Джус Аккардо - Прикоснись ко мне
Бросив последний страстный взгляд на Алекса, Эрика отвалила, отправившись на поиски более легкой добычи. Алекс убрал мою руку со своей талии и уставился на меня. Потом, содрогнувшись, спросил:
— Это серьезно? Белдом и Дун?
Я прикусила язык и сунула обе ладони под себя — настолько сильным было искушение вломить ему.
— Здесь есть кто-нибудь, кому ты доверяешь? Не просто так, а как самому себе, по жизни?
Алекс с минуту подумал:
— Дэксу. Зуб отдам — он верный.
— А этот Дэкс здесь?
Алекс ткнул пальцем в сторону двери. В зал входил высокий мускулистый парень лет двадцати пяти. С чисто выбритой головой, одетый во все черное с головы до пят, встретишь такого на улице — сразу перейдешь на другую сторону.
— Это он.
Я усмехнулась, и мой игривый ум сразу заработал:
— О боже! Он — само совершенство!
— В каком смысле? — удивленно спросил Кейл.
— В смысле похитить меня.
* * *Телефон прозвонил пять раз, прежде чем папашка удосужился поднять трубку. Он явно не сидел все это время у аппарата, затаив дыхание и ожидая, когда позвонит его малышка-доченька. Я попыталась отмахнуться от кольнувшего меня горького чувства — словно кусок черствого хлеба проглотила.
— Алло! — раздалось в трубке.
— Папа! — заорала я, и Дэкс, тут же перехватив у меня трубку, перешел в другой угол комнаты. Я опять закричала, а. Алекс, с размаху ломанув стулом по стене, заорал, чтобы я заткнулась, иначе он мне кишки выпустит. С каким трудом я сдерживала смех!
С другой стороны от меня Кейл схватил другой стул и, подражая Алексу, тоже швырнул его в стену. Потом повернулся ко мне и прошептал, улыбаясь:
— Класс!
Когда ушла Эрика, Кейл, оказывается, заказал еще пива. Это была его первая пьянка — наверняка! С трудом согнав усмешку с губ, я сосредоточилась на похищении, которое мне угрожало.
— Сиди тихо, Кросс! — шипел Дэкс в телефонную трубку, стоя на другом конце комнаты. — И слушай, что я скажу.
Мы ушли из общего зала, где продолжалась тусовка, в офис на втором этаже. Все здесь было покрыто толстым слоем пыли.
— Твоя девчонка у нас, — продолжал Дэкс. На минуту он замолчал, вероятно, прислушиваясь к тому, что бухтел на том конце линии мой папаша.
— Вряд ли это сработает, — прошептал Кейл. — Ему на всех наплевать. Махнет на тебя рукой да еще и перекрестится.
Мы не ладили с папашкой, но если бы я не узнала от Кейла, что тот сделал с моей мамой, я бы с Кейлом ни за что не согласилась. В конце концов, он же мой отец! Любой отец хочет, чтобы его ребенок был в безопасности. Теперь я боялась, что Кейл окажется прав. С другой стороны, у меня не было выбора — я должна была добраться до того хорошего, что, может, осталось в папашке. Это то единственное, о чем я могла думать.
— Он не сможет, — проговорил Алекс, прислонившись к стене. — Дэкс это бы увидел.
А что же это я не расспросила Алекса о способностях Дэкса?
— Он видит будущее?
Алекс покачал головой:
— Нет. Когда он слышит чей-нибудь голос, он видит все намерения говорящего — будто картинки появляются у него в голове.
Я вспыхнула. Хорошенькие дела! А если бы этот Дэкс крутился поблизости, когда я танцевала с Кейлом?
— Я предлагаю сделку, — услышала я голос Дэкса. — Я обменяю твою дочь на двоих пленниц, которых ты держишь у себя. Это Моника и Мона Флит.
Я вопросительно посмотрела на Алекса. Он наклонился ко мне и прошептал:
— Это две племянницы Дэкса. Близняшки. Их похитили три года назад из школьного двора. Тогда им было всего по шесть лет.
— О господи!
— Моника была очень храброй девчушкой, — проговорил Кейл, глядя на Дэкса. Тот, похоже, слышал слова Кейла, потому что спина его заметно напряглась, а речь замедлилась.
— Она сопротивлялась тому, что делали с ней в «Деназене», — продолжал Кейл. — Мона просила ее сделать то, что тем было нужно, но Моника не хотела.
В другом углу комнаты Дэкс стоял неподвижно как статуя — слушал, вероятно, как мой папашка спорит, что, дескать, обмен одного на двух — это несправедливо. Глаза же его вперились в Кейла.
Кейл отвернулся.
— В конце концов их разлучили, — продолжал он. — Я несколько раз видел Мону, а вот Монику — никогда.
Мы дождались, пока Дэкс закончит разговор. Очевидно, они с папашкой пришли к какому-то решению. Положив трубку, Дэкс с медлительной решимостью двинулся в мою сторону, не сводя с меня глаз. То смешанное выражение боли и ярости, которое было написано на его лице, предназначалось не мне, но у меня было ощущение, что и мне тоже.
— Он обменяет тебя на Мону, — спокойно сказал Дэкс, но что-то в его голосе заставило меня дрогнуть и поежиться.
— А Моника? — спросил Алекс.
— Там был… несчастный случай. — Дэкс сжал кулаки. — Кросс сказал, что он сочувствует моей утрате.
Алекс положил руку на плечо Дэкса:
— Мне очень жаль, приятель.
Дэкс отмахнулся от него, по-прежнему не сводя с меня глаз.
— Я ничего против тебя не имею, детка, — сказал он, — но я буду с тобой честен.
Он сделал несколько шагов вперед, и его лицо оказалось буквально в нескольких дюймах от моего. Я почувствовала его дыхание — легкий запах пива, смешанный с табачным перегаром.
— Если бы этот ублюдок хоть чуть-чуть любил тебя, — а я все понял по его голосу, да и по твоему тоже, — я сам бы убил тебя, разрезал на кусочки и отправил бы ему по почте в разных конвертах.
Вот это да!
— А ну-ка назад! — раздался низкий рычащий голос.
Это Кейл. Ухватившись за перчатку, он готов был сдернуть ее с руки. Дэкс не двинулся с места.
— Ну!
Перчатка уже в левой руке Кейла.
— Будешь ей угрожать, я тебя убью, — проговорил он.
Дэкс отступил, склонив голову. Когда он вновь поднял глаза, ярость в его взгляде исчезла.
— Извини меня, Кейл, — сказал он.
Нормально? А попросить извинения у меня? Это же меня он собирался порубить на куски и отправить домой федеральной почтой, меня, а не Кейла.
Дэкс взглядом скользнул по Алексу, потом по Кейлу, прежде чем уставиться на меня. И усмехнулся:
— Я тебе не завидую, детка.
11
Три часа спустя мы с Дэксом сидели на скамейке в Мемориальном парке. С минуты на минуту должен был подойти мой отец с Моной. Кейл хотел пойти с нами, но я заставила его остаться с Алексом, который наотрез отказался светиться. Они остались у озера, в дальнем конце аллеи. Их не было видно, но если что-то пойдет не так, можно было им крикнуть, и они услышат.
Я теребила край своей красной майки, мысленно ругая Брандта за то, что он не прихватил что-нибудь попроще вместо моих любимых вещей. Что-нибудь драное, мальчишеское. Чтобы ясно было — я в бегах.
— Могу я тебе задать вопрос? — спросила я.
Мы с Дэксом установили что-то вроде перемирия.
Я не сетовала на то, что он тогда злился на меня. Могла ли я обижаться на парня, у которого похитили полсемьи, а я была единственная, кого он мог предложить похитителям в обмен? Я не очень большой знаток этих дел с похищениями-выкупами, но я все понимала. К тому же у нас был общий враг — вот о чем нам нужно было думать прежде всего.
— Задавай, — ответил Дэкс, откинувшись на скамейке. Единственное, что я видела, была его гладко выбритая голова, сиявшая в лунном свете. Он поигрывал ключами от машины, крутя их на указательном пальце.
— Ты сказал, что мой отец не особенно обеспокоен моей безопасностью, так?
Виноватое выражение на мгновение скользнуло по лицу Дэкса. Открыв рот, он хотел что-то сказать, но я его остановила:
— Все нормально, не напрягайся, мне плевать, — солгала я и продолжала: — Я ведь никогда не была его любимицей. Мне казалось, что это из-за мамы, хотя, вероятнее всего, это не так. Но если ему на меня плевать, почему он согласился на этот обмен? Не ради же приличия. Плевать ему на приличия!
Дэкс молчал, не отвечая. Он то смотрел вдаль аллеи, то закидывал голову и вглядывался в небо. Прошло несколько минут, прежде чем он заговорил:
— У меня мозги наперекосяк. Ты хороший человек, это точно. Я должен был бы сказать тебе, что тебе не следует возвращаться к отцу, но мне нужно вернуть моих племянниц.
Он вдруг осознал свою ошибку; глаза его на мгновение сузились:
— Племянницу, — поправился он, топнув ногой, и продолжил: — Я знаю, ты должна добыть информацию для Джинджер, но будь осторожна. Он намеревается использовать тебя. Ты все это время находилась по эту сторону фронта. И ты теперь — новый источник информации. Ты можешь использовать это ради собственной пользы; я вижу, что ты собираешься делать, и потому я тебя предупреждаю: это может быть гораздо труднее, чем ты думаешь. Если он вдруг поймет, кто ты есть на самом деле…
