Грег Лумис - Секрет Юлиана Отступника
— Ой, наконец-то Берт Сандерс заглянул! — закудахтала она. — Ну, что, сейчас полетим на твоей чудесной птичке на какой-нибудь необитаемый остров, да? Только, Берт, подожди минуточку, я должна захватить противозачаточные таблетки.
Берт, все еще не привыкший к ее грубоватому юмору, застенчиво улыбнулся.
— Нет, Мэри Джо, у меня дело гораздо прозаичнее. Скажите, у вас тут есть еще какой-нибудь «Г-5» — местный или пролетный — с номером, заканчивающимся на «четыре-шесть альфа»? Возможно, с неисправным цифровым альтиметром.
Она взглянула на него поверх узких очков без оправы.
— Могу точно сказать, что таких зверей у нас не водится. Кроме твоего, в смысле вашего фонда, мы не обслуживаем ни одного «Г-5». Пара других под присмотром у кого-то еще. — Она фыркнула, как будто Берт своим вопросом нанес ей личное оскорбление (возможно, так и было на самом деле). — Ну, так как насчет того, чтобы мы с тобой немножко покатались?
Берт попытался отступить с наименьшими потерями.
— Конечно, Мэри Джо, я спрошу босса. Большое спасибо.
Он вновь уселся в свою «Хонду», но это незначительное происшествие никак не выходило из головы. И, уже подъезжая к повороту на шоссе 1–20, он вспомнил еще две вещи, поразившие его, как два удара кувалдой. Во-первых, попавшийся ему в ангаре человек нес в руке что-то вроде ящика с инструментами. Сложную авиационную электронику ремонтировали совсем не так, как автомобильную, там механику нужно было лишь открыть капот. В авиации отказавшее оборудование снимали с самолета, а потом чинили и проверяли на стенде в ремонтной мастерской. Во-вторых, передвижная лесенка, использующаяся для обычных осмотров или мелкого ремонта на верхней части корпуса самолета, стояла совсем не на своем месте.
Для того чтобы снять альтиметр, достаточно пары торцовых ключей, и вовсе незачем таскать с собой тяжелый ящик с инструментами. Так что же было у мужика в ящике?
До цифрового альтиметра проще всего добраться с приборной панели в кокпите, куда попадаешь, поднявшись по трапу и пройдя через пассажирский салон. Так зачем же ему понадобилось таскать лестницу?
Если не можешь найти решения, лучше всего передать проблему вверх по команде. Берт вынул из кармана сотовый телефон и набрал по памяти номер.
Через несколько минут Лэнг Рейлли смотрел на стоявший у него на столе телефон с таким выражением, будто несчастный аппарат был главным виновником всех его бед. Судя по всему, командир принадлежавшего фонду «Гольфстрима» только что помешал кому-то залезть в механизмы самолета. Подозрения заставили пилота вернуться в ангар, и он вновь обнаружил, что дверь открыта, хотя точно помнил, что закрыл ее, когда уходил. Нет, никаких признаков того, что кто-то в чем-то копался, не было. Но в таком случае откуда взялись следы грязных пальцев на приборной панели?
Лэнг повздыхал, перелистал затрепанную телефонную книжку и набрал номер отделения службы безопасности Федерального авиационного агентства в «Чарли Браун». Сначала он рассказал о случившемся довольно развязному автоответчику, после чего ему было сказано, какую кнопку нажать, чтобы соединиться уже с настоящим специалистом, из плоти и крови, представителем ФАА. Результат был столь же предсказуем, сколь и неприятен. Закольцованная музыкальная запись, перебиваемая заверениями в том, что его звонок чрезвычайно важен для них и что как только какой-нибудь представитель Агентства освободится, его проблемой немедленно займутся.
Рейлли почувствовал, что у него стало повышаться давление. А чего еще ожидать от правительства, считавшего, что для обеспечения безопасности авиации достаточно забора из колючей проволоки и ворот с замком, открывающимся нажатием четырех кнопок? Они были уверены, что из распространенных моделей самолетов далеко не каждая годится на то, чтобы развалить еще один Центр международной торговли, но ведь «Гольфстрим» величиной почти не уступает авиалайнерам…
Лэнг повесил трубку. Открыв ящик, расположенный в центре стола, запустил руку вглубь, отсоединил фальшивую стенку и, не глядя, еще несколько секунд рылся там, пока не нашел то, что искал, — диск, предназначенный для подсоединения к микрофонам большинства телефонов-автоматов. Этот приборчик — одна из немногочисленных игрушек, прихваченных им при увольнении из Управления, — был модулятором, случайным образом искажавший голос говорившего по телефону, так что его нельзя было опознать ни на слух, ни с помощью звукоанализирующих устройств. Лэнг положил диск в карман и вышел в холл, где находились двери лифтов.
В вестибюле здания имелось три телефона-автомата.
Не прошло и получаса, как дверь его кабинета открылась и появилась явно озадаченная Сара.
— Лэнг, вам звонит какой-то человек. Говорит, очень срочно. Сказал, что он из Управления транспортной безопасности. А что, у нас есть какие-то дела с…
Сдержав усмешку, Лэнг закрыл только что просмотренную папку.
— Я поговорю с ним.
Это управление представляло собой одно из многочисленных государственных учреждений с начинавшимися на самые разные буквы названиями, разросшимися словно сорняки после 11 сентября. Основная цель существования организации, казалось, состояла в том, чтобы причинять неприятности путешественникам, летающим коммерческими рейсами, но ни в коем случае не травмировать потенциально опасных пассажиров, вылетающих из мест, единодушно признаваемых рассадниками терроризма, неполиткорректными обысками. Лучше беспрепятственно пропустить через контроль бородатого, с горящими глазами шахида в развевающихся широких одеждах и долго ощупывать благообразную восьмидесятилетнюю бабушку, чем рисковать навлечь на себя ярость либеральных СМИ.
В последнее время УТБ находилось под огнем жестокой критики, благодаря как усилиям журналистов, которые, «вооружившись» муляжами бомб, то и дело пробирались в различные служебные, в том числе и охраняемые, зоны, так и массовому воровству багажа. Лэнг резонно рассудил, что оно, как и любое правительственное учреждение, ухватится за любую возможность, позволяющую показаться обществу в благоприятном свете.
— Лэнг Рейлли, — представился он, взяв трубку. — Чем я могу быть сегодня полезен моему правительству?..
Оказавшись через двадцать минут в ангаре, он застал там жужжащий рой облаченных в форму агентов. Механики с табличками ФАА снимали с фюзеляжа и крыльев крышки технических люков, кожухи с обоих двигателей уже были сняты. К фюзеляжу было приставлено несколько лестниц.
Шеф-пилот Берт Сандерс увидел Лэнга и подошел. Было видно, что он до сих пор волнуется.
— Надеюсь, к следующему полету они успеют собрать самолет.
Лэнг разглядывал двух немецких овчарок, старательно обнюхивающих шасси, рядом с ними агент в форме, поднявшись на цыпочки, заглядывал под створку люка.
— Думаю, лучше немного опоздать, чем идти на излишний риск.
— Ничего не понимаю, мистер Рейлли, — со все еще широко раскрытыми от удивления глазами продолжал рассуждать Берт. — Если кто-то подложил бомбу в самолет, зачем нужно было сообщать об этом анонимным звонком?
Лэнг переступил с ноги на ногу и сложил руки за спиной.
— О, я допускаю, что какая-нибудь организация, не получившая от нас грант, взбесилась и решила таким образом поквитаться с нами.
— А как насчет того парня, прогуливавшегося по ангару? — Берт, похоже, очень тревожился, что, если все же что-то случится, и даже если не случится, вину за все возложат на него. — Я о чем? Я всегда дверь закрываю, когда вхожу и когда выхожу. Честно.
Лэнг отечески положил руку на плечо молодого человека.
— Вы очень внимательны, и если мне кто-нибудь скажет, что вы не заботитесь о нашем самолете по двадцать четыре часа семь дней в неделю, я очень удивлюсь. Нет, я нисколько не сомневаюсь в том, что дверь была закрыта.
— Но как…
К ним подошел крупный чернокожий мужчина в ветровке с крупной эмблемой УТБ.
— Мистер Рейлли? Пройдите сюда, пожалуйста.
Лэнг и Берт подошли к лестнице, стоявшей возле хвоста самолета.
— Вам тоже стоило бы посмотреть, — сказал сотрудник УТБ, взглянув на Берта.
Лэнг пропустил Берта вперед и смотрел снизу, как тот поднялся наверх и заглянул в небольшое отверстие, обычно прикрытое крышкой одного из технических люков. Даже на таком расстоянии было видно, как пилот резко побледнел.
— Ни… себе!
Лэнг, выгнув бровь, вопросительно взглянул на Берта. Когда пилот спускался с лестницы, было видно, что у него трясутся коленки.
— Главная тяга управления рулями высоты… — Берт сделал паузу, сглотнул и договорил: — Она вся проржавела.
— В вахтенном журнале записано, что самолет меньше двух месяцев назад прошел сточасовую проверку, — сказал представитель УТБ. — Так быстро тяги не ржавеют.
