Уоррен Мерфи - Стальной кошмар
– Полагаю, вам на первое время понадобятся деньги, пока я не организую поставку золота, – сухо произнес Смит.
– Не хотелось об этом напоминать, но вы абсолютно правы.
– Я дам вам карточку “Америкен экспресс”.
– “Америкен”? – переспросил озадаченный Чиун.
– Естественно, это “золотая” карточка.
– Естественно, – просиял Чиун.
Он и понятия не имел, о чем говорит Смит, но был готов согласиться на все, что содержало золото.
Когда внесение изменений в контракт было закончено, Чиун с радостью поставил под ним свою подпись.
– А теперь вы. – И он протянул Смиту контракт. Смит тоже подписал, удивляясь, почему Чиун так доволен. Обычно, подписывая даже самый выгодный для себя договор, кореец вел себя так, будто ущемлен жесткой позицией Смита. И почему Чиун с готовностью оставил Римо в Синанджу? Может, между ними возник конфликт? Но Смит тут же отогнал от себя эту мысль: Римо и Чиун были неразлучны. Так почему же они все же расстались?
Когда Смит подписал договор, Чиун поднялся с пола, словно дым благовоний из курильницы.
– Готов служить вам, о справедливейший из смертных! Только подайте знак, и я скошу ваших врагов, словно колосья в поле.
– Честно говоря, есть одна проблема...
– Назовите ее! – потребовал Чиун.
– Это непросто. Речь идет еще об одном наемном убийце.
– Другого наемного убийцы не существует, – возразил Мастер Синанджу. – Назовите имя этого недостойного, и к заходу солнца я положу его голову к вашим ногам.
В этот момент зазвонил телефон. Смит поднял голову: прямая линия, связывающая президента США с КЮРЕ.
Смит чопорно снял трубку и поднес к уху.
– Слушаю, господин президент.
– У нас тут проблема, Смит. Не знаю, чем вы можете помочь без оперативников, но, возможно, что-нибудь посоветуете.
– Извините, господин президент, но у нас есть оперативник.
– Правда?
– Да, наш старый сотрудник.
– Тот, что постарше, – шепотом подсказал Чиун, потянув Смита за рукав. – Я, конечно, старше вас с Римо, но я не стар.
Смит громко кашлянул.
– Да, господин президент, вы меня правильно поняли. Мы только что продлили наш контракт еще на один год.
– А я думал, он вышел на пенсию, – сказал президент. – И что он сердит на нас за ту историю с Советами: ведь его ученик погиб, выполняя последнюю миссию.
– Он сейчас как раз в моем кабинете, – произнес Смит, явно испытывая неловкость.
– Моложе, чем всегда, – громко добавил Чиун. Смит закрыл трубку рукой.
– Тес. Президент уверен, что Римо мертв.
– Убитый горем в связи с потерей единственного приемного сына, я тем не менее готов нести эту ношу и расправляться с врагами Америки, – сказал Чиун.
– Достаточно, не стоит переигрывать, – остановил Смит.
Раз он солгал президенту, что Римо погиб, то уже не мог открыть ему правду. Пока этот президент сидит в Овальном кабинете, он не должен знать, что Римо жив, иначе он может счесть Смита ненадежным.
– Хорошо, не буду задавать лишних вопросов, – сказал президент. – Вот какое дело: некто по имени Феррис ДОрр только что чудом избежал похищения, а он очень важен для Америки. Он изобрел какой-то особый способ холодной ковки титана. Полагаю, вам не надо объяснять, насколько это открытие ценно для министерства обороны. Оно, в частности, может настолько сократить расходы на оборону, что мы сможем финансировать множество программ, которые Конгресс пытается сейчас заблокировать.
– Кто совершил покушение?
– В том-то и дело, что мы не знаем. Русские, китайцы или французы, в конце концов! Они сейчас вовсю разрабатывают космическую программу. Но не столь важно, кто за этим стоит, гораздо важнее сейчас защитить ДОрра.
– Я дам задание нашему специальному агенту немедленно заняться этим делом.
– Отлично, Смит. ДОрра сейчас как раз повезли на конспиративную квартиру в Балтиморе. Это пентхаус на Лафайетт-билдинг. Держите меня в курсе.
– Есть, господин президент, – произнес Смит, вешая трубку. – Это был президент, – сообщил он Чиуну.
– Насколько я понял, – сказал Мастер Синанджу, который, подписав контракт, уже не испытывал большого желания льстить Смиту, – речь шла о работе.
– То, с чего мы начали, может подождать, – ответил Смит, который понимал, что угроза его жизни – это его личное дело, а национальная безопасность – приоритет деятельности КЮРЕ. – Вы сейчас отправитесь в Мэриленд.
– Чудное место.
– Да. Кто-то пытался похитить Ферриса ДОрра, металлурга.
– Как некрасиво! – воскликнул Чиун. – Пытаться похитить больного человека!
– Больного?
– Вы же сказали, он металлург? У него аллергия на металлы? Бедняжка! Страшно себе представить, как мучается человек, не имеющий возможности потрогать золото, взять в руки золотую монету. Он, должно быть, очень страдает.
– Металлург – это человек, который работает с металлами, – сказал Смит, вставая.
– А, кузнец.
– Не совсем. Он изобрел способ плавки титана, очень важного металла.
Чиун медленно покачал головой.
– На свете есть лишь один важный металл – желтый.
– Титан очень важен для Америки.
– А он желтого цвета?
– Нет. Думаю, он голубоватого цвета, как свинец.
– Свинец – плохой металл, – сделал гримасу Чиун. – Он погубил Римскую империю. Римляне делали из него трубы для водопровода. Они пили воду, текущую по свинцовым трубам, поэтому сначала потеряли мозги, а потом и всю империю. Даже не сомневаюсь, что у них были свинцовые туалеты. Туалеты могут уничтожить цивилизацию быстрее, чем эпидемия чумы. Даже могущественные греки и те не смогли противостоять натиску сортиров.
– Титан очень важен для Америки, – повторил Смит, не обращая внимания на взрыв красноречия Мастера Синанджу.
– Неужели? Он что же, очень ценный?
– Очень. Он используется для создания деталей реактивных самолетов и в высокотехнологичных областях.
– Если он такой ценный, зачем же тратить его на машины? Почему бы не делать из него вазы? Или скульптуры достойных людей? Я уверен, что прекрасно смотрелся бы в титане.
– Охраняйте ДОрра, и если кто-то попытается на него напасть, уничтожьте, – устало произнес Смит.
– Конечно, – ответил Мастер Синанджу. – Я все прекрасно понял.
Глава тринадцатая
Большую часть пути до Пхеньяна, столицы Народно-демократической Республики Корея, Римо Уильямс шел пешком и наконец увидел первый автомобиль.
Это был заграничный “вольво”. Римо вышел на середину шоссе и принялся ожесточенно махать руками, чтобы машина остановилась.
Автомобиль немного замедлил ход, водитель пристально посмотрел на Римо и поехал дальше.
Тогда Римо побежал за “вольво” – водитель прибавил газу и посмотрел на спидометр. Семьдесят километров в час. Но белый в черной майке по-прежнему маячил в зеркале заднего вида.
Наконец белый поравнялся с автомобилем, и тогда на глазах водителя выступили слезы: такое просто не могло произойти. Этот белый – вовсе не американский шпион, как поначалу решил водитель, на самом деле он злой дух.
– Подвезите меня в Пхеньян! – крикнул Римо шоферу.
Тут-то водитель окончательно уверился, что перед ним злой дух: он не только бежал за машиной, идущей со скоростью семьдесят километров в час, но еще и говорил по-корейски. Американские шпионы не говорят по-корейски, а вот корейские привидения – запросто. И помимо прочего их невидимые руки могут проникать сквозь плоть и вырывать сердца из груди у живых людей.
– Я попросил подвезти меня в Пхеньян! – повторил Римо.
Поскольку кореец не отвечал, Римо принялся барабанить по окну со стороны водителя, пока оно не покрылось паутинкой трещин и не осыпалось на шоссе.
Тогда кореец до упора нажал на педаль газа – но белое привидение продолжало бежать вровень с машиной. От него невозможно было уйти.
Кажется, привидение что-то сказало относительно того, что его надо подвезти. Зачем привидению, которое может лететь со скоростью более семидесяти километров в час, понадобилось ехать в автомобиле, не имело уже никакого значения. Не имело значения также и то, что автомобиль стоил девять годовых зарплат. Привидению понадобилась машина, и не было никакой возможности избавиться от него. Оставался лишь один выход.
Водитель остановил “вольво”, перескочил через сиденье для пассажира и спрятался в высокой траве. Белое привидение не стало гнаться за ним.
– Я всего-навсего просил меня подвезти, – пробормотал Римо, пожимая плечами, и сел за руль. Повернув ключ зажигания, он тронулся с места.
Ехал Римо медленно, внимательно рассматривая следы на шоссе. То и дело попадались отпечатки сандалий. Через милю следы обрывались, уступив место тонкой ленточке ячменя, протянувшейся до самой столицы.
– Чиун, – прошептал Римо.
Через час показались очертания Пхеньяна. В городе преобладали монументальные белые здания, а архитектурной кульминацией являлся каменный факел – северокорейский вариант американской статуи Свободы.
