, как кошка.
Наверно, лейтенант уже снял ботинки, чтобы побыстрей забраться в постель, с отвращением подумала Руби.
– Вот сукин сын!
Ключ повернулся в замке, тяжелая дверь медленно распахнулась. Руби, стоя за дверью, держала руку на рукоятке револьвера, спрятанного под длинной белой рубашкой мужского покроя.
Скрипнув, дверь открылась окончательно. Руби услышала голос – говорил явно американец.
– Руби!
Нет, это не лейтенант.
Руби, отпустив рукоятку револьвера, вышла из-за двери и встретилась глазами с Римо.
– Кто ты такой?
– Я пришел освободить тебя.
– Ты из ЦРУ?
– Можно и так сказать.
– Тогда лучше вали отсюда. С тобой хлопот не оберешься, – заявила Руби.
– Что-то не пойму, куда я попал? Я-то по простоте душевной полагал, что нахожусь в тюрьме, где томится узница, которую нужно освободить.
– Если ты из ЦРУ, то обязательно заваришь такую кашу, что нас обоих прикончат. В себе я уверена – выкручусь обязательно. А если свяжусь с тобой, то не сомневаюсь – нас пристрелят уже через несколько метров.
Римо шагнул к девушке и ласково потрепал ее по подбородку.
– А ты не дурочка.
– А ты, по всему видать, простофиля. Как можно носить белые носки с черными туфлями?
– Не верю своим ушам, – сказал Римо. – Может, я ослышался? Я пришел, чтобы вызволить женщину из тюрьмы, а она устраивает мне скандал из-за цвета носков.
– Да тебе из ванны с теплой водой никого не вызволить, – презрительно фыркнула Руби. – Мужчина, который не умеет одеваться, ни на что не годен.
– Да пропади ты пропадом. Оставайся здесь. Уедем в джипе одни.
Руби покачала головой.
– Я, конечно, могу поехать с вами, надо только быть уверенной, что все будет хорошо. Ты давно не был в Ньюарке?
– В Ньюарке? – удивленно переспросил Римо.
– Да. Ты что, глуховат или туго соображаешь? Ньюарк. Города Нью-Джерси. Давно ты оттуда уехал?
– А откуда ты знаешь, что я там жил?
– Все знают тамошний выговор – каждый имеет там родственников.
– Самые дорогие учителя помогали мне избавиться от этого выговора, – сказав Римо.
– Тебя надули, дружок. Требуй деньги обратно.
– За меня платило правительство.
– Тогда нет ничего удивительного, – заметила Руби. – Правительство всегда накалывают.
Она шла за Римо след в след по каменным ступеням. Сверху, стоя у закрытой двери, ведущей во двор, на них смотрел Чиун.
– Если тебя так потрясла моя одежда, – сказал Римо, – то что ты скажешь об этой? Чиун, ты, кажется, нашел себе пару. Это и есть Руби.
Чиун бросил пренебрежительный взгляд на молодую женщину.
Руби низко поклонилась ему.
– Она хоть знает, как надо приветствовать порядочных людей, – сказал Чиун.
– Ваш наряд великолепен! – восхищенно произнесла Руби. – Сколько вы заплатили за него?
