Сидни Шелдон - Звезды светят вниз
– Что-то около этого, – согласился хозяин.
– Я однозначно решил заняться старым бизнесом. Слушайте, готов заплатить вам семьдесят пять тысяч долларов.
– Нет. Забудьте об этом.
– Сто.
– Знаете, сэр, я не...
– Оборудование можете оставить у себя. Парикмахер задумался.
– Сто тысяч долларов, и я оставляю себе кресла, зеркала, ножницы?..
– Да. Мне они не нужны.
– Я должен посоветоваться с супругой.
– Разумеется. Загляну к вам завтра.
Через два дня парикмахерская была продана.
– Один – ноль в нашу пользу, – сказала Лара.
Затем наступил черед булочной. Заправляли ею муж и жена. Печь, что стояла в задней комнате, наполняла домик ароматом свежего хлеба. Зашедшая купить пару круассанов дама вступила в разговор с хозяйкой:
– После смерти мужа я получила приличную страховку. Мы с ним тоже пекли хлеб – во Флориде. Я бы с удовольствием купила ваш магазин.
– Мы с женой к нему так привыкли, – произнес, снимая белый фартук, мужчина. – Нет. Мысль о продаже нам и в голову не приходила.
– Допустим, она появилась у вас только сейчас. Сколько бы вы запросили?
– Ну... – Было видно, что хозяин колеблется. – По меньшей мере семьдесят пять тысяч.
– Вот что, я дам вам сто.
В глазах мужчины сверкнуло изумление.
– Это серьезно?
– Серьезнее не бывает.
На следующее утро Лара сказала:
– Два – ноль.
Остальные сделки прошли так же гладко. Под видом портных, фармацевтов, барменов в заведения заходили люди и договаривались о покупке. В течение полугода Лара приобрела все лавки. Архитекторы приступили к разработке планов нового строительства.
– Похоже, мы победили, – торжествующе заявила Лара Келлеру.
– Не спеши.
– В чем дело? Ты имеешь в виду кофейню?
– Да. Хозяин категорически отказывается.
– Предложи ему больше.
– Он сказал, что не заинтересован в деньгах.
Лара недовольно повела плечом.
– Он знает о нашем проекте?
– Откуда?
– Отлично. Я сама с ним переговорю.
* * *На следующее утро Лара отправилась в кофейню. Заведение располагалось в самом конце квартала, на перекрестке: три круглых столика и десяток стульев у стойки. За ней невысокий мужчина лет шестидесяти чистым полотенцем вытирал чашки.
Лара опустилась за столик.
– Доброе утро, – приветствовал ее хозяин. – Что вам принести?
– Кофе и стакан апельсинового сока.
– Одну минуту.
Она молча смотрела, как мужчина ставит под соковыжималку бокал.
– Официантка почему-то не пришла. Знаете, как сейчас трудно с прислугой! – Хозяин наполнил чашечку густым дымящимся напитком, открыл дверцу стойки.
Он сидел в инвалидном кресле на колесиках. Ноги отсутствовали.
– Спасибо, – сказала Лара. – У вас тут очень уютно.
– Да? Приятно слышать.
– И давно вы здесь?
– Десять лет.
– На покой не тянет?
Мужчина покачал головой.
– За эту неделю вы вторая, кто меня об этом спрашивает. Нет, не тянет.
– Может, просто мало предложили?
– Тут нет никакой связи с деньгами, мэм. До того как приехать сюда, я два года пролежал в госпитале, не нужный ни единой душе. Жизнь потеряла всякий смысл. А потом врач посоветовал мне арендовать эту кофейню. – Он улыбнулся. – И был прав. Я как бы родился заново. От посетителей нет отбоя. Люди заходят съесть сандвич, поболтать со мной и становятся моими друзьями. Я им необходим! Вот так, мэм. Тут нет никакой связи с деньгами. Принести вам еще кофе?
* * *Для выработки плана дальнейших действий Лара пригласила в свой кабинет Говарда Келлера и архитектора.
– У нас даже нет необходимости выкупать кофейню, – сообщил Келлер. – Я разговаривал с ее владельцем. По договору об аренде, если лавка не приносит в месяц определенной суммы, арендатор лишается своих прав. За последние четыре месяца владелец не получил ни доллара прибыли. Он готов пойти нам навстречу.
Лара повернулась к архитектору:
– Скажите, не можем ли мы сделать тут нечто вроде ниши? – Она ткнула пальцем в лист ватмана. – Наподобие внутреннего дворика. Конструкция здания не пострадает?
Минуту-другую тот изучал чертежи.
– Думаю, получится. Конечно, было бы лучше оставить все как есть, но...
– Но получится?
– Да.
– Лара, ты же слышала: мы можем выставить арендатора на улицу, – с нажимом произнес Келлер.
Она резко мотнула головой.
– Нам принадлежит весь квартал, так?
– Так. Аптека, портновская мастерская, парикмахерская, булочная...
– Люди, которые будут работать в новом офисе, наверняка захотят выпить где-то чашечку кофе. Как, собственно, и мы. Кофейня остается.
* * *В день рождения отца Лара спросила:
– Говард, можешь оказать мне услугу?
– Слушаю.
– Я хочу, чтобы ты съездил в Шотландию.
– Что ты намереваешься там строить?
– Я намереваюсь купить там замок.
Келлер бросил на нее недоумевающий взгляд.
– В горах есть одно местечко, Лох-Морлих. Это по дороге из Гленмора в Эвимор. В округе расположены несколько замков. Поедешь и купишь один.
– Решила обзавестись летней резиденцией?
– Я не собираюсь в замке жить. Хочу похоронить там отца.
– Мне нужно поехать в Шотландию и купить замок, чтобы похоронить в нем твоего отца? – медленно повторил Келлер.
– Ты не ослышался. У меня самой на это нет времени. Доверить семейные дела я могу только тебе. Прах отца лежит на кладбище в Глэйс-Бэй.
Впервые в разговоре с Говардом Лара упомянула о своем прошлом.
– Должно быть, ты очень любила отца.
– Так сделаешь?
– Конечно.
– Когда прах перевезут, найдешь человека, который будет присматривать за могилой.
* * *Через три недели Келлер вернулся.
– Все. Ты стала владелицей замка. Могила отца – в парке, возле каменной стены. За ней тянется гряда холмов, рядом – небольшое озеро. Красота! Поедешь посмотреть?
– Я? Зачем?
Книга вторая
Глава 11
В 1984 году Лара решила, что пришла пора завоевать Нью-Йорк. Услышав о ее планах, Говард Келлер был поражен.
– Меня настораживает твоя идея, – подчеркнуто сухим голосом сказал он. – Нью-Йорк – это совсем другое дело. Что ты знаешь о нем? Ничего. Как, собственно, и я. Мы...
– То же самое говорили, когда я приехала из Глэйс-Бэй в Чикаго, – перебила его Лара. – Какая разница, где строить – здесь, в Нью-Йорке или в Токио? Дома везде одинаковы, игра ведется по одним правилам.
– Но тут ты уже успела развернуться, – попытался протестовать Келлер. – Чего ты хочешь?
– Этот вопрос ты уже задавал. Я хочу, чтобы мое имя прозвучало. В Нью-Йорке я построю «Камерон-Плаза», а потом – Камерон-центр. И еще, Говард... Придет день, и я поставлю там высочайший на земле небоскреб. Вот чего я хочу. Точка. «Камерон энтерпрайз» переезжает в Нью-Йорк.
Нью-Йорк переживал строительный бум. Судьбы города решались в кабинетах всемогущих дельцов от недвижимости – семейства Цакендорф, Гарри Хелмсли, Дональда Трампа, Рудинса.
– Что ж, вступим в их клуб, – заявила Лара.
Они поселились в отеле «Ридженси» и начали исследовать город. Лара долго не могла прийти в себя от масштабов и бешеной динамики огромного мегаполиса. Нью-Йорк походил на глубокое разветвленное ущелье, где меж исполинских зданий текли реки и ручейки автомобилей.
– Да по сравнению с ним Чикаго выглядит как Глэйс-Бэй! – то и дело восклицала Лара. От нетерпения у нее дрожали руки.
– Для начала нам необходимо сколотить команду. Наймем лучшего юриста, подберем грамотных менеджеров. Попробую выяснить, с кем работает Рудинс. Может, тебе удастся переманить его людей.
– Приступай.
Через день Лара сказала:
– Вот тебе список зданий, которые мне понравились. Наведи справки, кто их строил. Я должна встретиться с архитекторами.
Ее энтузиазм заражал.
– Договорюсь с банками и открою кредитную линию, – осмелился взять на себя инициативу Говард. – С нашими активами в Чикаго это не составит особого труда. Нужно будет также войти в контакт с брокерами.
– Ты прав.
– Лара, не думаешь ли ты, что, перед тем как ввязываться в драку, стоит определить – ради чего? У тебя уже есть проект?
– Разве я не сказала? – Она невинно улыбнулась. – Мы покупаем манхэттенский Центральный госпиталь.
* * *Тремя днями раньше Лара сидела в парикмахерской на Мэдисон-авеню. Она рассеянно поглядывала в зеркало, ловя обрывки беседы, что текла за перегородкой.
– Нам будет очень не хватать вас, мисс Уокер.
– Я тоже буду скучать, Дарлен. Сколько лет я хожу сюда?
– Пятнадцать.
– Как летит время! Кто бы мог подумать? Я вовсе не горю желанием покидать Нью-Йорк, дорогая.
– Когда вы едете?
– Прямо сейчас. Утром весь персонал получил уведомление о расчете. Ты только представь – закрыть Центральный госпиталь лишь потому, что в городской казне нет наличных! Я двадцать лет проработала там старшей медицинской сестрой, а они прислали мне жалкую бумажонку: будьте добры за дверь! Порядочный человек сказал бы это в глаза, не правда ли? Куда только катится мир?
