Эрик Фраттини - Водный Лабиринт
— Вы не виноваты, успокойтесь, — стала утешать его девушка.
— Утром я был в полиции, но там мне сказали, что на улицах города ни вчера, ни сегодня не было найдено никаких трупов. Наверное, тебе это примерещилось от боли.
— Может быть, и так… Может быть.
— Вечером я сам отвезу тебя в Каир и передам в целости и сохранности моему другу Резеку Бадани. Никаких возражений! С ним ты будешь в безопасности. Один Господь знает, чем он обязан твоей бабушке.
— Нет. Я хочу попасть в пещеру, и ничто меня не остановит. Вы меня отвезете, или я поеду одна. Вы должны помочь мне проследить путь книги. Это последнее, что попросила меня сделать бабушка перед смертью.
— Хорошо, поедем. Но только потому, что ты ее внучка. Она в эту минуту, наверное, проклинает меня.
— Если бы меня не избили так сильно и твоей жены не было бы здесь, то я бы встала и поцеловала тебя.
Щеки Сайеда зарделись.
— Отдыхай. Мы отправимся вечером, когда стемнеет.
Отец Рейес стоял в телефонной будке, находящейся недалеко от дома Сайеда, и набирал нужный номер.
— Апостольский дворец. Слушаю вас.
— Соедините меня, пожалуйста, с его преосвященством кардиналом Льенаром. Это срочно.
— Одну минуту.
Через несколько секунд трубку снял дежурный сотрудник секретариата.
Монах повторил свою просьбу, но в ответ услышал:
— Могу ли я чем-то помочь вам?
— Нет. Соедините меня с кардиналом Льенаром. Я звоню из Египта по срочному делу.
Дежурный сотрудник, по всей видимости, молодой и неопытный, явно занервничал.
— Соединяю.
— Да, — послышался неповторимый голос кардинала.
— Fructum pro fructo, — сказал Рейес.
— Silentium pro silentio. Что у вас?
— Прошлым вечером нам пришлось ввязаться в драку.
— Объясните!
— На девушку, которую нам приказано было охранять, напали два араба и чуть не убили ее. Мы с отцом Лауреттой вмешались и прикончили их.
— Если человек не способен осознать драму своей смерти, то она не настолько уж драматична. Эти еретики там, в лучшем мире, поняли, что их гибель совершилась по воле Божьей.
— Да, ваше преосвященство.
— Праведник — не тот, кто не совершает несправедливости, а тот, кто не хочет им быть. Неужели миссия перед Господом, Его Святейшеством и братьями вызывает у вас сомнения?
— Нет, но…
— Значит, не о чем и говорить, — перебил кардинал. — Помните о том, как важно сохранять ясный ум в критические моменты. Отец Лауретта пока еще неопытен. Вы сможете исполнить поручение братства только в том случае, если будете сохранять спокойствие. Теперь отдохните и забудьте про этих еретиков. Всем нам следует надеяться на лучшее, ибо надежда сама по себе есть счастье. Порой она может ослабевать, но это лучше, чем ее полная утрата. Справедливость состоит не в том, что всем дают поровну, а в том, что каждый получает по своим заслугам. Не забывайте об этом, отец Рейес.
— Не забуду.
— Если вы чувствуете, что не в силах действовать дальше, то вашу миссию возьмут на себя отец Корнелиус и отец Понтий. Они сейчас в Каире, ожидают моих приказаний.
— В этом нет необходимости, ваше преосвященство, — пробормотал священник. — Я исполню свой долг перед Господом, Его Святейшеством и моими братьями.
— Да будет так. Fructum pro fructo.
— Silentium pro silentio.
Могущественное «Братство восьмиугольника», некогда монолитное, явно дало трещину. Это грозило опасностью всем его членам.
Афдера проснулась, когда начало темнеть. Запах хлеба пробудил в ней аппетит, но нижняя челюсть еще болела от ударов. Она привстала в постели и сжала голову руками.
«Год жизни за две таблетки аспирина!» — мелькнула у нее мысль.
В этот момент вошла Бинназ с чашкой супа.
— Ты должна поесть, чтобы восстановить силы.
— Я не могу даже пошевелить челюстью, так больно.
— Поешь. Тебе надо немного окрепнуть. Давай попробуй. Муж собирает все, что нужно для поездки.
Через час, когда солнце уже близилось к закату, Афдера стала прощаться с женой и детьми Сайеда.
— Садись, девочка, нам пора, — прокричал тот из своей старой машины.
Неподалеку от дома Сайеда находился причал, к которому подходил паром. Опытный паромщик твердой рукой вел свое судно на другой берег Нила, преодолевая сильное течение, и готов был причалить в неглубокой лагуне на восточном берегу.
Бинназ дала им в дорогу зембиль, большую корзину с едой. Сайед достал оттуда стакан и зачерпнул нильской воды.
— Попей. Это майя асслейя, настоящая вода, — протянул он стакан Афдере.
Та сперва отказалась, боясь биларзии — заболевания, вызываемого личинками и весьма распространенного в долине Нила.
— Нет, попробуй, — настаивал копт. — Тогда нильские божества укажут нам путь.
Вода оказалась довольно мягкой, с приятным запахом, так что Афдера выпила ее залпом. Вокруг них шумел многотысячелетний Нил, единственный свет исходил от звезд. Афдеру захватило новое для нее чувство полного погружения в вечность. В этом мире не было спешки, стресса и ни единого признака цивилизации. Только она и Нил, как будто на заре веков.
Они оказались на другом берегу и взобрались на песчаный холмик. Девушка увидела что-то вроде крепости с толстыми глинобитными стенами.
В ней их ждали какие-то люди.
— Это мои двоюродные братья, — объяснил Сайед. — Располагайся. Отдохнем немного и двинемся к пещере.
Афдера поставила сумку у стены и села рядом с Сайедом. Несколько минут оба молчали, затем крестьянин взглянул на девушку. На лице ее виднелись фиолетовые синяки.
— Ничего, Абдель, скоро они пожелтеют, а затем и вовсе исчезнут, — успокоила она его.
— Это священное для нас место, как и вся долина.
— Почему?
— На горе Габаль Кускам, где сейчас стоит монастырь Аль-Мохаррак, жило Святое семейство. О ней даже говорят как о втором Вифлееме. Название Кускам происходит от имени давно исчезнувшего племени. Святое семейство шесть месяцев и десять дней обитало в пещере. Теперь там, в западной части монастыря, алтарь церкви Богоматери, самый древний из всех, — стал рассказывать копт. — Его соорудили на скале, где сидел и молился Иисус. На месте нынешнего монастыря Иосифу явился ангел и сказал: «Встань, возьми Младенца и Матерь Его и иди в землю Израилеву, ибо умерли искавшие души Младенца».
— Матфей, глава вторая, стих двадцатый, — тихо проговорила Афдера.
— Так и есть. Ты отлично знаешь Святое Писание, — не без восхищения подтвердил Сайед. — Иосиф, Мария и Иисус возвращались по другой дороге, пролегавшей чуть южнее. Они дошли до горы Асьют, известной как Габаль Дронка, и благословили ее. Теперь там монастырь. Через Старый Каир, Матарью и Аль-Махамму они перебрались на Синай, оттуда — в Палестину и поселились в Назарете.
— Три года лишений, на грани жизни и смерти. Две тысячи километров пути. Это при том, что транспортом им служили только мул да лодка, на которой они переплывали через Нил.
— Да. Ты понимаешь, почему эта земля священна для нас.
— Вероятно, крестоносцы именно поэтому стремились сюда.
— Ничего об этом не знаю, но, может быть, через несколько часов что-нибудь и прояснится, — сказал Абдель и повернулся на бок, чтобы поспать.
Афдера заснула мертвым сном и проснулась оттого, что кто-то энергично тряс ее за плечо. Она вспомнила о недавнем нападении и замахнулась на человека, будившего ее, но это оказался Сайед.
— Извините, Абдель, я думала, что на меня опять набросились.
— Ничего страшного, девочка, я понимаю. Идем к горе и пещере.
Долина, по которой они шагали, была полна причудливых скал — результат многовековой работы ветра. Нерукотворные колонны подпирали некое подобие свода Потом перед ними предстала гладкая скалистая стена, видимо обработанная руками человека.
Сайед стал киркой расчищать вход в пещеру, заваленный песком и камнями, затем с помощью кола приподнял камень. Из щели потянуло затхлостью.
Афдера втянула в себя побольше свежего воздуха и последовала за Абделем, ориентируясь на свет его фонаря. Через несколько метров она наткнулась на руку своего провожатого.
— Осторожно, девочка. Пол сильно понижается. Думаю, где-то здесь свалился Мохаммед и упал прямо на саркофаг.
Свыкшись с темнотой, Афдера разглядела три гроба. Крышка одного из них была проломлена. Сквозь отверстие можно было различить выцветшую ткань, прикрывавшую мумифицированное тело. На веках и во рту лежали серебряные дублоны с гербом Людовика Святого. Афдера взяла один из них и положила в кожаное портмоне, потом отодвинула крышку, откинула покрывало и увидела щит с таким же гербом.
Девушка взволнованная открытием, достала блокнот, чтобы зарисовать герб, а также саркофаг и общий вид пещеры.
— Невероятно! — громко произнесла она.
