Майкл Крайтон - Разоблачение
— Я тоже, миленькая.
Он размешал смесь для Мэтта и поставил перед ним тарелку. После этого он опустил кастрюльку Элайзы на стол, насыпал в нее кукурузные хлопья и вопросительно взглянул на дочь.
— Хватит?
— Угу.
Сандерс налил в кастрюльку молока.
— Не-е-ет, па-ап-ап! — заныла дочь. — Я сама хотела налить молоко!
— Извини, Лиз…
— Достань оттуда молоко… вынь молоко… — Она начала визжать почти в истерике.
— Ну прости, Лиз, но это…
— Я хотела наливать молоко!!! — Элайза сползла со стула на пол и лежала там, отчаянно молотя пятками по полу. — Убери его, убери молоко!
Элайза вытворяла подобные штуки по нескольку раз на день. Сандерсу говорили, что это возрастное явление. В таких ситуациях родителям рекомендовалось проявлять твердость.
— Мне очень жаль, — сказал Сандерс, — но тебе придется это съесть, Лиз.
Он присел к столу рядом с Мэттом, чтобы покормить мальчика. Мэтт залез пальцами в кашу и провел ими по глазам, отчего тоже начал плакать.
Сандерс схватил посудное полотенце, чтобы вытереть Мэтту мордашку. Мельком он заметил, что часы показывают уже без пяти восемь, и подумал, что было бы неплохо позвонить в офис и предупредить о своем опоздании. Но для начала следовало успокоить Элайзу, поскольку она продолжала валяться на полу, стучать ногами и вопить о молоке.
— Ладно, Лиз, успокойся. Не кричи. — Он взял чистую миску, насыпал еще одну порцию хлопьев и передал пакет молока дочери, чтобы она налила сама. — Давай.
Элайза скрестила руки и надула губки.
— Не хочу.
— Элайза, немедленно налей молоко!
Дочь проворно вскарабкалась на стул.
— Ладно, папочка!
Сандерс сел, вытер Мэтту личико и начал его кормить. Малыш тут же перестал плакать и принялся жадно глотать свою кашку. Бедный мальчик просто был голоден. Элайза встала ногами на стул, подняла пакет повыше и залила молоком всю столешницу.
— Ой-ой!..
— Пустяки. — Сандерс принялся вытирать стол, продолжая при этом кормить Мэтта.
Элайза поставила перед собой коробку с детским питанием и, глядя на этикетку с изображением пса Гуфи, начала есть. Мэтт, сидя напротив, тоже ел спокойно. На некоторое время в кухне установилась тишина.
Сандерс через плечо посмотрел на часы: почти восемь. Надо звонить в контору.
Вошла Сюзен, в джинсах и бежевом свитере. Ее лицо было умиротворенным.
— Жаль, я, видимо, пропустила самое интересное, — сказала она. — Спасибо за то, что задержался. — И она поцеловала мужа в щеку.
— Ты счастлива, ма? — поинтересовалась Элайза.
— Да, сладенькая. — Сюзен улыбнулась дочери и повернулась к Тому. — Я принимаю дежурство, ты ведь не хочешь опоздать, да? Нынче у тебя ведь важный день, так? Когда будет приказ о твоем повышении?
— Надеюсь, что сегодня.
— Как только узнаешь, позвони мне.
— Обязательно. — Сандерс вскочил, придерживая по — Обязательно. — Сандерс вскочил, придерживая полотенце у талии, и побежал наверх одеваться. Перед отходом парома в 8.20 улицы всегда забиты транспортом. Чтобы успеть, нужно пошевеливаться.
* * *Том оставил машину на обычном месте, позади заправочной станции «Шелл», принадлежавшей Рики, и торопливо пошел по тротуару к парому. Он взбежал на борт за несколько секунд до того, как убрали трап. Ощущая под ногами мерный стук двигателей, он прошел на основную палубу.
— Привет, Том!
Сандерс посмотрел через плечо: к нему подходил Дэйв Бенедикт. Бенедикт работал юристом в фирме, которая обслуживала кучу компаний, специализирующихся на точных технологиях.
— Что, тоже опоздал на семь пятьдесят, да? — спросил Бенедикт.
— Ага. Сумасшедшее утро.
— Кому ты это говоришь! Я собирался быть в конторе еще час назад. Но сейчас начало каникул, и, пока дети не разъехались по лагерям, Дженни не знает, что с ними делать.
— Угу…
— У меня дома полный бедлам, — пожаловался Бенедикт, качая головой.
Они помолчали. Сандерс чувствовал, что у них с Бенедиктом было примерно одинаковое утро, но в дальнейшее обсуждение домашних проблем не вступал. Его всегда интересовало, почему женщины говорят между собой о самых интимных деталях семейной жизни, в то время как мужчины предпочитают об этом помалкивать.
— А, все равно уже, — наконец сказал Бенедикт. — Как Сюзен?
— Отлично. У нее все в порядке.
— А с чего ты тогда хромаешь? — ухмыльнулся Бенедикт.
— Матч по футболу среди сотрудников, в субботу. Слегка подковали…
— Не будешь в другой раз вязаться с детьми, — сказал Бенедикт: компания «ДиджиКом» была широко известна большим количеством молодежи среди сотрудников.
— Ха! — оскорбился Сандерс. — Я, между прочим, заработал очко.
— В самом деле?
— Еще бы! Чистый «тач-даун». Я пересек заднюю линию и, осиянный славой, пал на поле брани.
В кафетерии на основной палубе они встали в очередь за кофе.
— Вообще-то я думал, что ты побежишь на работу пораньше, — сказал Бенедикт. — Ведь сегодня для «ДиджиКом» большой день, а?
Сандерс получил свой кофе и начал размешивать сахар.
— В каком смысле?
— Ведь сегодня должны объявить о слиянии?
— Каком слиянии? — равнодушно поинтересовался Сандерс. Слияние было пока секретом, и о нем знали только немногие ответственные работники. Сандерс посмотрел на Бенедикта честными глазами.
— Да ладно, брось, — сказал Бенедикт. — Я в курсе, что это большая тайна. А Боб Гарвин сегодня объявит о структурных изменениях и о куче повышений. — Бенедикт отхлебнул кофе. — Похоже, что Гарвин уйдет из компании, а?
— Посмотрим, — пожал плечами Сандерс.
Бенедикт уже действовал ему на нервы, но Сюзен приходилось частенько иметь дело с его фирмой, и Сандерс не мог себе позволить быть невежливым. Вот вам еще одно осложнение в бизнесе. Оттого что супруга работает.
Они вышли на палубу и стали слева у поручней, наблюдая, как мимо проплывают дома Бейнбриджа. Сандерс кивнул в сторону дома на Уингпойнт, который долгое время служил летней резиденцией Уоррену Магнусону, когда тот был сенатором.
— Я слыхал, его опять продали, — сказал Сандерс.
— Ну? И кто его купил?
— Какой-то козел из Калифорнии.
Бейнбридж скрылся за кормой. Они стали смотреть на серую воду пролива. Над стаканчиками с кофе поднимался парок, отчетливо видный в лучах утреннего солнца.
— Да, — заговорил Бенедикт. — Как ты думаешь, может быть, Гарвин не уйдет?
— Кто его знает, — ответил Сандерс. — Боб создал компанию пятнадцать лет назад из ничего. Начинал он с того, что продавал дрянные модемы[1] из Кореи. Это тогда-то, когда никто толком не знал, что такое модем! А сейчас компании принадлежат три здания в центре города и заводы в Калифорнии, Техасе, в Ирландии и Малайзии. Он производит факс-модемы размером с десятицентовую монету и программы для электронной почты[2], он занялся изготовлением CD-ROM[3]. Наконец, он разработал и запатентовал алгоритмы, которые в следующем столетии сделают компанию ведущим поставщиком компьютерных программ в отраслях, связанных с образованием. Боб уже далеко не тот парень, что торговал тремя сотнями бракованных модемов… Не знаю, сможет ли он все это оставить.
— А что, условия слияния этого не предусматривают?
— Если ты что-то знаешь о слиянии, Дэйв, — улыбнулся Сандерс, — то, будь другом, поделись со мной, потому что я ничего об этом не слышал.
Вообще-то Сандерс и в самом деле ничего толком не знал об условиях слияния — он занимался развитием производства CD-ROM и электронных баз данных. Хотя эти проблемы и были жизненно важны для будущего компании — собственно, из-за них «Конли-Уайт» и покупали «ДиджиКом», — они все же касались только техники. И Сандерс, занимаясь своими делами, мало что знал о решениях, принимаемых на высшем уровне.
Сандерсу это даже казалось забавным. Дело в том, что в прежние годы, в Калифорнии, он имел отношение как раз к чисто управленческим вопросам, но с тех пор, как восемь лет назад он перебрался в Сиэтл, административные проблемы занимали его в гораздо меньшей степени.
Бенедикт глотнул кофе.
— Ну, я определенно слыхал, что Боб уходит и собирается ввести в состав правления женщину.
— Кто это тебе сказал? — поинтересовался Сандерс.
— Ну, он же уже назначил финдиректором женщину, не так ли?
— Да, конечно. И довольно давно.
Стефани Каплан была финансовым директором «ДиджиКом», но предположение, что она сможет руководить компанией, казалось весьма маловероятным. Молчаливую и настойчивую Каплан считали компетентной, но многие ее недолюбливали. Гарвин тоже не очень-то ей благоволил.
— Ну, — сказал Бенедикт, — слух идет, что он собирается на ближайшие пять лет назначить начальником женщину.
