Дэн Симмонс - Дети Ночи
– Садись, – сказал он. – Это и не опухоль.
– Разве? – Кейт почувствовала, что головокружение почти прекратилось. – Но что же еще?
– Смотри. Вот увеличенная серия томограмм магнитно-резонансного исследования на прошлой неделе.
Нижняя граница желудка опять имела нормальный вид. Число окрашенных слоев множилось, снова появился абсцесс, увеличился до размеров аппендикса и снова начал уменьшаться.
– Самопроизвольный рост? – спросила Кейт.
– То же явление, разница только во времени. – Алан показал на колонку дат справа от изображения. – Замечаешь связь?
Сначала Кейт ничего не заметила. Потом она придвинулась поближе к экрану и потерла верхнюю губу.
– В этот день Джошуа получал плазму… Она крутанулась на стуле к тому монитору, где застыло неподвижное изображение предыдущего цикла, и проведя пальцем по экрану, сказала:
– А в этот день три недели назад ему было сделано переливание крови. Значит, изображения показывают какие-то изменения внутренних органов ребенка, когда он получает кровь?
Алан отхватил от сэндвича добрый кусок и кивнул.
– Не просто изменения, Кейт, а некий базовый адаптационный процесс. Это образование никуда не исчезает, оно лишь становится более заметным, когда поглощает кровь…
– Поглощает кровь! – Кейт сама удивилась своему возгласу. Уже тише она сказала:
– Но, Алан, он ведь не поглощает кровь стенками желудка. Мы делаем Джошуа внутривенные инъекции…, мы же не даем ребенку бутылочку с кровью!
Алан кивнул, не обратив внимания на иронию в ее голосе.
– Все верно, но этот адаптационный…, орган…, или как там его, поглощает кровь, в чем нет никаких сомнений. Взгляни.
Он нажал несколько клавиш, и на всех шести мониторах мигнул свет возле аномального вздутия.
– В этом месте стенки кишечника насыщены венами и артериями. Это одна из причин того, что возникновение язвы здесь проблематично. Но в данном случае, – он коснулся изображения опухолеобразного вздутия, – эту штуку питает такая разветвленная артериальная система, какой я никогда не видел. И она поглощает кровь, в этом можно не сомневаться.
Кейт отодвинулась вместе со стулом.
– О Господи, – прошептала она. Алан поправил очки и продолжил:
– Но ты взгляни и на другие данные. Интересно не поглощение крови. Просмотри самую последнюю серию картинок. Дальше происходит что-то невероятное.
Кейт смотрела немигающим взглядом на новую серию томограмм и мерцающие колонки цифр. Когда все закончилось, она продолжала сидеть неподвижно и молча.
– Кейт, – шепнул Алан. В голосе его звучал почти благоговейный страх – Что здесь происходит? Кейт не сводила глаз с экрана.
– Не знаю, – ответила она наконец – Ей-богу, не знаю.
Но все же где-то на уровне подсознания, тренированной интуиции, снискавшей ей славу одного из лучших диагностов ЦКЗ, Кейт знала. И это знание наполнило ее смертельным страхом и одновременно каким-то странным, восторженным возбуждением.
Глава 14
Дом Кейт Нойман стоял на высоком лугу в шести милях от Солнечного каньона над Боулдером. Кейт никогда не любила каньоны – она терпеть не могла нехватку солнечного света, особенно зимой, не нравилась ей и постоянная зависимость от угрозы оползней, если вдруг какому-нибудь валуну вздумается скатиться вниз по склону. Но за несколько миль до поворота к ее дому дорога выходила из широкой тени Солнечного каньона и бежала среди высоких хребтов. Кейт считала расположение своего дома почти идеальным, по обе стороны простирались высокие луга, окаймленные осинами и соснами, покрытые снегом вершины Индейских пиков Скалистых гор вырисовывались милях в десяти к западу, а по ночам, к югу от Флатиронов, она могла видеть огни Боулдера и Денвера.
Они с Томом купили этот дом за год до развода, и, хотя все ее доходы уходили на погашение кредита, Кейт испытывала благодарность к Тому за идею присмотреть домик именно здесь Само по себе это сооружение было большим и современным, но терявшимся на фоне скал и деревьев на горных склонах. Окна дома выходили на все четыре стороны, а с чудесной террасы можно было смотреть вниз на Флатироны. И хотя жилая территория в шесть сотен акров насчитывала лишь несколько домов, она имела ворота, которые могли открыть только местные жители после того, как гость свяжется с ними по переговорному устройству. Посетители обычно приходили в изумление при виде грубой гравийной дороги, начинавшейся сразу за воротами, но у всех, кто жил здесь круглый год, были полноприводные машины, без которых невозможно пробиться зимой по снегу на высоте в семь тысяч футов.
В то июльское утро, через неделю после разговора с Аланом, Кейт встала, пробежала свои обычные три четверти мили по извилистой дорожке за домом, потом приняла душ. Облачившись в нехитрый повседневный наряд из джинсов, легких туфель и мужской белой рубашки – костюм или платье она надевала лишь для важных визитов или во время командировок, – Кейт позавтракала вместе с Джули и Джошуа. Джули Стрикленд – двадцатитрехлетняя студентка-выпускница, корпела в настоящее время над диссертацией, посвященной влиянию загрязнения окружающей среды на цветы трех видов, растущих лишь на альпийских лугах. С Джули Кейт познакомилась три года назад благодаря Тому: тогда девушка целое лето провела в его туристской группе, бродившей по наиболее труднодоступным горным районам Колорадо. Кейт почти не сомневалась, что Джули и Том в то лето некоторое время спали вместе, но почему-то ее это не волновало. Вскоре после знакомства они подружились. Джули оказалась уравновешенной особой, но заводной, эрудированной и забавной В обмен на то, что она присматривала за Джошуа пять дней в неделю, Джули имела свою комнату в доме Кейт, площадь которой составляла пять тысяч квадратных футов, без зазрения совести работала в отсутствие хозяйки на ее компьютере с памятью на компактном диске, свободно располагала временем в выходные дни для походов в поле, а также получала символическое жалованье, позволявшее ей покупать бензин для своего допотопного джипа.
Обе оставались весьма довольными таким раскладом, но Кейт уже начинала с беспокойством подумывать о том, что к зиме Джули закончит свою диссертацию. Кейт всегда сочувствовала работающим матерям, вынужденным изыскивать возможности для присмотра за детьми в дневное время, а теперь и у нее самой возникла эта головная боль: кто же заменит Джули?
Но этим прекрасным летним утром, когда солнце уже раскинуло свои лучи над долинами и поднялось на востоке над вершинами гор, Кейт выбросила из головы все донимавшие ее мысли, и неторопясь кормила Джошуа овсянкой.
Джули выглянула из-за половины «Денвер пост».
– На работу ты сегодня поедешь на «чероки» или «миате»?
Кейт едва сдержала улыбку. Она собиралась поехать на «миате», но знала, как Джули любит носиться по каньону на красном роудстере.
– М-м-м…, пожалуй, на джипе. Тебе ничего не надо купить, прежде чем ты завезешь Джошуа в ЦКЗ?
Услышав свое имя, ребенок заулыбался и начал греметь ложкой по подносу. Кейт вытерла кашу у него с подбородка.
– Я думала остановиться возле «Кинг-суперс» на Столовой горе. Так ты не против, чтобы я поехала на «миате»?
– Не забудь поставить детское сиденье, – сказала Кейт.
Джули скорчила гримасу, как бы говоря: «Не стоило напоминать».
– Извини, – улыбнулась Кейт. – Материнский инстинкт.
Она произнесла это в шутку, но тут же осознала, что не шутит.
– Джош любит открытую машину, – сказала Джули. Она взяла ложку и сделала вид, что хочет съесть его кашу. Джошуа всем своим видом изобразил радость по этому поводу. Джули взглянула на Кейт.
– Хочешь, чтобы я привезла его ровно в одиннадцать?
– Примерно, – ответила Кейт, посмотрев на часы и убирая посуду. – Мы зарезервировали оборудование для магнитно-резонансного исследования до часу, так что ничего страшного, если и задержишься на несколько минут…
Она показала на тарелку с недоеденной кашей.
– Не возражаешь, если…
– У-У!!! – ответила Джули, шутливо подмигнув Джошуа. – Мы любим кушать вместе, верно, малыш? – Затем повернулась к Кейт. – А эта штука, которая магнитно-резонансная, ребенку не повредит?
Кейт задержалась у двери.
– Нет. То же самое, что и раньше. Просто картинки. «Картинки чего?» – спрашивала она у себя в сотый раз.
– Домой я его привезу вовремя, ко сну.
***
Спускаться по каньону на «чероки» было не так интересно, как на «миате», срезая углы, но Кейт настолько задумалась, что даже не замечала разницы. В офисе она первым делом попросила секретаршу ни с кем ее не соединять и дозвониться до института Трюдо в Саранаке, штат Нью-Йорк. Это было небольшое исследовательское учреждение, но Кейт знала, что там провели несколько отличных работ по причинным механизмам клеточного иммунитета, связанного с лимфоцитной физиологией. Кроме того, она была знакома и с директором института Полом Сэмпсоном.
