Гвидо ди Соспиро - Запретная книга
Есть среди наших предков боевой генерал Джулиано делла Ривьера, который бился с принцем Евгением Савойским. Он подчинял своей воле людей и лошадей, заставляя их действовать в своих интересах, рискуя жизнями. Его полк прославился жестокостью и бесстрашием.
У Джулиано был брат-близнец, Паоло, который тоже изучал книгу, но пошел по иному пути. Потеряв в молодости жену и первенца, он отказался от мирской жизни и стал миссионером. С группой иезуитов Паоло отправился в Мексику и организовал общину из местных жителей, обратив их в христианство. Его действия — пример иного управления людьми. В сердце непроходимых джунглей Паоло с последователями построил город, где правил как некоронованный король. Его успехи в обращении туземцев вызвали зависть вельмож. Паоло отозвали в Италию, но по пути он умер от лихорадки, город вместе с жителями затерялся в джунглях.
Один из последних посвященных — мой дед, сумевший выстроить долгую и безупречную карьеру в политике. Он заседал в парламенте, при нем король Умберто принял несколько законопроектов, которым вначале яростно противились. Но именно дед устроил так, чтобы их ратифицировали, благодаря все той же силе и умению управлять людьми. Дед знал, как влиять на умы.
Что до меня, то тебе пока не время знать, как я применял и применяю свою силу. Настала пора овладеть магией.
Начни изучать книгу сегодня же, а это послание сожги.
Раздался звон курантов. Орсина стояла совсем рядом с колоколами. Звон оглушал, звучал как знамение, как приказ, которому нельзя не подчиниться.
Орсина достала из сумочки коробок спичек и подожгла письмо, держа его по ветру. Пламя подобралось к пальцам, и она выпустила клочок бумаги. Тот улетел в никуда.
Девушка медленно спускалась по лестнице, охваченная благоговейным ужасом, страхом и… болезненным любопытством. Да, призналась себе Орсина, именно болезненным. «Магический мир героев» оказался не пустой выдумкой. Мешкать больше нельзя. Но с чего… или как начинать?
Орсина села на катер, решив пообедать на Бурано. Во дворец она вернулась за полночь.
Найджел вернулся из поместья на следующее утро. Орсина еще спала.
— Я наткнулся у входа на Эммануила, — сказал Найджел. — Встреча была холоднее… титек старой мымры. «Феррари» остался в Местре, вино — в багажнике. Бхаскар поедет туда на моторке и заберет.
— Анжелу видел?
— Она в прекрасном настроении, передает привет. Ну, мне пора на занятия. Я и так на час опоздал.
Орсина осталась в палаццо одна. Стены давили на нее.
«Что-то Лео не звонит», — подумала Орсина. Они ведь договорились вместе работать над «Магическим миром героев». А что, если Лео согласился помочь под влиянием момента, а потом остыл и вернулся к своему проекту?
Орсина собралась договориться с приятельницей о встрече, но тут зазвонил телефон.
— Лео, ты? Который там час?
— Четыре утра, но мне что-то не спится.
— Как ты?
— Хорошо, спасибо. Как Анжела?
— Прекрасно. Наверное, опять ездит по усадьбам друзей. А я-то думала, ты скучаешь по мне!
Повисла неловкая пауза. Если с Анжелой все нормально, решил Лео, нет смысла беспокоить Орсину рассказом о том, что ему привиделось.
— Прости, — извинился Лео. — Во мне говорит преподаватель: я вспомнил, что ты помогаешь Анжеле поступить в Бристольский университет. Вот и все. Рассказывай, как ты?
— Хорошо, только скучно. Я все время одна во дворце. Найджела целыми днями нет дома. Пришлось снизойти до чтения «Магического мира героев»!
— Я тоже. Правду сказать, читаю весьма интенсивно, — осторожно признался Лео.
Вот оно, тема названа, и Орсина решила рискнуть.
— Ага! Лео, ты прочел о Пещере Меркурия? Замок, о котором говорил дядя, а книга — ключ.
— Да, — мягко ответил Лео, — и даже не один раз. Я даже подумал, не может ли пещера быть кем-то. Вернее, чьим-то сознанием. Создается впечатление, что под «Меркурием» Чезаре подразумевает все. Сначала мне это казалось бессмысленным, но что, если весь опыт можно воссоздать в воображении?
— Да… Кстати, в моем издании Чезаре добавляет: Меркурий спускает душу с небес в тело. Это увязывается с его идеей о том, что внутри нас заключен целый космос: макрокосм внутри микрокосма. Дядя рассказывал мне о тех же вещах. Вчера он беседовал со мной почти как мужчина с мужчиной! Дал подсказки, как разгадать секрет книги и как она связана с семьей Ривьера. Больше ничего сказать не могу.
— Эти зацепки могут вывести на нечто крупное. Может, скромные познания Каваны тоже пригодятся?
— Ах, Лео, есть еще и аристократический дух! Дядя — настоящий шовинист в этом плане. Его послушать, так мы самые-самые! Он намекнул: во дворце есть комната, которая называется Пещерой Меркурия. Это кладовая без окон, туда никто не заходит. Я хочу осмотреть ее.
— Обязательно осмотри. Ищи… как там в книге? «Пигмеев, гномов, вулканов, саламандр и прочих чудищ, обитающих в пещере».
— Поищу!
После обеда Орсина вооружилась большим фонарем и вошла в кладовую. Она рассмеялась, когда луч фонаря высветил бра на стене. Естественно, весь дворец электрифицирован, и комнату, в которой нет окон, вряд ли обделили освещением. Орсина включила свет. В кладовой были свалены стулья, козлы, стремянка на колесиках… Черные стены оказались голыми, никаких рисунков. Других дверей, кроме входной, не было.
Высоко над головой стены украшали расписной фриз и лепной карниз. Фриз потемнел от времени и копоти, изображение угадывалось с трудом. В луче фонаря Орсина разобрала мотивы известных греческих мифов о Гермесе, который у римлян звался Меркурием: младенец уводит в пещеру стадо коров — должно быть, скот, украденный Меркурием у Аполлона. На соседнем изображении: рождение сына Юпитера в гроте на горе Киллена. На третьей фреске Меркурий вручает лиру Аполлону в обмен на золотой посох. На стене напротив входа изображены сцены, которых Орсина не узнала: Меркурий запирает вход в пещеру, и обнаженная фигура, почти полностью выступающая из стены, возносится к потолку, где восседает на троне Юпитер.
«Ключ где-то здесь, — подумала Орсина. — Надо перечитать мифы повнимательней».
Стоит спросить Лео — он знает греко-римскую мифологию от и до. Но это может и подождать. Надо исследовать пещеру.
Воспользоваться стремянкой? Подтолкнуть ее в нужное место оказалось нетрудно. Поднявшись на высоту шести футов, на уровне фриза, Орсина принялась методично обследовать стены.
У стены напротив входа она от неожиданности чуть не упала с лестницы: дверь, которую запирал Меркурий, настоящая. В ней есть замочная скважина.
«Книга — это ключ», — говорил Эммануил. Орсина медленно спустилась со стремянки и вернулась в салон. Как найти ключ в буквальном значении этого слова среди аллегорических символов? Чувствуя, что открытием нужно поделиться, Орсина сняла трубку и набрала номер Лео. Занято. Она перезвонила — тот же результат. И так десять минут.
Когда Лео ответил, Орсина едва не отчитала его: повис на телефоне! Болтал с кем-то другим! Что может быть для него важнее, чем она?!
Лео был потрясен рассказом Орсины о кладовой и призадумался, когда девушка задала мучивший ее вопрос.
— А в книге ключ не упоминается? Я почти уверен, что о нем говорится. Сейчас проверю, перезвони чуть попозже.
Через пятнадцать минут они созвонились.
— Да, — сказал Лео, — вот оно: Юпитер вручил Меркурию сокровища, дабы тот поделился ими с человечеством, но Меркурий запер их в пещере и улетел на небо, забрав ключ. Орсина, следует присмотреться к изображению возносящегося Меркурия.
— Не клади трубку, я осмотрю его сейчас. Телефон беру с собой.
Через минуту Орсина взобралась на стремянку в кладовой.
— Я на месте, — сообщила она Лео. — Летящий Меркурий слишком высоко. Сейчас посвечу фонарем… Бог мой, у него в руке ключ! Всего в нескольких футах от меня, но я стою на последней ступеньке. Надо подставить что-нибудь еще…
— Орсина, осторожнее! Ты упадешь. Поищи метлу или что-нибудь с крюком на конце… Орсина!
ГЛАВА 8
Лео услышал грохот. Трубка в руке смолкла. В отчаянии он набрал номер Орсины, но механический голос сообщил, что абонент недоступен.
Пытаясь дотянуться до ключа, Орсина раскачалась на стремянке и, выронив сотовый, упала на штабель стульев, с которого соскользнула на пол. Она не покалечилась, но была ошарашена как откровением дяди, так и собственным открытием… Впрочем, и падением тоже. В ванной Орсина осмотрела царапины и синяки, налила себе выпить (Найджел неоднократно уверял ее в преимуществах этой панацеи) и, присев на диван, задумалась.
