Деон Мейер - Остаться в живых
— Кто?
— Спецслужбы.
— Откуда ты знаешь?
— Они здесь побывали. Велели сообщить, если проедет высокий мужчина коса на мотоцикле марки БМВ.
— Ну и что ты намерен делать?
— Я должен им позвонить.
— Позвонишь?
— Они сказали, что ты вооружен и очень опасен.
Тобела посмотрел заправщику в глаза:
— Что ты намерен делать?
Тот пожал плечами и посмотрел на бензобак. Тишину нарушало лишь журчание бензина. Воздух пропитался бензиновыми парами.
Наконец, заправщик кивнул:
— Все. Полный.
На дисплее замелькали цифры и высветилась сумма: семьдесят семь рандов тридцать два цента. Мпайипели протянул заправщику две сторандовые купюры. Тот взял только одну.
— Взяток не беру. — Он в последний раз окинул взглядом человека в шлеме, повернулся на каблуках и ушел.
— Масетла. НРУ. Насколько я понял, вам нужна наша помощь, — произнес голос на другом конце линии. В голосе не слышалось ни дружелюбия, ни подобострастия.
«Вам нужна наша помощь»!
— Спасибо, что позвонили, — ответила Янина Менц без особого воодушевления. — Мы наводили справки относительно некоего Тобелы Мпайипели, и вы переправили нам фотокопию одной служебной записки из Вашингтона.
— Совершенно верно.
— Не верю, что это единственная ссылка. Ведь на служебную записку обязательно должны были ответить.
— Возможно. В чем дело?
— Мистер Масетла, не вижу необходимости вам объяснять. Мы послали срочный официальный запрос в государственных интересах. Мы все работаем ради достижения общей цели. Почему мы не можем получить остальные документы?
— Потому что их нет.
— Что?!
— Никаких других документов не существует.
— Значит, та служебная записка — это все?
— Да.
— Не верю.
— Придется поверить.
Янина Менц задумалась.
— Мистер Масетла, насколько полон ваш архив?
На другом конце линии воцарилось молчание.
— Мистер Масетла!
— Архив не наш. Он остался от прежнего режима. От буров.
— Но насколько он полон?
— У нас есть все основания полагать, что некоторые микропленки оттуда изъяли.
— Какие микропленки?
— Да так, разные.
— Кто их изъял?
— А вы как думаете, миссис Менц? Ваши люди.
— ПРА?
Масетла засмеялся:
— Нет. Белые.
Янину Менц охватила ярость. Сжав трубку побелевшими пальцами, она молчала, ждала до тех пор, пока голос не сможет ее выдать.
— Меня интересуют адресат и отправитель той записки. Мне нужны их контактные данные.
— Они уже не являются нашими сотрудниками.
— Мне нужны их данные.
— Посмотрим, что удастся найти.
Гнев вырвался наружу.
— Нет, мистер Масетла! Вы не просто «посмотрите, что удастся найти». Вы перешлете мне их контактные данные через шестьдесят минут. Вы перестанете мне хамить. И вы, вместе с вашими подчиненными, будете трудиться добросовестно. В противном случае вам придется завтра же пополнить ряды безработных. Понятно?
Ее собеседник молчал так долго, что ей показалось: она выиграла раунд.
— Да пошла ты, белая сучка, — сказал он наконец. И бросил трубку.
Капитан Тигр Мазибуко первым выпрыгнул из «орикса», придерживая рукой берет, чтобы его не сдуло ветром.
В кромешной тьме он разглядел белый грузовичок ЮАПС и сине-белую «тойоту-короллу» местного отделения автоинспекции с включенным проблесковым маячком. Обе машины находились на обочине, а на самом шоссе стоял лишь одинокий автоинспектор с фонарем в руке. Место, куда съезжали транспортные средства для проверки, было огорожено оранжевыми конусами. Сейчас автоинспектор как раз проверял большегрузный фургон.
Мазибуко выругался и зашагал к полицейской машине. Заметив его, один из пассажиров открыл дверцу. Мазибуко хлопнул ладонью по крыше и просунул голову в салон.
— Что здесь происходит?! — Приходилось кричать, потому что еще работали двигатели «орикса».
В машине сидели двое, сержант и констебль; оба держали в руках кружки с кофе. На приборной панели стоял термос. Оба виновато посмотрели на него.
— Мы кофе пьем, а вы что подумали? — прокричал сержант.
— Значит, по-вашему, именно так и должен выглядеть блокпост?
Полицейские переглянулись.
— У нас нет фонаря, — ответил сержант.
Мазибуко недоверчиво покачал головой:
— У вас нет фонаря?!
— Вот именно.
Гул двигателей стихал. Мазибуко немного подождал, когда можно будет не кричать.
— Ну и что вы станете делать с вооруженным преступником на мотоцикле, если он здесь промчится? Бросите в него термосом?
— Пока мимо нас ни одного мотоцикла не проезжало, — сказал констебль.
— Господи, помоги. — Мазибуко укоризненно покачал головой. Потом хлопнул дверцей и вернулся к вертолету.
Его бойцы уже выгрузились и ждали; лица их блестели в лучах синего света. Он отрывисто приказал захватить оружие и боеприпасы и приступить к развертыванию. Четверо бойцов дежурят вместе с автоинспектором, еще четверо должны пройти на сто метров вперед — они будут резервом. Оставшиеся четверо должны поставить две палатки у дороги, где можно будет отдохнуть и обсохнуть.
Мимо него прополз якобы досмотренный грузовик. В кузов автоинспектор даже не заглянул. Мазибуко подошел к темной фигуре с фонариком. Попутно он заметил, что двое полицейских вылезли из машины и бесцельно слоняются вокруг.
— Как вас зовут? — спросил Мазибуко у автоинспектора.
— Уилсон, сэр.
— Уилсон, как вы думаете, мотоцикл уместится в кузове такого грузовика?
Автоинспектор был высокий и невозможно тощий; на глаза падала длинная челка.
— Ну… не знаю… наверное…
— Уилсон, выгоните на дорогу свою «короллу». Перегородите одну полосу движения. Поняли?
— Да, сэр. — Автоинспектор переводил взгляд с Мазибуко на вертолет и обратно. На него произвела большое впечатление важность новоприбывших.
— А потом велите вашим друзьям переместиться на другую полосу и перекрыть ее тоже — метрах в десяти от вашей машины.
— Есть, сэр.
— Можно сидеть в машинах, но чтобы каждые пятнадцать минут прогревали мотор. Вам ясно?
— Да, сэр.
— У вас есть дорожная карта района?
— Да, сэр.
— Можно взглянуть?
— Да, сэр.
Ночь разорвала яркая вспышка. Загрохотал гром; грохот словно перекатывался по небу с востока на запад. На асфальт упали первые капли дождя.
— Сэр, приближается страшная гроза.
Мазибуко вздохнул.
— Уилсон!
— Что, сэр?
— Нечего называть меня «сэр». Лучше зовите «капитан».
— Есть, капитан! — Автоинспектор лихо отдал честь.
Тобела Мпайипели видел вдали зарницы. Над ним пока небо было чистым, но времени любоваться звездами не было. Он гнал на скорости сто пятьдесят километров в час, то и дело поглядывая в зеркало заднего вида.
Донес ли на него заправщик?
Сзади дорога была пуста. Им придется поспешить, чтобы нагнать его. Если даже они будут гнать на ста шестидесяти или ста восьмидесяти, они не скоро догонят его. А может, они передали сведения о нем своим коллегам в Лиу-Гамка или Бофорт-Уэсте.
Скорее всего, именно так. Взяли его в клещи.
Им все известно. Шпионы из Кейптауна знают о том, что он угнал мотоцикл. И они правильно рассчитали его маршрут.
Неплохо.
А если заправщик его выдал, они знают, что он знает, что они знают. Если заправщик его выдал. Тобела не смог угадать, что было написано на лице у заправщика; выражение «это меня не касается» могло оказаться и дымовой завесой.
«Они говорят, что ты вооружен и очень опасен».
Пистолеты. Которых у него, кстати, уже нет. Что ж, пусть себе рассчитывают — все равно не угадают. Но почему он «очень опасен»? Что именно им известно? В голове заплясали мысли, догадки. Неожиданно нахлынули воспоминания. Он услышал голос своего инструктора, Отто Мюллера, немца с правильными, почти женскими чертами лица и совершенно лысой головой. Таким он был около двадцати лет назад. По-английски Мюллер говорил с сильным немецким акцентом:
— В теории игр существует понятие «равновесие Нэша»: в каждой игре существует некий набор стратегий ее участников, при котором ни один из них не может изменить свое поведение, чтобы добиться большего успеха, если другие участники свои стратегии не меняют. Когда у двух игроков нет причин менять избранную стратегию, они продолжают действовать по-старому. Как нарушить равновесие? Вот в чем вопрос. Предугадать, как поведет себя противник, невозможно, потому что это часть стратегии и, следовательно, часть равновесия. В шахматах вы проиграете, если будете думать только о противнике, представлять себе все его дальнейшие ходы и варианты. Вы просто сойдете с ума. Лучше представьте, что сделаете вы. Подумайте о своей стратегии. Подумайте, как можно ее изменить. Как можно достичь доминирования. Как нарушить равновесие. Действуйте, а не реагируйте. Вот в чем секрет.
