Джон Гришэм - Противники
— Когда это может произойти?
— Очередной сложный вопрос, Айрис. По одной версии «Веррик» придется настолько туго с делами по крейоксу, что компания сдастся и выплатит огромную компенсацию для заключения мирового соглашения. Многие юристы, я в том числе, ожидают, что это произойдет в течение следующих двадцати четырех месяцев. По другой версии «Веррик» доведет пару дел до суда, желая, так сказать, прощупать почву по стране и посмотреть, что присяжные думают об их лекарстве. Если это случится, нам потребуется больше времени на получение компенсации.
Даже Дэвид, имеющий ученую степень по праву и пятилетний опыт работы, начинал верить, что Уолли знает, о чем говорит. Младший партнер продолжал:
— Если удастся договориться о компенсации, а мы, конечно, считаем, что так и будет, в первую очередь будут обсуждаться случаи со смертельным исходом. Потом «Веррик» отчаянно возьмется за несмертельные случаи вроде вашего.
— Я — несмертельный случай? — смущенно спросила она.
— Пока — да. Результаты научных исследований еще не вполне ясны, но весьма высока вероятность того, что именно крейокс ослабил сердца многих людей, здоровых во всех других отношениях. — Как, глядя на Айрис, можно было думать, что она здорова, оставалось загадкой, по крайней мере для Дэвида.
— Спасибо! — сказала она, и ее глаза увлажнились. — Единственное, что мне нужно, — это очередная порция сердечных проблем.
— Не волнуйтесь об этом сейчас, — проговорил Уолли, даже не пытаясь ободрить ее. — Мы вернемся к вашему случаю позже. Самое важное — внести в список имя Перси. Вы его вдова и главная наследница. Поэтому вам следует нанять меня и действовать в качестве его представителя. — Из своего мятого пиджака он достал свернутый листок бумаги и положил его перед Айрис.
— Это контракт на оказание юридических услуг. Вы уже подписывали подобный договор раньше в связи с разводом, когда приходили ко мне в офис с Перси.
— Не помню, чтобы мы что-то подписывали.
— В нашем архиве договор есть. Вам нужно подписать новый, тогда я смогу подать ваш иск против «Веррик».
— А вы точно знаете, что это законно и все такое? — с сомнением спросила она.
Дэвида поразило, что потенциальный клиент спрашивает юриста, является ли документ «законным». Уолли же не был воплощением строгих этических стандартов. Ее вопрос не озадачил его.
— Все наши клиенты по делу о крейоксе это подписывают, — заметил Уолли, выдавая желаемое за действительное. Ведь Айрис должна была стать первой в своей категории, кто согласился бы это подписать. В пруду были и другие рыбы, но на самом деле такого контракта еще никто не подписывал.
Она прочитала и подписала его.
Сунув документ в карман, Уолли сказал:
— А теперь послушайте, Айрис. Мне нужно ваше содействие. Я хотел бы, чтобы вы помогли открыть другие дела по крейоксу. Друзья, члены семьи, соседи — все, кто мог пострадать от этого лекарства. Наша фирма выплачивает вознаграждение за привлечение в размере пятисот долларов за смертельный случай и двухсот — за несмертельный. Наличными.
Ее слезы тут же высохли. Глаза сузились, а углы рта изогнулись в едва заметной улыбке. Она уже думала о других.
Дэвиду удавалось сохранять вид серьезного юриста, пока он писал бесполезную чушь в своем блокноте и пытался переварить то, что услышал. Этично ли это? Законно ли? Подкуп для привлечения новых клиентов?
— Вам известно о других случаях смерти от крейокса? — спросил Уолли.
Айрис едва не сказала что-то, но сдержалась. Стало очевидно: кто-то был у нее на уме.
— Пятьсот долларов, верно? — произнесла она, переводя глаза с Дэвида на Уолли.
— Таковы условия сделки. Кто это?
— Есть один человек, живет в двух кварталах отсюда, раньше играл в покер с Перси, умер в душе через два месяца, после того как скончался мой Перси. Я точно знаю, что он сидел на крейоксе.
Глаза Уолли расширились.
— Как его зовут?
— Вы сказали «наличными», верно? Пятьсот наличными. Мне хотелось бы их увидеть, мистер Фигг, прежде чем я обеспечу вам еще одно дело. Мне эти деньги уж точно пригодятся.
Уолли застыл на секунду, но быстро оправился и выдал убедительную ложь:
— Что ж, как правило, мы берем деньги из счета фирмы, предназначенного для судебных разбирательств, так бухгалтерам легче работать, понимаете?
Она сложила свои столбообразные руки на груди, выпрямила спину, прищурилась и сказала:
— Ладно. Идите и снимите их со счета, а мне принесите наличные. И тогда я назову вам его имя.
Уолли потянулся за кошельком.
— Ну, я не уверен, что у меня с собой столько денег. Дэвид, а как у тебя с деньгами?
Дэвид инстинктивно потянулся за кошельком. Айрис с большим подозрением наблюдала за тем, как юристы пытаются наскрести нужную сумму. Уолли, достав три двадцатидолларовые банкноты и одну пятидолларовую, с надеждой посмотрел на Дэвида, который собрал двести двадцать долларов разными купюрами. Если бы они не остановились у Абнера оплатить счет, у них осталось бы еще пятнадцать долларов после оплаты гонорара Айрис за привлечение нового клиента.
— Я думала, у юристов полно денег, — заметила Айрис.
— Мы храним их в банке, — парировал Уолли, не желая уступать. — Похоже, у нас около двухсот восьмидесяти пяти долларов. Завтра я довезу остальное.
Айрис покачала головой.
— Да ладно вам, Айрис, — упрашивал Уолли. — Вы теперь наш клиент. Мы в одной команде. Мы рассчитываем на огромную компенсацию в один прекрасный день, а вы нам двести баксов не доверяете?
— Я возьму с вас расписку, — заявила она.
На этом этапе Дэвид предпочел бы проявить твердость, продемонстрировать хоть какую-то гордость, сгрести деньги со стола и попрощаться. Но Дэвид не был уверен в себе и знал, что сейчас не его очередь выступать. Уолли, напротив, вел себя весьма агрессивно. Он быстро нацарапал долговую расписку в своем блокноте, указал имя, фамилию и толкнул ее через стол. Айрис медленно прочитала с явно недовольным видом, потом подала ее Дэвиду:
— Вы тоже подпишите.
Впервые с момента своего великого побега Дэвид Зинк усомнился в собственной мудрости. Приблизительно сорок восемь часов назад он работал над сложной схемой «переупаковки» высокорейтинговых облигаций, продаваемых правительством Индии. Общая сумма сделки составляла около пятнадцати миллиардов долларов. Теперь же, когда для него началась новая жизнь уличного юриста, он испугался женщины весом в четыреста фунтов, просившей его подписать бесполезную бумажку.
Он глубоко вдохнул и, бросив на Уолли недоуменный взгляд, расписался.
Обветшалый район принимал все более жуткий вид, по мере того как они углублялись в него. «Два квартала», упомянутые Айрис, оказались пятью, и когда наконец они нашли дом и припарковались около него, Дэвид забеспокоился, не опасно ли это.
Крошечная обитель вдовы Коузарт походила на крепость — маленький кирпичный дом на узком участке, огороженном восьмифутовым забором из цепей. По словам Айрис, Герб Коузарт воевал с черными тинейджерами-головорезами, которые бродили по улицам. Большую часть дня он сидел на крыльце с дробовиком в руках, высматривая панков и проклиная их, если они подбирались слишком близко. Когда Герб умер, кто-то привязал к забору праздничные шарики. А кто-то другой накидал хлопушек на их газон посреди ночи. По словам Айрис, миссис Коузарт собиралась переезжать.
Выключив зажигание, Дэвид бросил взгляд на улицу и пробормотал:
— О Боже!
Уолли посмотрел в том же направлении и сказал:
— Это может быть интересно.
Пятеро черных тинейджеров мужского пола, все в соответствующей рэперской экипировке, заметили сверкающую «ауди» и глазели на нее, стоя на расстоянии пятидесяти ярдов.
— Пожалуй, я останусь в машине, — заявил Дэвид. — Там ты и один справишься.
— Хорошая мысль. Я быстро. — Уолли выбрался из салона, прихватив портфель. Айрис уже предупредила знакомую, и миссис Коузарт стояла на крыльце.
Компания направлялась к «ауди». Дэвид запер двери и подумал, как мило было бы, если бы у него с собой оказался какой-нибудь пистолет просто для защиты. Что-то, что можно было бы показать мальчикам, чтобы они устроили себе развлечение в другом месте. Но, вооруженный лишь сотовым телефоном, он приложил его к уху и притворился, что увлеченно беседует, по мере того как шайка подходила все ближе и ближе. Они окружили машину, болтая без остановки, хотя Дэвид не мог понять, о чем они говорили. Шли минуты, и Дэвид ждал, когда кирпич разобьет лобовое стекло. Парни перегруппировались у переднего бампера и все пятеро расслабленно облокотились на него, как будто машина принадлежала им и они решили на ней отдохнуть. Они легонько покачивали ее, стараясь при этом не поцарапать и не испортить. Потом один из них зажег самокрутку с марихуаной, и они пустили ее по кругу.
